Теренс Хэнбери Уайт
Меч в камне (дополнительные главы)
(продолжение 6-й главы из первого варианта книги)
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
– - Это была ведьма, -- сказал Кэй.
– - А по мне хоть десять, -- ответил Варт.
– - Я хочу получить обратно мою стрелу.
– - Так она же в лес улетела.
– - Я пойду за ней.
– - Тогда иди один, -- сказал Кэй.
– - Я из-за какой-то паршивой стрелы в Дикий Лес не полезу.
– - Пойду один.
– - Ну ладно, -- сдался Кэй.
– - Видно, придется и мне с тобой идти, раз уж ты так уперся. На что хочешь поспорить готов, сцапает нас там Вот.
– - Пусть себе цапает, -- сказал Варт.
– - Мне нужна моя стрела.
И они вошли в лес в том месте, где последний раз мелькнула мерзкая птица.
Меньше чем через пять минут перед ними открылась прогалина с колодцем и домиком, совсем такими, как у Мерлина.
– - Господи, -- сказал Кэй, -- я и не знал, что так близко от нас есть жилье. Слушай, пошли отсюда.
– - Погоди, дай оглядеться, -- сказал Варт.
– - Здесь, наверное, какой-нибудь колдун живет.
К садовой калитке у домика была привинчена медная табличка. На ней значилось:
Мадам Мим, Бакалавр гуманитарных наук (Дом-Даниэль)
ФОРТЕПИАНО
ВЫШИВАНИЕ
НЕКРОМАНТИЯ
Разносчикам, рекламным агентам
и налоговым инспекторам
вход воспрещен.
Осторожно, злой дракон.
На окнах домика висели тюлевые занавески. Они едва приметно колыхались, ибо за ними пряталась, подглядывая, некая дама. Черная ворона сидела на трубе.
– - Пошли отсюда, -- повторил Кэй.
– - Да пошли же. Точно тебе говорю, она ее ни за что не отдаст.
Тут дверь домика растворилась, и они увидели стоящую на пороге ведьму, ослепительной красоты женщину лет тридцати с черными, как смоль, волосами, такими черными, что они отливали синевой, будто оперенье сороки, с глазами небесной голубизны и с выражением тихой кротости в лице. Коварная была особа.
– - Как поживаете, дорогие мои?
– - спросила мадам Мим.
– - И чем я могу быть вам полезной сегодня?
Мальчики стянули с голов кожаные шапчонки, и Варт сказал:
– - Не будете ли вы так добры, вон там на трубе сидит ворона, по-моему, она утащила мою стрелу.
– - В точности так, -- сказала мадам Мим.
– - Стрела там, в доме.
– - Не вернете ли вы ее мне?
– - Неизбежно, -- мадам Мим сделала приглашающий жест.
– Молодой джентльмен получит свою стрелу в сей самый миг, лишь только маятник четырежды качнется и нетопырь три раза пропищит.
– - Большое вам спасибо, -- сказал Варт.
– - Войдите, -- сказала мадам Мим.
– - Почтите мой порог. Вкусите от скромного гостеприимства с такой же открытой душой, с какой оно вам предлагается.
– - Право же, мы не сможем у вас задержаться, -- вежливо сказал Варт.
– - Нам и вправду нужно идти. Нас дома ждут.
– - Сладкое ожидание, -- благоговейно откликнулась мадам Мим.
– - И все же трудно отделаться от мысли, -- прибавила она, -- что молодые джентльмены могли бы найти немного времени и оказать честь бедной селянке, хотя бы из одной лишь учтивости. Немногие способны поверить в то, сколь верноподданные чувства охватывают нас, безродных арендаторов, когда случается нам принимать у себя сыновей владетеля этих земель.
– - Мы бы с удовольствием к вам заглянули, -- сказал Варт, -- нет, правда, с большим удовольствием, но понимаете, мы и так уже запаздываем.
В ответ стоящая на пороге дама с жеманным подвыванием произнесла:
– - Конечно, угощение у меня самое незатейливое, не то, к какому вы привыкли, и что же удивительного в том, что столь высокородным особам совсем не хочется его вкусить.
Тут уже не выдержал Кэй, всегда хорошо знавший как подобает и как не подобает себя вести. Будучи мальчиком аристократическим, он почитал необходимым снисходить до тех, кто ниже его рождением, дабы они имели основания его обожать. Пусть даже приходилось рискнуть и посетить ведьмино логово, но допустить, чтобы про него говорили, будто он отказался разделить трапезу с арендатором, по причине скромности угощения, он все же не мог.
– - Ладно, Варт, -- сказал он.
– - войдем. Нас все равно раньше вечерни не ждут.
Они ступили за порог, минуя мадам Мим, присевшую перед ними в глубоком реверансе, и в тот же миг она цапнула мальчиков за загривки, сильными, как у цыганки, руками оторвала от земли и рванула с обоими к задней двери чуть ли не до того, как они вошли в переднюю. Гостиная и кухня пронеслись перед Вартом, едва успев оставить после себя смазанные впечатления. Занавесочки в кружавчиках, герань, литография, известная под названием "Выбор Девы", текст "Отче наш" отпечатанный шиворотнавыворот и повешенный вверх ногами, морская раковина, игольник в форме сердечка с надписью "Презент из Камелота", палки от метел, котлы, бутыли с вином из одуванчиков, -- и вот уже мальчики, бьющиеся в потугах вырваться из ее лап, очутились на заднем дворе.