Ни копейки.

На улице Митя сел на пустой ящик из-под апельсинов, прислонился к сырой кирпичной стене. Он вспомнил, что это - стена магазина. И вдруг с веселым безумием подумал, что пойдет с рассветом в эту лавку, наймется подсобником и исчезнет навсегда для своих соотечественников. Зато проявится для новых людей, которым нет дела до его проступков, причуд и вообще - до всей его жизни...

И тут же испугался, что уже долго сидит здесь, и В.В. позвонил Нэле или она сама позвонила, и они - снова в ужасе от Мити и его поступков, решат, что по приезде в Москву надо сдать Митю

в дурдом.

Он вскочил и бросился домой, задыхаясь от сырого смога. По лестнице он мчался как ошалелый, ему казалось, что он слышит звон телефона.

Вбежал в квартиру и увидел сразу Нэлю. она лежала на диване, сложив на животе руки и смотрела на дверь.

– Мне не звонили?
– Спросил Митя, задохнувшись.

– Нет, - ответила она.

– Я был у В.В., - сообщил он и с готовностью и ждал ее вопросов. Но Нэля не спросила ничего, ей было достаточно посмотреть на него, чтобы все понять.

Митя рухнул в кресло и с тоской смотрел на Нэлю.

А Нэля думала о том, что - в сущности - не знает своего мужа, хотя и говорит всегда, что видит его насквозь. Нет, не видит. Он странный... Он вызывает в ней и безумную любовь, и презрение, и жалость...
– и откуда и как возникают эти разные чувства, она разъяснить понятно не сможет.

И почему она сейчас не высказывает ему все, о чем узнала, она тоже не понимает. На что она надеется? На что теперь можно надеяться? Только на папу. И не в отношении Митьки. С ним - все. Папа больше не сделает ни четверти шага, чтобы замолвить за зятя словечко. Даже ради нее...

Она отвернулась, чтобы не видеть жалких митиных глаз.

Конец первой части