– Добро пожаловать, Закари Джонсон, – промолвила ББ-2, не отрываясь от работы. – Войдите по собственной воле и узрите конец всему сущему.

– Извиняюсь, – сказал я, поднимая пушку, – но я некоторым образом связан со «всем сущим». Почему бы нам не отсрочить его конец хотя бы на очередной милленниум?

– Вижу, – продолжала она, – по-прежнему сосредоточенно манипулируя своим устройством, – что вы пользуетесь юмором для удержания перспективы при столкновении с концепцией, недоступной вашему разуму. Это вызывает жалость…

Я щелчком перевел рычажок мануального контроля на полную мощность и ощутил, как пистолет завибрировал у меня в руке подзаряжаясь.

– Вы знаете, почему я здесь, ББ, – сказал я. Поэтому убавьте энергию своего устройства и мы поговорим в спокойной обстановке.

Уголок ее губ еле заметно приподнялся и она слегка повернулась ко мне, впервые после моего появления физически признавая мое присутствие. В ее взгляде читались презрение и жалость. Мне показалось, что в нем была и капелька печали, но я не был уверен (мешала полутьма в комнате).

– Мне жаль, Закари Джонсон, но спокойной обстановки здесь не бывает. В этом вся суть. И, кстати, благодарю, что назвали меня по имени.

Она небрежно махнула в мою сторону свободной рукой и с кончиков ее пальцев слетели лазерные заряды, залившие комнату смертельными голубыми и белыми вспышками. Я нырнул на пол и откатился в сторону, затем принял боевую стойку и выпустил в нее пару максимально мощных зарядов.

ББ-2 поймала оба заряда правой рукой, взорвала их в сжатом кулаке и с явным пренебрежением развеяла в воздухе облачко дыма.

– Это будет труднее, чем я рассчитывал.

Рядом со мной появилась голограмма ГАРВа. Вначале он удивил меня, самолично приняв решение появиться и я едва не запротестовал, но решил, что всякие уловки на этой стадии игры излишни. Я также предположил, что у ГАРВа мог появиться какой-то план (настолько подскочило мое к нему доверие).

– Слово «труднее» отныне не описывает присутствующий здесь уровень сложности, – заговорил ГАРВ. – Особенно если устройство, над которым она работает, является тем, что я предполагаю. Позвольте мне заняться этим.

Он сделал два шага к ББ-2, которая едва заметила его присутствие.

– Прошу извинить меня, Мисс-2, но это приспособление, к которому вы … присоединены, оно функционально?

ББ-2 округлила глаза и повернулась ко мне.

– Этот малыш явный зануда, – заметила она. – Как вы с ним уживаетесь?

– Он просто в моем вкусе.

– Прошу прощения, но я, между прочим, самый совершенный компьютер в мире.

– Ошибаешься, братец! – резко бросила ББ-2. – Это я самый совершенный компьютер. В сравнении со мной ты не более чем игровая приставка.

Тут мне стало ясно, что у ББ-2 не было под рукой полного комплекта фишек, если вы меня понимаете. Как еще можно объяснить ее применение слова «братец» или ссылку на игровую приставку? У нее был полусумасшедший взгляд, а ее эмоциональное состояние резко менялось с каждой наносекундой. Будь она человеком, я бы сказал, что она находится на грани нервного срыва. Но для андроида больше подходит диагноз «на грани расплавления».

Хотя для ГАРВа в данный миг важнейшим было то, что она назвала его тупым.

– Да я никогда… – начал было с немалой долей негодования ГАРВ.

– Вот именно! – воскликнула ББ-2. – Ты даже не заподозрил, что я влезла в твою систему с самого начала. Ты даже не подозревал, что я следила за каждым твоим движением. И не подозревал, что я «скармливала» тебе информацию в своих целях.

– Вы подразумеваете, что я – утечка? – спросил ГАРВ, логические цепи которого были явно потрясены. – Но мой комплект защиты, мое экспериментальное шифровальное программирование, мои недоступные для взлома коды…

– Пробиваются, отслеживаются и бесконечно взламываются, – перебила ББ-2. – В целом, это едва ли оправдывало усилия, но доставило мне некоторое развлечение.

Впечатление было такое, что мир ГАРВа вывернулся наизнанку и разбился. Его использовал и унижал превосходящий компьютер, а он даже не подозревал об этом. Хуже того, превосходящий компьютер даже не ликовал, поскольку «расколоть» его было для этого андроида делом почти заурядным. ГАРВ был хорош, но не в лиге Номера Первого и осознание этого факта оставило его изнуренным и потрясенным. Его голографическая физиономия буквально побледнела.