Найджел повернул кран, и вот уже холодное влажное полотенце коснулось ее лица. Какое блаженство, какое облегчение! Джессика махнула рукой на головокружение, отказываясь бороться с ним. Пока Найджел держит ее, бояться нечего.

Вскоре вращение стало замедляться, и Джессика начала воспринимать окружающее четче и яснее.

— Ну как, тебе лучше? — спросил Найджел.

— Угу.

Она заметила, что ее влажные волосы прилипли к его сорочке. Подняв руку, хотела убрать их, но Найджел схватил ее тонкие длинные пальцы и прижал к губам.

— Прости меня, — пробормотал он.

— За что?

— За то, что не слушал тебя. За то, что не верил.

— Все выглядело не лучшим образом. Я сразу поняла это.

— Но я должен был выслушать тебя. Ни один человек не считается виновным, пока его вина не доказана. Никому не выносят приговор, пока не дадут возможности оправдаться, — настаивал Найджел.

— Ты обещал, что мы не будем больше возвращаться к прошлому, Найджел. — Она вырвала у него пальцы и даже попыталась оттолкнуть его.

— Да, но тогда я не знал того, что знаю теперь.

— Зато я знала! — воскликнула Джессика. — Что для меня изменилось от твоего знания?

— Но для меня все изменилось. — Найджел стоял перед ней разгневанный и напряженный.

— И ты не можешь с этим жить?

— Нет… пока еще нет, — ответил он и вышел.

Джессика постояла, прислушиваясь к его шагам. Если он сейчас уйдет, то между нами все кончено, решила она. Как только он переступит порог дома, я соберу сумку и уеду в отель!

Потом взглянула на свое отражение в зеркале. Волосы растрепаны, тушь растеклась по щекам, помада размазалась. Пугало, да и только!

Она отвела глаза в сторону и прислушалась;

Найджел еще не ушел, не хлопнул дверью, и напряженное ожидание неизбежного заставило ее задрожать. Джессика открыла холодную воду, когда подкатила очередная волна дурноты, заставив ее вцепиться в край раковины.

— Господи, — всхлипнула она, — это нечестно.

Сильные руки обхватили ее талию и подняли в воздух. На сей раз Найджел даже не ругался, просто подхватил ее под колени и понес в спальню.

— Для пьяного ты неплохо справляешься, — ядовито заметила Джессика.

— Известие, что моя жена беременна, оказалось удивительно отрезвляющим. — Он осторожно усадил ее на край кровати.

— О! — Она и забыла, что сказала ему об этом. — Ты расстроился?

— Я? Расстроился? — Найджел рассмеялся, опустился на колени и начал расстегивать пуговицы ее блузки. — Ты узнала, что беременна, и перепугалась настолько, что не могла даже сказать мне об этом вчера, когда я звонил. Мы вели тот странный разговор, и я считал, что помогаю тебе преодолеть тоску по брату…

— Я помню о моей утрате постоянно.

— Я тоже, — сказал Найджел, снимая с нее блузку. — Если бы ты сказала, что тебя так сильно тревожит, я бы тут же прилетел и был с тобой. — Он принялся расстегивать ремешки ее босоножек.

— Знаю, — тихо ответила она.

— Тогда почему не сказала?

— Потому что это не те новости, которые доверяют бездушной телефонной трубке, — объяснила Джессика. — Я хотела сказать тебе лично, глядя прямо в глаза.

— Но я и это испортил, — покаянно пробормотал он и снял одну босоножку. — У тебя чулок порвался.

— Еще одна разрушенная иллюзия. Я не сплю с кем попало. Не рассказываю тебе всех своих секретов. И иногда ношу драные чулки.

— Как ты можешь шутить такими вещами? — спросил Найджел.

— А что мне остается делать? — вспыхнула Джессика. — Закатывать истерику с воплями и соплями? — Она вскочила на ноги, скинула другую босоножку и яростно уставилась на его склоненную голову. — Я беременна, Найджел, пойми, беременна, хотя совсем не хотела, и это твоя вина! — Ее ужасное обвинение повисло в гнетущей тишине. — Я… я не то имела в виду, — поспешно пробормотала Джессика, раскаиваясь в своей вспышке.

Но он поднялся и вышел из спальни, оставив ее в одиночестве. Даже дверью не хлопнул.

О, как ей хотелось, чтобы хлопнул. Чтобы заорал на нее, а потом швырнул на кровать и ударил по лицу. Потому что она сказала не правду.

Она хотела ребенка, его ребенка, безумно хотела! И не одного, а нескольких. Просто боялась того, что ждало ее впереди.

— Проклятье, о, проклятье! — зарыдала она и вернулась в ванную, чтобы принять душ, решив, что только это поможет ей снять напряжение.

Но, оказавшись внутри и закрыв дверь, передумала, открыла краны и погрузилась в теплую ароматную воду. Джессика закрыла глаза и заставила себя расслабиться. Она прекрасно понимала, что просто тянет время. Потому что, когда выйдет, ей придется разыскать Найджела и долго-долго извиняться за свои необдуманные, жестокие слова. А ей это никогда не удавалось.