– Споры симбиотических лишайников типа зет: они формируют кислородные строчки на вике Д-6, тип «Эр-Эс» может обойтись без фотосинтеза; он соединяет метан с кислородом и вырабатывает воду, которую вика использует для своего роста. Для таких миров, как этот, три растения составляют стандартную первичную единицу.

Берель оглядела пустынный горизонт.

– Я понимаю, что они будут расти, как вы предсказываете, но никогда не перестану этому удивляться.

– Через три недели равнина станет зеленой; через шесть недель процесс засевания спорами и семенами будет в полном разгаре, и вся планета на сорок футов утонет в растительности. А через год мы начнем окончательно формировать биосферу планеты.

– Если Кей позволит.

– Кей не может помешать. Планета наша.

Берель посмотрела на плотные плечи Бернисти, на его суровый профиль.

– Вы говорите с уверенностью мужчины. А здесь все зависит от традиций Архивной Станции. У меня такой уверенности нет. В моей Вселенной есть место сомнениям.

– Вы руководствуетесь интуицией, я – рационалист.

– Разум говорит вам, – размышляла Берель, – что Кей будет терпимо относиться к архивным законам. Моя интуиция утверждает, что нет.

– Но что они могут сделать? Атаковать нас? Вышвырнуть отсюда силой?

– Кто знает…

Бернисти фыркнул.

– Они не посмеют.

– Сколько мы будем здесь ждать?

– Надо убедиться, что семена прорастают… Затем вернемся на Белую Звезду.

– А после?

– А после снова прилетим сюда, чтобы формировать на этой планете полномасштабную биосферу.

Прошло тринадцать дней. Ботаник Бертенброк с трудом волочил ноги, возвращаясь с пыльных лессовых равнин. Он объявил всем, что появились первые всходы. Показал образцы – маленькие бледные ростки с лоснящимися листочками на верхушке.

Бернисти критически осмотрел стебелек, на котором были крошечные пузырьки-мешочки двух цветов – бледно-зеленого и белого.

– Зеленые хранят кислород, белые собирают воду, – сказал он Берель.

– Итак, Новая Земля уже начинает менять свою атмосферу, – сказала Берель.

– Прежде чем закончится твоя жизнь, на этой равнине встанут города Белой Звезды.

– Я несколько сомневаюсь в этом, мой Бернисти.

Зазвучал головной телефон.

– Служба связи – Бернисти. Говорит радист Буфко. Вокруг планеты кружат три корабля, на запрос о принадлежности не отвечают.

Бернисти бросил веточку вики на землю.

– Это Кей.

Берель спросила вслед:

– Ну, где теперь города Белой Звезды?

Бернисти, спеша, не ответил. Она пошла вслед за ним, в кабину управления, Блауэльм где Бернисти принялся настраивать видеоэкран.

– Где они? – спросила Берель.

– Они сейчас кружатся вокруг планеты – разведывают.

– Патрульные боевые суда производства Кея. Сейчас идут сюда.

На экране появились три темных формы. Бернисти приказал Буфко:

– Пошлите Универсальный Код Приветствия.

– Хорошо.

Бернисти ждал, пока Буфко говорил что-то на архаичном универсальном языке. Корабли затормозили, свернув с курса, и пошли вниз.

– Похоже, что они садятся, – сказала Берель.

– Да.

– Они вооружены, они могут нас уничтожить.

– Могут, но не решатся.

– Я думаю, вы не совсем понимаете кейанцев, особенности их психики.

– А вы? – отрезал Бернисти.

Она кивнула.

– Перед тем, как я поступила на свою девичью службу, я училась. Теперь, когда срок моей работы подходит к концу, я думаю продолжить учебу.

– Вы приносите больше пользы в качестве девушки; если вы начнете учиться и забивать свою прелестную головку, мне придется найти новую компаньонку для путешествий.

Берель кивнула в сторону приземляющихся кораблей.

– Если у нас будут еще путешествия.

Буфко склонился над своим инструментом, и тут из динамика раздался голос. Бернисти старательно вслушивался в слова, которые не мог понять, но настойчивость тона сама по себе кое о чем говорила.

– Что он требует?

– Чтобы мы убрались с этой планеты. Он заявляет, что она принадлежит Кею.

– Скажите ему, чтобы он сам освободил эту планету. Скажите ему, что он сошел с ума… Нет, лучше посоветуйте ему связаться с Архивной Станцией.

Буфко принялся что-то говорить на архаичном языке. В ответ донеслось потрескивание эфира.

– Он приземляется. Он настроен очень решительно.

– Пусть приземляется. Пусть тешится решительностью! Наша заявка подтверждена Архивной Станцией! – Тем не менее Бернисти, выходя наружу, надел свой шлем.