– Проклятье! Проклятье! – рычал Магнус. – Какого дьявола ты приперся сюда сегодня?

– Вор! – кинул ему в лицо Вальтеоф. – Вы все воры и грабители, я вам покажу…

Как-то исхитрившись, Магнус вцепился в горло графу, и тот его выпустил. Они, споткнувшись, вместе скатились по колючим кустам со скалы вниз. Стараясь стянуть Магнуса, Вальтеоф упал прямо на землю всеми десятью футами, но Магнус повис, уцепившись в колючий кустарник.

Он спрыгнул и побежал по земле туда, где Кнут держал его лошадь. Сомерлед и Эдмунд уже скакали по склону вместе со своими оставшимися людьми. Несколько человек подбежало на помощь Вальтеофу, но он уже вскочил на ноги. Осгуд спросил его:

– Мы поедем за ними?

Задыхаясь, Вальтеоф прикрыл рукой глаза, смотря вслед беглецам.

– Нет. Они ничего не взяли, и рано или поздно, но я отправлю их в ад. И у меня нет времени, чтобы за ними гнаться. – Он осмотрел кавардак на дороге: фургон с коробками разбит, трое из охраны и один его человек убиты, и к тому же еще несколько ранено. Шесть человек из Карлсонов тоже поплатились.

– Видит Бог, я очищу свое графство от этого сброда. – Он оседлал коня и приказал нескольким своим людям отвести фургон на юг, внимательно следя за дорогой. Но для засады больше не было подходящих мест, и вскоре они выехали из опасного места и направились через Варфскую долину. Здесь почти всюду простиралась пустыня, сухая или выжженная земля была безжизненна – ни посевов, ни урожая, обугленные деревья взывали к небу, и только случайные руины говорили о том, что и здесь когда-то была жизнь.

В конце дня впереди появился Йорк, и, прикрыв глаза от солнца, он всматривался в столицу древнего королевства своего отца и место его собственного рождения. Оставив позади медленно тащившийся эскорт, он поехал вперед вместе с полдюжиной солдат на северо-восток к Элдби, где он хотел бы провести месяц или два.

Этот дом когда-то принадлежал Гарольду Годвинсону и был впоследствии захвачен Харальдом Норвежским перед битвой при Стамфорде. Теперь он владел им как предетавитель короля на севере, и здесь он собирался встретиться с Эдит.

Этот год, после того как он сопровождал короля в Шотландию, где двое монархов заключили перемирие, он провел, стараясь привести в порядок дела в новом графстве. Он построил замок для епископа Валчера в Дюрхэме, чтобы охранить его от непокорных бродяг, скитающихся по полям. Он нашел общество нового епископа вполне приятным и обедал вместе с ним каждый день до тех пор, пока не построили замок.

В Нортгемптоне он был только один раз за последние пятнадцать месяцев, но теперь, наконец, в новом графстве было больше порядка, и он послал Торкеля за Эдит с детьми – Матильдой и еще одной дочкой, которую он пока даже не видел. Ему хотелось знать, как Эдит восприняла появление еще одной девочки. Он тоже был несколько разочарован, потому что они оба в этот раз хотели сына, но все-таки он не видел причин для ропота. Мод – как он ласково называл Матильду – была очаровательным ребенком и доставила ему новое счастье, которого он не ожидал.

Он пришпорил лошадь. Через день или два они будут здесь. Въехав на двор замка Элдби, он увидел гнедую Торкеля и суету во дворце. Он соскочил с лошади и вбежал в дом. Там была Эдит, наблюдавшая за тем, как распаковывают вещи.

Вальтеоф кинулся к ней с объятиями:

– Любовь моя, ты раньше, чем я ожидал. Я думал, это будет не раньше, чем в конце недели.

Она улыбнулась и высвободилась.

– О, мессир Торкель так торопился вернуться, что ехали мы без каких-либо удобств. Нет, нет, этот сундук отнесите в мою комнату.

– Моя госпожа, – из тени вышел Торкель, столкнувшись со слугой, несшим сундуки. – Мы столь быстро ехали потому, что у нас не было с собой колыбелек.

– Не было колыбелек? – Вальтеоф оглянулся. – Но дети? Где они? Надо признаться, радость моя, я жажду увидеть мою новую дочку.

Эдит приказала двум служанкам отнести две коробки в беседку. Затем только она ответила:

– Я не взяла их с собой. Я думала, что путешествие будет слишком долгим и опасным. Им будет лучше с Ателаис в Нортгемптоне.

– Но мы договорились… – начал было Вальтеоф и остановился. Он был очень раздосадован и не мог понять ее нежелания взять их с собой. Дороги в это время года хорошие, и с таким эскортом, который он послал, можно было ничего не опасаться. Он оставил ее заниматься вещами и прихватил с собой Торкеля.

– Ну, друг мой, – спросил он, – есть еще что-нибудь, чего я не знаю об этом путешествии?

Торкель поджал губы:

– Нет, мой господин. Я говорил, что вы ждете малышек и что все необходимые приготовления сделаны, но графиня была неколебима. Кто я такой, чтобы настаивать?

Вальтеоф подавил раздражение.

– А новая девочка? На кого она похожа?

– Она меньше и темнее, чем леди Матильда, но женщины говорят, что с ней все в порядке. Думаю, она похожа на графиню.

– А моя маленькая Мод? Как она? – он осознал вдруг, как сильно ему хотелось взять ее на руки, укачивать ее, целовать загорелые щечки.

– Она уже бегает, крепенькая и коренастая, как вы этого и хотели. У нее вьются волосы. Она явный представитель дома Сиварда.

Вальтеоф обнял Баллероя за шею; видевшему выражение его лица Торкелю хотелось ударить графиню, и, действительно, он чуть так и не сделал, когда у них произошел жесткий разговор в Нортгемптоне. Он не стал говорить об этом своему господину, так как он перешел тогда границы, но его совершенно взбесила самоуверенность Эдит, когда она отклонила все предложения мужа. Результатом этого и была та скорость, с которой они ехали на север.