– У Грифа, по-моему, мания подбирать себе прислугу по внешности. Один Жора чего стоит. Столкнешься с таким вечером в глухом переулке - от одного вида кондрашка хватит. Сущая горилла: руки чуть ли не до земли, рожу даже с большой натяжкой лицом не назовешь, ума как у какой-нибудь дворняги...

– Зато ты больно уж умный! Никак не пойму, Ширяев, где ты столько самомнения набрался? Только и слышу от тебя: этот дурак, тот - болван. Все "я", да "я"... А кто ты, собственно говоря, такой? Бизнесмен занюханный! Таких в одной Москве десятки тысяч. Ноль без палочки!

– Положим, не совсем ноль, - Ширяев старательно сдерживался, но пальцы с только что вытащенной сигаретой уже слегка задрожали.
– Тузом, понятно, никогда не стану, рылом не вышел, но и до шестерок не опущусь. Все же не в нищете живем!

– А по-моему - в нищете. Видел бы ты, как Люська одевается! А ведь моя одногодка! Мне рядом с ней и стоять стыдно, а тебе хоть бы хны!

"Начинается," - подумал Ширяев. Воистину, сколько ни принесешь бабе домой, все равно окажется мало. Всегда найдется подруга или просто знакомая, чей муж сумел урвать побольше. Может, вообще плюнуть и не лезть из кожи? Что так скандал, что эдак. Никакой разницы. Но лучше всего - ничего не принимать близко к сердцу. Нравится - ну и пусть себе бубнит. И Ширяев привычно постарался отключиться от внешних звуков и вернуть недавние воспоминания детства. Увы!..

Он слышал голос жены, но смысл ее слов до него уже не доходил. Григорий сидел в какой-то полудреме, чисто механически отмечая, как, оставив девушек, ушел куда-то Гриф с неизменным Жорой, как уходят одни пассажиры и приходят другие, а над всей этой суетой раскинулась неохватная ширь неба, незаметно переходящая в ласкающую глаз синеву моря...

Он вдруг почувствовал отвращение ко всему, что секунду назад так занимало его: к морю, к солнцу и самому едва начавшемуся путешествию. Захотелось уйти куда глаза глядят от здешней неторопливой суеты и монотонного безделья.

– Пойдем куда-нибудь, Вика. Надоело. Солнце печет и вообще...

Не дожидаясь согласия жены, он поднялся и привычным жестом проверил, на месте ли сигареты и зажигалка. Вика заколебалась было, но вспомнила, что надо еще подготовиться к вечеру, и пошла за супругом.

У выхода на палубу им встретился подтянутый мужчина в светлых брюках и рубашке с закатанными рукавами. В его внешности не было ничего примечательного: округлое чисто русское лицо, серо-зеленые глаза, коротко постриженные светлые волосы, достаточно спортивная, хотя и далеко не атлетическая фигура. Сравнительно молодой - вряд ли больше тридцати пяти, но, если учесть возраст многих пассажиров, можно сказать и иначе: сравнительно не старый.

Мужчина как мужчина. Вика едва удостоила его взглядом, но Григорий неожиданно замер. На его лицу, мгновенно сменяя друг друга, промелькнула целая гамма чувств: недоверие, удивление, узнавание и все покрывшая собой всеохватная радость.

– Сергей! Товарищ лейтенант!
– вырвалось у него по застарелой привычке, хотя прошло столько лет...

– Ширяев?
– Мужчина тоже удивился, да и узнать несколько раздобревшего Григория было труднее.

К изумлению Вики, не привыкшей к подобным излияниям чувств, мужчины порывисто и крепко обнялись, захлопали друг друга по спинам и лишь потом отстранились, разглядывая полузабытые за давностью лет черты.

– Товарищ лейтенант!
– повторил Ширяев, и Сергей с дружеской иронией поправил его:

– Положим, уже не товарищ, а... даже не знаю, как сейчас принято. А во-вторых, не лейтенант, а капитан, да и то запаса. Так что зови меня лучше по имени.

– Вика, понимаешь, - повернулся к жене Григорий, - это же мой бывший взводный! Без малого полтора года вместе. Помнишь, я о нем рассказывал? Това... Тьфу! Это моя жена Виктория, а вон тот сорванец - сын Марат.

– Сергей Кабанов, - представился мужчина, щелкая каблуками. Можно проще: Сережа.

– Очень приятно. Вика.

– Нет, но какая встреча!
– встрял в церемонию представления Ширяев.
– Нежданно-негаданно... Сколько же лет прошло?

– Много, - вздохнул Кабанов.
– Очень много. А ты еще ничего, только раздобрел малость. Даже не сразу узнал. И жена у тебя просто красавица, - галантно добавил бывший командир. Виктория благодарно улыбнулась в ответ.

– Ну, как ты?
– спросил Кабанов своего бывшего рядового. Живешь, как вижу, неплохо. Чем занимаешься?

– Да как сказать?.. Своя фирма. Не большая, но и не маленькая, - без особой гордости сообщил Ширяев.
– Посреднические сделки, дилерство и все такое прочее. Особо похвалиться нечем, но и жаловаться не приходится. А вы? Я так понял, что из армии вы ушли?

– А что там сейчас делать? Если уж в наши годы был бардак, то сейчас и слов никаких не найдешь.
– Кабанов снова вздохнул, вспомнив что-то.
– В отличие от тебя, фирмы своей не завел. Не мое это дело. Я служака, а не бизнесмен. Работаю начальником охраны у Лудицкого. Есть такой депутат и советник.

– Знаю такого, - кивнул Григорий.
– Вика, - повернулся он к жене, - ты извини, но мы столько не виделись... Мы посидим немного в барчике. Хорошо?

– Только учти: пить я могу чисто символически. Правда, шеф смотрит на все это сквозь пальцы, да и с дежурства я сменился, но все равно. Я же не на отдыхе, - предупредил Кабанов, и это предупреждение в сочетании с недавним комплиментом разрешило колебания Виктории.