– Ты же был здесь...

– Но недостаточно близко! Я же велел тебе не выходить из дома!

– В саду кто-то есть!
– не слушая его, тараторила Дорис.
– Господи, Итан, пусти же меня! Он уйдет!

– Если тут кто-нибудь есть, собаки его найдут.

– Но в прошлый раз они ничего не почуяли!

– Не спорь, - отрезал Итан и подтолкнул ее к дому.
– На тебя могли напасть, убить, а я бы даже ничего не услышал!

– Но я видела, - продолжала настаивать Дорис.

– И решила посмотреть поближе. Очень умно с твоей стороны.

Она остановилась и, ухватившись за дерево, закричала:

– Мне не четыре года! И мне до смерти надоело терпеть его выходки!

Итан ничего не ответил, а только снова легонько подтолкнул ее вперед. Упираясь, Дорис взмолилась:

– Пожалуйста, сходи посмотри! Ну, пожалуйста!

– Я никуда не пойду, пока не запру тебя в доме.

– Но ведь он убежит!

– Не убежит. Если тут кто-нибудь есть, собаки его не выпустят, повторил Итан.

– Что значит "если"? Я слышала, как хрустнула ветка...

– Здесь полно лис, барсуков и...

– Это не барсук!
– раздраженно воскликнула Дорис.
– Это был человек! Во всяком случае, - тише добавила она, перепрыгнув через большой камень, - это было что-то.

– Или кто-то - вооруженный, опасный и давно поджидающий такой удачной возможности!

– Ну и что! Ты даже не представляешь, как меня все это унижает, какой беспомощной я себя чувствую! Знать, что он смотрел на меня, голую, с гнусной, мерзкой ухмылкой! Не хочу больше терпеть! Я старалась не думать об этом, но не могу!

Итан притянул ее к себе и тихо сказал:

– Я знаю.

Положив голову ему на плечо, Дорис задрожала.

– А знаешь, я ведь до смерти испугалась.

– Могу себе представить. Пойдем в дом, а потом я схожу проверю, нет ли там и впрямь кого-нибудь.

Однако Дорис уже передумала. Теперь, после того, как первый испуг прошел, она не хотела, чтобы он уходил и оставлял ее одну.

– Не надо, не ходи.

– Почему?

– Потому что я буду волноваться. И потом, вдруг он проникнет в дом, когда тебя там не будет? Может быть, мне вообще только померещилось. Вероятно, это и вправду был просто барсук. А если в саду действительно кто-то притаился, он может что-нибудь тебе сделать и...

Несколько мгновений Итан молча вглядывался в ее лицо, освещенное слабым светом, падавшим из окна кухни. Но тут они услышали, как к ним бежит собака. Лютер тяжело дышал, но явно был очень доволен собой.

– Он никого не нашел, - сказала Дорис.

– Похоже на то.

– Мне очень стыдно.
– Она виновато улыбнулась и спросила: - Ты кончил читать свою рукопись?

– Нет.

– Не сердись на меня.

– Я не сержусь.

– У тебя такой голос, как будто ты сердишься.

– Это от страха за тебя, - сухо ответил Итан.
– Больше никогда так не делай.

Дорис решила, что лучше сменить тему:

– Через два дня мне надо лететь в Париж.

– Я знаю, - отозвался он.

А что будет потом?
– подумала Дорис. Может быть, на этом все и закончится?

– Я увижу тебя, когда вернусь?
– спросила она как можно небрежнее.

– А ты этого хочешь?

– Да, - просто ответила она.

– Тогда увидишь. Я отвезу тебя в аэропорт. И встречу, когда ты прилетишь назад.

– Спасибо.

– Перестань дуться.

– Я не дуюсь.

Итан улыбнулся, и в его глазах мелькнула добродушная насмешка.

– Пойдем, ты вся дрожишь.
– Он обнял ее за плечи, кликнул собак, и они пошли к дому.

Открыв дверь, Итан легонько подтолкнул ее вперед, подождал, пока войдут собаки, а затем запер замок. Взяв Дорис за руку, он остановился и задумчиво посмотрел на нее.

– Пойдем в постель.

– Еще рано, - вспыхнула Дорис.

– Разве это нас когда-нибудь останавливало?
– резонно возразил он и прошептал ей на ухо: - Я не понял ни одного слова из того, что прочитал. С тех пор, как мы вернулись из городка, я безумно хочу тебя.

Дорис почувствовала, что она проваливается в пропасть. Запустив пальцы в ее роскошные волосы, Итан поцеловал ее. Очень медленно, смакуя вкус губ, языка, лаская прохладную кожу, податливое тело, руки, обвивавшие его шею.

Возбуждение нарастало, дыхание сделалось неровным, и ее руки беспокойно и жадно задвигались по его телу. Но он продолжал жадно целовать ее, все сильнее прижимая к себе. Не в силах больше сдерживаться, Дорис прикусила его нижнюю губу, почувствовала вкус крови и вздрогнула.