Она испуганно посмотрела на него.

— Вы не собираетесь с ним ссориться, Дик?

— Вовсе нет. Я только хочу задать ему два-три вопроса. Как вы понимаете, я вправе все знать.

— Почему это «вправе»?

— А вы думаете, что нет? — мягким тоном спросил он.

Ее глаза встретили его твердый взгляд, затем снова опустились, как бы прочтя в них что-то такое, что взволновало и поразило ее.

Не произнеся ни слова, Лесли вышла в вестибюль и постучалась в дверь кабинета.

— Чего он хочет? Я не желаю, чтобы меня беспокоили по ночам! — сердито возразил Артур Джин. — У него просто талант врываться к людям, когда они заняты!

— Мне кажется, тебе лучше все же повидать его, — ответила она, — чтобы сразу покончить со всем.

Артур бросил на нее быстрый взгляд.

— Что значит покончить? С чем? — спросил он.

— С тем, что есть, — спокойно ответила Лесли.

Он взглянул на ворох бумаг, покрывавший письменный стол, и согласился.

— Хорошо, пусть войдет.

Когда в комнату вошел Дик, Артур не потрудился даже подняться со своего кресла.

— Садитесь, Алсфорд! Лесли передала, что вы хотите поговорить со мной.

— Лесли вовсе не нужно было передавать этого, — разве я сам не сказал вам сегодня днем, что я приду к вам за объяснениями по поводу странного происшествия в квартире Джилдера? Этот человек сделал предложение вашей сестре. Вы знаете об этом?

— Лесли говорила мне, — заметил Джин после минутного раздумья.

— И вы, конечно, были очень раздражены этим? Вы уволите своего конторщика завтра же?

Артур откинулся на спинку кресла.

— Не вижу оснований, — холодно промолвил он. — В конце концов, нет никакого преступления в том, что человек сделал предложение хорошенькой девушке. Конечно, он не из тех, кого бы я с радостью выбрал себе в зятья, но если бы братьям было позволено выбирать мужей для своих сестер, то получались бы очень курьезные браки.

— В чем его сила? — поинтересовался Дик.

— Не понимаю.

— Я хотел бы знать, какова причина его влияния на вас?

— О чем это вы?

— Неужели непонятно? Вы никогда бы не потерпели такого человека, как Джилдер, в роли претендента на руку и сердце вашей сестры, не говоря уже об оскорблении, нанесенном будущей графине Челсфордской. Но ваше самолюбие умолкает перед боязнью последствий, что могут свалиться на вашу голову.

Артур Джин с огромным трудом овладел собой.

— Как все это мелодраматично, дружище, — воскликнул он. — Влияние на меня! Вы, должно быть, увлекаетесь кинематографом. Конечно, я предпочел бы видеть мою сестру замужем за вашим братом, но не буду чинить препятствий, если она пожелает выйти замуж за кого-нибудь другого.

— Например, за Джилдера?

— Даже за Джилдера! — спокойно подтвердил Артур с таким видом, будто бы дело заслуживало самого серьезного рассмотрения.

В этот момент Дик Алсфорд задал вопрос, который заставил собеседника побледнеть и вскочить на ноги.

— Не повинны ли во всем те четыре векселя?

— Что? — пролепетал адвокат.

— Те четыре векселя, якобы подписанных моим братом, с поддельной подписью? Я уже видел их, но когда решил посмотреть на них еще раз, то они оказались изъятыми. Я предполагаю, что именно Фабриан Джилдер изъял их. Это обошлось ему в сумму, равную пяти тысячам фунтов, но я не думаю, что он сделал это из простого удовольствия.

Губы Артура пересохли, он едва мог говорить.

— Я не знал об этом вплоть до сегодняшнего дня, — наконец пробормотал он. — Гарри был нездоров в то время, а мне причитались деньги за… за некоторое ведение дел. Я пошел в банк, и они приняли их.

— В этом-то и заключается весь секрет его влияния на вас?

Джин опустил голову, не в силах выдержать внимательного взгляда, устремленного на него.

— Да, в этом, если вы так уж хотите все знать! Не думаете ли вы, что я позволил бы Лесли выйти замуж за типа вроде Джилдера, если бы он не держал меня в своей власти! Понимаете ли вы мое положение, Алсфорд? Я разорен. Тот тип мог бы послать меня в тюрьму, даже может сделать это и сейчас…

Дик покачал головой.

— Рассчитайте его завтра же! — посоветовал он. — Если он предъявит векселя, я уговорю Гарри признать их за свои собственные.

Краска вернулась на бледное лицо адвоката.

— Вы сделаете это? — живо спросил он. — Боже мой! Вы не знаете, какую тяжесть вы сняли с моей души! Черт возьми, я рассчитаю его завтра же!

Он протянул руку, и после некоторого колебания Дик пожал ее.

Даже в эти минуты Артур не нравился ему. Сейчас же, обрадованный до самозабвения, выглядел еще более жалким.

— Я выплачу Гарри все до последнего пенни. У меня в запасе имеется кое-что, способное принести мне богатство, это очистит меня от всех долгов и снова поставит на ноги.