Он составил план, как он мог бы изуродовать ее красивое личико. Дело в том, что он сидел в тюрьме вместе с одним человеком, который был осужден за то, что облил девушку серной кислотой… Сэм собирался сделать то же самое. Сперва я пришел в ужас, но потом согласился с ним. Он сказал также, что может дать мне ключ, при помощи которого можно отпирать все двери. Если бы я туда пошел… в темноте… и мог бы оставить там что-нибудь подозрительное… что это могло бы быть? Но, вот, это идея… Предположим, я принес бы что-нибудь китайское. Тарлинг, по-видимому, в очень хороших отношениях с девушкой… Если у нее будет найдено что-нибудь китайское, то и он заодно будет заподозрен…»

Дневник заканчивался словом: «заподозрен». Это был замечательный конец! Тарлинг снова и снова прочитывал последние фразы до тех пор, пока не выучил их наизусть. Потом он захлопнул книгу и запер ее в свой письменный стол.

Он сидел еще целых полчаса, подперев рукой подбородок. Теперь он все больше и больше выяснял этот замечательный случай и разрешал загадку: строки, оставшиеся после Лайна, значительно облегчили ему задачу.

Торнтон Лайн пошел к ней на квартиру не по телеграфному вызову, а с исключительным намерением скомпрометировать Одетту и повредить ее репутации. Он собирался оставить у нее маленький клочок бумаги с китайской надписью, чтобы попутно опорочить и Тарлинга.

Мильбург был в квартире Одетты по другой причине. Оба встретились, поссорились между собой, и Мнльбург выстрелом убил его наповал.

Таким образом объяснялось также, почему Торнтон Лайн надел войлочные туфли, и почему эта китайская бумажка оказалась в его жилетном кармане, а также, почему он пришел в квартиру Одетты.

Потом Тарлинг снова подумал о предложении Сэма Стэй.

Вдруг он вспомнил, что Сэм Стэй бросил в него бутылку с купоросным маслом. Это и был человек, составивший план изуродовать девушку, которая, по его мнению, оклеветала и обманула его благодетеля.

Мильбург должен быть найден во что бы то ни стало! Он был последним нехватающим звеном цепи.

Тарлинг принял меры, чтобы начальник полицейского поста Кеннон-Рове сейчас же известил его, как только получится какое-либо новое сообщение. До сих пор к нему еще никто не звонил, • он лично направился к Кен-ном-Рове, чтобы нодутать последние известия из первых рук. Он, впрочем, узнал немногое. Но в то время, когда он разговаривал с полицейским инспектором, на пост пришел взволнованный шофер с заявлением, что украден его автомобиль. Такие случаи происходят в Лондоне ежедневно. Шофер подвез господина с дамой к одному из театров в Вест-Эяде, и ему было приказано ждать до конца представления. После того, как он высадил своих пассажиров, он пошел в маленький ресторанчик поужинать и, когда вышел оттуда, его автомобиль успел исчезнуть.

— Я знаю, кто это сделал! — резко крикнул шофер. — И если я спадаю этого типа, то я его тогда…

— Откуда вы знаете, кто был преступник?

— Он вошел в ресторан и вышел в то время, пока я ужинал.

— Как он выглядел? — спросил полицейский инспектор.

— Он был очень бледен. Я мог бы узнать его среди тысячи других, и, кроме того, я еще кое-что успел заметить: он носил пару совершенно новых ботинок.

Во время этой беседы Тарлинг отошел от письменного стола, но теперь подошел снова.

— Он с вами разговаривал? — спросил он.

— Да, сэр, — сказал шофер. — Я спросил его, не ищет ли он кого-нибудь, и он сказал, что нет. Потом он говорил много всякой чепухи о каком-то человеке, который был его лучшим другом. Я сидел недалеко от двери и, таким образом, разговорился с ним, полагая, что у него в голове было не все в порядке.

— Рассказывайте дальше, — нетерпеливо сказал Тарлинг. — Что же произошло потом?

— Он снова вышел, и я сейчас же после этого услышал шум мотора. Я подумал, что это кто-нибудь из моих товарищей — на улице стояло еще несколько других автомобилей» — а этот ресторан посещается, главным образом, шоферами. И я не обратил на это внимания. Только, когда я снова вышел на улицу, я увидел, что мой автомобиль исчез. Парень, которому я поручил присматривать за моим автомобилем, пошел в какую-то пивную и там пропил деньги, которые дал ему подозрительный тип.

— Похоже, что как будто это тот самый человек? — обратился полицейский инспектор к Тарлингу.

— Да, это, должно быть, Сэм Стэй. Но я не знал, что он умеет управлять автомобилем. Полицейский кивнул головой.

— Я хорошо знаю Сэма Стэй. Мы три раза арестовывали его. Некоторое время он был также шофером. Вы разве не знали этого?

Тарлинг как раз утром собирался просмотреть все дела Сэма, но ему пришлось отвлечься, и он забыл об этом.

— Он далеко не уйдет: ведь вы сейчас же опубликуете приметы автомобиля. Теперь нам гораздо легче изловить его. Автомобиль он не может спрятать, и если он предполагает при помощи автомобиля скрыться, то жестоко ошибается. — Тарлинг вечером поехал обратно в Гертфорд и известил Линг-Чу о своем намерении.

С полицейского поста в Кеннон-Рове он сперва пошел в Скотлэнд-Ярд. чтобы переговорить с Уайтсайдом, который обещал подождать его. Он самостоятельно произвел розыски по поводу Гертфордского убийства и собрал значительное количество подробностей по этому делу.

Когда Тарлинг пришел в Скотлэнд-Ярд, Уайтсайда не было в бюро, и к нему навстречу поспешно вышел дежурный сержант.

— Это было подано два часа тому назад на ваше имя, — сказал он, подавая Тарлингу письмо. — Мы думали, что вы находитесь в Гертфорде. Письмо было написано карандашом. Его прислал Мильбург, который не счел нужным скрывать своего почерка.