— Ты и правда колдун, Тедди, — хрипло произнес Спик, когда пилот закончил «курс лечения» и пристегнул меч к рукаву.

— Где принцесса? — спросил он хмуро вместо ответа.

Спик поморщился.

— Они увели ее с собой.

— В Таулект?

— А куда же еще?

— И что же нам теперь делать?

Спик хотел потрогать рану на голове, но Тедди схватил его за руку:

— Не стоит. Пусть затягивается…

Спик вздохнул.

— Тут невдалеке есть деревня… Ну как, деревня — таверна, а вокруг десятка два домишек.

— Значит, — перебил его Тедди, — я отнесу тебя туда, а сам — в Райму?

Спик улыбнулся.

— Не надо в Райму. Настоящие гонцы едут другой дорогой и к завтрашнему утру успеют все сообщить Барнегату.

Тедди скорчил кислую рожу:

— Значит мы только отвлекали на себя эту банду?

Офицер горько усмехнулся. Он тоже считал, что за хитрость заплачено несколько дороговато.

Лес шелестел молодой листвой, звенел птичьими голосами, словно и не было никакой войны.

— Ну что же… Пожелаем им не разделить нашу участь, — Тедди осторожно поднял раненного, усадил его себе на плечи и поинтересовался: — Где тут ваша деревня?

Спик молча указал направление.

К домам они вышли затемно. Вверху паутинились замысловатой мерцающей сеткой незнакомые созвездия, луна, похожая на меньшую из лун Хобарта, висела среди звезд, словно квочка среди цыплят. В ночной тиши, как заведенные, стрекотали цикады и Тедди с унынием подумал, что отпуска ему не видать в этом году, как собственных ушей. На Хобарте точно так же стрекотали цикады, точно так же висела в темном небе ленивая луна, а вторая — быстрая — носилась по орбите, словно удравший с поводка щенок, успевая за ночь взойти и сесть целых шесть раз. Но от всего этого его отделяло много-много парсеков и ни единая живая душа не знала, что он — Тедди — застрял на этой планетке и торчит тут уже больше месяца.

Деревня, точно как рассказывал Спик, состояла из двух десятков домишек, подслеповатых и приземистых, и расположенной в самом центре таверны, весело выставившей напоказ дюжину ярко освещенных окон. Оттуда доносилась музыка; даже издали Тедди нашел ее мелодичной. Получив согласие Спика, он направился туда. Хозяин, дородный краснорожий мужик, при виде золотой монеты излучил такую доброжелательность, что втрое перекрыла бы взрыв сверхновой. Спика мигом унесли наверх, а Тедди вошел в саму таверну. На стенах просторной, изрядно прокопченной комнаты, горели длинные факелы, а в центре, несмотря на летнюю пору, пылал чудовищных размеров камин. Десяток основательных, крепко сколоченных столов ловко разместился вдоль стен, оставив довольно свободного места перед камином; за столами сидели, пили, ели и громогласно разговаривали около тридцати человек. Тедди опустился за самый дальний угловой стол, проворный малый-слуга мигом принес ему жаркое и вино. Завсегдатаи оценивающе разглядывали новичка, но пилот был слишком голоден, чтобы обращать на это внимание. Обратить пришлось когда за его стол сел здоровенный косматый детина, живо напоминающий старые сказки о снежном человеке. Тедди вопросительно уставился на него, детина сверлил пилота колючим, словно ветвь акации, взглядом.

Потом он заявил завидным рокочущим басом:

— Ты мне не нравишься!

Тедди скорбно пожал плечами и вздохнул:

— Сожалею…

Вокруг заржали. Детина нахмурился и нехорошо поинтересовался:

— Тебя никогда не выбрасывали из таверны?

Тедди отрицательно покачал головой. Видимо, здесь развлекались тем, что выбрасывали приезжих из таверны.

— А ты не боишься, что барон Рой открутит тебе голову?

Детина осклабился:

— Он ничего не узнает.

Зеваки собрались вокруг них в предвкушении потехи. Тедди на две головы ниже оппонента и вдвое уже в плечах, все это прекрасно видели. Детина демонстративно барабанил пальцами по столу и созерцал Тедди, который равнодушно ковырял в зубах тонкой косточкой. То, что выглядевший малышом Тедди не испугался, его озадачило, но не более. Теперь осталось только придраться.

— Ты что, прихлебатель барона?

Тедди опять покачал головой.

— Чего же ты им пугаешь?

Тедди безмолвствовал.

— Отвечай, когда с тобой разговаривают!

Пилот сонно поглядел на детину и миролюбиво попросил:

— Слушай, приятель, проваливай, а? Я устал и не желаю болтать со всякими болванами.

Детина оживился.

— Все слышали? Меня обозвали болваном.

Он с грохотом встал, взял Тедди за шиворот, вывел его в центр зала на свободное место, размахнулся своим огромным, похожим на добрую кувалду, кулачищем и полетел под ближайший стол, разметая торчавшие на пути стулья. Тедди остался стоять, как ни в чем не бывало.

Детина вылез из под стола, выразив изумление даже спиной. Вряд ли он что-нибудь понял, потому что вновь попер на Тедди, занося кулак для удара. Пилот спокойно поймал его кисть, слегка вывернул против центра тяжести, одновременно продолжая движение детины и отпустил руку. Детина, взмахнув ногами, приземлился в углу, сломав еще два стула. Учение великого Морихэя было ему явно недоступно.

Тедди укоризненно чмокнул и покачал головой:

— Ай-яй-яй! Ты хулиган, однако!

Детина вскочил, взревел и кинулся на пилота, как бульдозер на стену — видимо он не привык проигрывать. Эффект остался прежним: второй раз пришлось побывать под столом. Встать Тедди ему не дал, два удара ногой отключили здоровяку сознание на некоторое время. Учение Морихэя для таких людей слишком гуманно, приходится принимать более радикальные меры.

Медленно подняв взгляд, пилот оглядел зрителей.

— У кого еще есть вопросы?

Народ с уважением поедал его глазами. Вполне естественно, что вопросов ни у кого не нашлось. Тедди вернулся к прерванному ужину с чувством не то исполненного долга, не то самого заурядного злорадства. Минут через десять к нему подсел бородатый крепкий мужчина с внушительным мечом на боку.

— А я тебя знаю, — тихо сказал он, — тебя чуть не казнили в Алгоме месяц назад.

Тедди кивнул.

— Ты здорово дерешься.