— Бренда, страдалица моя, какая чудовищная комната, — сказала миссис Бивер.

— Мы ею почти не пользуемся, — холодно сказал Тони.

— Надо думать, — сказала та, которую называли Вероникой.

— Не понимаю, чем она плоха, — сказала Полли, — вот разве что старомодная.

— Видите ли, — объясняла Бренда, не глядя на Тони, — мне нужна хотя бы одна сносная комната внизу. Сейчас у нас только курительная и библиотека. Гостиная огромная, и о ней не может быть и речи. Я думала, мне нужно что-то вроде будуара более или менее для себя. Как вы думаете, есть тут от чего оттолкнуться?

— Но, ангел мой, она вся в углах, — сказала Дейзи, — и потом еще этот камин, из чего он, кстати, сделан, из розового гранита? И вся эта лепнина и панели. Нет, тут все чудовищно. И вдобавок она такая мрачная.

— Я точно представляю, что нужно Бренде, — сказала миссис Бивер, давая задний ход, — и, по-моему, это вполне осуществимо. Мне надо подумать. Как сказала Вероника, форма, конечно, налагает известные ограничения… но, знаете, я думаю правильнее всего будет начисто ее игнорировать и найти такое решение, которое вынесло бы на себе всю нагрузку, вы меня понимаете? Предположим, мы обшиваем стены хромированными панелями, а на пол кладем ковер из натуральной овчины… Только боюсь, не превысит ли это сумму, которую вы рассчитывали потратить.

— Будь моя воля, я б тут все взорвала ко всем чертям, — сказала Вероника.

Тони ушел, оставив их спорить на свободе.

— Неужели ты в самом деле хочешь, чтоб миссис Бивер занялась утренней комнатой?

— Нет, конечно, если ты против, милый.

— Ты представляешь себе, на что это будет похоже — белые хромированные панели?

— Ну, это просто так, рабочий вариант. Тони расхаживал между Морганой ле Фэй и Гиневрой. Он всегда так делал, когда они одевались к обеду.

— Послушай, — сказал он, возвращаясь с жилетом, — ты не уедешь завтра с ними, нет ведь?

— Придется.

Он вернулся в Моргану де Фэй за галстуком, пришел с ним к Бренде, и подсел завязать его к туалетному столику.

— Да, кстати, — сказала Бренда, — что ты думаешь насчет Гримша? По-моему, держать ее дальше — просто выкидывать деньги на ветер.

— Ты всегда говорила, что без нее тебе не обойтись.

— Да, но с тех пор, как я живу в квартире, все так упростилось.

— Живешь? Детка, ты говоришь так, словно навеки там поселилась.

— Ты не отодвинешься на минутку, милый? Мне ничего не видно.

— Бренда, сколько времени ты еще собираешься изучать экономику?

— Кто? Я? Не знаю.

— Но ты же должна иметь представление хотя бы в общих чертах.

— Понимаешь, просто невероятно, сколько всего надо еще выучить. Когда я начала, я так от всех отставала.

— Бренда…

— А теперь быстренько иди за пиджаком. Все, наверное, уже внизу.

Вечером Полли и миссис Бивер играли в триктрак. Бренда и Вероника, расположившись на диване, шили и беседовали о рукоделье; временами между женщинами завязывался общий разговор, но они то и дело перескакивали на свой жаргон, непонятный Тони, — это было воровское наречье, где слоги слов переставлялись. Тони читал под лампой невдалеке от тесного кружка.

Позже, когда все поднялись к себе наверх, гостьи собрались в комнате Бренды поболтать перед сном. Сквозь дверь туалетной до Тони доносился приглушенный смех. Они кипятили воду в электрическом чайнике и принимали всей компанией «Седоброль».

Немного погодя они, пересмеиваясь, разошлись, и Тони пошел к Бренде.

В комнате было темно, но, услышав его шаги и увидев квадрат света в дверях, Бренда зажгла маленькую лампочку у изголовья.

— Что тебе, Тони?

Она лежала на возвышении, глубоко уйдя головой в подушки, лицо ее блестело от ночного крема, обнаженная рука, протянутая к выключателю, так и осталась лежать на стеганом покрывале.

— Что тебе, Тони? — сказала она. — Я уже засыпала.

— Очень устала?

— Угу…

— Не беспокоить тебя?

— Ужасно устала, и потом я только что выпила прорву этой Поллиной гадости.

— Понимаю… ну что ж, спокойной ночи.

— Спокойной ночи… ты не сердишься, нет? Очень устала.

Он подопрел к постели и поцеловал ее, она лежала неподвижно с закрытыми глазами. Потом выключил свет и возвратился в туалетную.

— Леди Бренда, надеюсь, не заболела?

— Благодарю вас, ничего серьезного, легкое недомогание. Она, знаете ли, так выматывается за неделю в Лондоне, что в воскресенье ей хочется отдохнуть.

— Как великие научные свершения?

— По-моему, отлично. Ей пока не надоело.

— Замечательно. Скоро все мы будем обращаться к леди Бренде с нашими экономическими затруднениями. Но вам с Джоном, наверное, тоскливо без нее?

— Еще бы.

— Что ж, передайте ей, пожалуйста, мой сердечный привет.

— Непременно передам. Благодарю вас.

Тони ушел с паперти и пошел привычным путем к оранжереям, выбрал гардению для себя и четыре почти черных гвоздики для дам. Когда он подходил к комнате, где они сидели, его встретил взрыв смеха. В растерянности он остановился на пороге как вкопанный.