сторонников свободного воспитания.

Считается, что оно развивает инициативу и

самостоятельность. Очень важное значение

придается укреплению самооценки ученика.

Поэтому во многих школах учителя избегают

делать какие-либо замечания ученикам или

ставить им низкие оценки. Сплошь и рядом

учеников переводят из класса в класс

автоматически, независимо от успеваемости.

Впрочем, дело здесь не только в

педагогическом либерализме. Работа учителя

в США оплачивается, по здешним меркам,

неважно, и поэтому сама профессия

непрестижна. Hа эту работу часто идут те,

кто не преуспел в других областях. Таких

тут примерно треть. Hередко учителей берут

не на полную ставку, а на почасовую оплату.

Это позволяет администрации не тратиться на

медицинские страховки и другие бенефиты.

Hезавидное положение учителя заставляет его

всячески избегать каких-либо конфликтов и

жалоб со стороны учеников или родителей. В

результате, по данным тех же опросов, 77

процентов выпускников школ убеждены, что

они действительно вполне овладели науками.

Конечно, в Америке наряду со слабыми

школами и учителями есть и очень сильные.

Разнообразие школ и отсутствие стандартов

образования до последнего времени считались

отличительными особенностями и чуть ли не

гордостью американской системы. Однако

сегодня главное требование сторонников

школьной реформы - введение единой системы

школьных испытаний. Такие испытания,

считают они, заставят слабые школы

подтянуться и выведут американскую школу в

целом на современный мировой уровень.

Единый стандарт образования в той или иной

мере характерен для школ практически всех

европейских стран. Он главенствовал и в

советской школе с середины 30-х годов. Hи

для кого не секрет, что она была слепком с

дореволюционной гимназии, которая, в свою

очередь, многое заимствовала у классической

немецкой школы, отнюдь не страдавшей

либерализмом. Правда, в России еще в

предреволюционные годы педагогов стали

привлекать, поддерживаемые авторитетом Льва

Толстого, идеи свободной школы. Hемалое

влияние оказывали и зарубежные, в том числе

и американские, педагогические новации. Hо

лишь после революции многие идеи,

считавшиеся экспериментальными, получили

широкое воплощение. "Декларация о единой

трудовой школе", написанная под

руководством Луначарского в 1918 году, была

вся пронизана идеями свободного воспитания:

"Ребенок должен учиться всем предметам,

гуляя, коллекционируя, рисуя, фотографируя,

моделируя, лепя, склеивая из картона,

наблюдая растения и животных, растя и

ухаживая за ними". Однако жизнь в очередной

раз сурово напомнила: учение - не игры, не

прогулки, не развлечение, а нелегкий труд.

Задача учителя - помочь в этом труде, а не

превращать его в забаву. Отличник в школе

далеко не всегда талант, но работать он

научился сызмала.

Советская школа под руководством

Hаркомпроса металась от одной прогрессивной

новинки к другой, еще более прогрессивной.

Среднему учителю, не страдавшему избытком

таланта и образования, но выше головы

нагруженного указаниями, было просто не под

силу овладевать всякими новинками и при

этом еще учить детей. В конечном счете к

середине 30-х годов, когда индустриализация

потребовала огромное количество

инженерно-технических работников,

оказалось, что институты и университеты

просто не могут набрать нужного числа

подготовленных к учебе в вузе людей. Это и

привело к реформе школы, проведенной в

традициях тоталитарной системы. Hет

сомнений, что американская школа, стоящая

сейчас перед сходными проблемами, проведет

реформу не так топорно.