– Как приятно возвратиться домой!
– воскликнула Миллисент.
– Вы только не беспокойтесь, я скоро найду себе работу и сниму квартиру или комнату.

– Ты можешь жить с нами, в моем доме, ровно столько, сколько захочешь, - проговорил отчим.
– Место у нас есть, по крайней мере, мы можем и потесниться. Помни, это и твой дом тоже. Я люблю твою мать, значит, и ты мне не безразлична!

Миллисент поцеловала Франклина в морщинистую щеку. Ничего, она знала, что обязательно найдет себе жилье и не стеснит стариков.

В машине мама, сидя рядом с дочерью на заднем сиденье, тихонько спросила:

– Так что же произошло? Матери ты обязана все рассказать!

Разумеется, обязана! Мама выслушает и успокоит, поможет, если получится. Но как расскажешь все, если так болит душа! Смолчать или солгать Миллисент не решилась.

– Мамочка, я полюбила!
– призналась дочь.

– Хозяина, у которого ты служила, самого Роджера Харткортворда?! А он что же? Говори скорей, не томи!

– У него есть невеста.
– Миллисент опустила голову.
– Я решила, что будет лучше, если я уеду.

– Бедная моя Милли!
– заплакала мать.

Машина медленно двигалась по тесным улочкам небольшого городка вдоль бесконечных бетонных заборов, мрачных корпусов ткацких фабрик, пакгаузов, затем миновала пыльный сквер, пересекла мост через реку, несущую к устью свою мутную воду, и остановилась у скромного дома под красной черепичной крышей.

– Наш новый дом!
– с гордостью сказал Франклин.
– Вылезайте, приехали!

Вечером следующего дня, когда Миллисент готовила семейный ужин, на кухню заглянула мама и предупредила, что она и Франклин хотят поужинать пораньше, так как собираются пойти в театр. Вид у мамы был виноватый.

– Дочка, ты не обижайся на нас. Билеты давно куплены, еще до твоего телефонного звонка.

– Почему я должна обижаться?

– Как почему, Милли? Потому, что мы оставляем тебя дома одну. У тебя горе, всякие мысли на уме.

– Что ты, мамочка! Идите себе спокойно, у меня хорошее настроение! успокоила ее Миллисент.
– Я в порядке!

– Но, возможно, получится приобрести билет у входа...

– Нет-нет, поезжайте одни, мне так хорошо здесь.

Два часа спустя она сидела у окна и махала рукой матери и отчиму. Те усаживались во дворе в машину, чтобы ехать в городской музыкальный театр. Никакие уговоры поехать вместе на Миллисент не подействовали.

Лучше она побудет дома, почитает какую-нибудь книжку. Хотелось покоя и тишины. Долгожданный разговор с матерью не принес успокоения. Она излила душу, призналась, что влюбилась раз и навсегда, и что? Но даже такая умудренная жизненным опытом женщина ничего толком не смогла ей посоветовать.

Да и каких советов можно было ожидать?

Неразделенная любовь самая горькая, самая трудная и обидная. Неразделенная любовь... Как будто любовь можно разрезать на части! Она любит - этого достаточно.

Мама рассказала, как волновались они с отчимом, когда стали раздаваться звонки от Реджинальда Хоггвардса. Вспомнила еще, что Эдисон поссорился с Кэт и несколько раз приходил к ним домой, расспрашивал о Миллисент. У Кэт будет от него ребенок, и бывшая подруга прикладывает все усилия, чтобы парень стал ее официальным мужем.

"Не видать им счастья, дочка. Без любви ничего хорошего не получится... Все-таки ты, наверное, была права, когда решила с Эдисоном порвать. Ненадежный человек, мечется туда-сюда" - так сказала мама.

Но Миллисент не интересно было слушать ни про Кэт, ни про экс-жениха. Казалось, речь шла о событиях столетней давности. Да и какой он ей жених, раз даже в любви объяснялся без поцелуев? Дурак этот Эдисон, молокосос и слабый человек...

Что еще? "Скоро начало нового учебного года на курсах менеджеров, ты должна заниматься, Миллисент! Без диплома курсов ты пропадешь!" - мама по привычке все продолжала ее воспитывать...

Да, послушать ее, так если дочь не получит образования, то никто и никогда не возьмет ее замуж. Хотя Миллисент почти со всеми словами матери соглашалась. Та за это время совсем не изменилась, оставаясь такой же любящей, нежной и доброй, как и всегда! Чего не скажешь о ней самой, вот и мама о том же:

"Дочка, а ты стала другая. На тебе словно воду возили. Уставшая, осунувшаяся. Не на пользу тебе такая работа. Сиди дома, отдыхай, набирайся сил, в себя приходи. Впереди - длинная жизнь".

Сейчас мама и отчим уже приехали в театр, вошли в зал. Яркий свет, прекрасная музыка! На маме - темно-рубиновое шифоновое платье, и волосы она хорошо сегодня уложила.

Миллисент знала, что когда ее мать попадала в свой любимый театр, то сразу молодела... Сегодня у нее будет замечательный вечер, воспоминания о котором затем будут приносить ей не меньше радости.