– Вероятно, то, чего не было в других мужчинах – вы интересный человек, Михаэль. Еще очень красивый, нежный. Можно сказать, трогательный, вас хотелось любить, вам хотелось служить. Но вы не замечали меня, как не замечали влюбленной в вас Лоры. Я знала, что она страдает, но знала, что и вам она нравится, быть может, вы даже любите ее. Иначе зачем было подслушивать ее идиотские телефонные разговоры, подглядывать за этой маленькой распутницей? Вы боготворили ее, вы подняли ее, шлюху, на пьедестал и молились на нее, ловили каждое ее слово, любовались каждым ее движением. Вы обнимались с ее ночными рубашками, словно они были живые…

Три квартиры, наполненные тенями, любовью, ревностью, болью, а потом и объединенные смертью. В это невозможно было поверить!

– Зачем вы убили ее?

– Потому что чувствовала: еще немного, и вы встретитесь с ней где-нибудь на вашей территории, и тогда вас уже будет невозможно разлучить. А я хотела, чтобы вы принадлежали только мне. Мой план был прост: я все делаю так, что становлюсь вам необходимой. Что вы не можете без меня жить, дышать, что вы, в конечном счете, должны полюбить меня, оценить, как человека, как поэта даже…

– Но Лора была так молода. Она же не сделала вам ничего плохого.

– Она измучила вас. Она была недостойна вас. И вообще ее жизнь ничего не стоила, понимаете? Таких, как она, – тысячи…

– Как вы это сделали?

– Очень просто. Для начала купила пистолет. Потом через Полину предложила родителям Лоры билеты в театр. Из Хвалынска привезла чашку, сахарницу и ложку… мне надо было все повесить на Полину.

– Но почему?

– Да потому что у нее тоже был шанс вернуться к вам, вы, сами того не подозревая, были близки к этому…

– Оля, это глупости… Постойте, вы сказали, что из Хвалынска? Но Полина-то живет не в Хвалынске?

– Я много думала, Михаэль… Мне надо было запутать следствие, понимаете? И пустить его по ложному следу. Сначала, чтобы все поверили в то, что Лору убила Полина, а потом, если этот номер не пройдет, все повесить на ее сестру…

– А можно все по порядку? Итак, вы привезли из Хвалынска чашку, сахарницу и ложку со следами пальцев Полины…

– Нет, не так… Там были следы только Лены. Но я подружилась с Полиной (о чем вы не догадывались), пригласила ее к себе на чашку кофе… Вот и отпечатки! Потом, убедившись, что родители Лоры поехали в театр, я позвонила ей, поздоровалась… Сказала, что хочу подарить ей чашку. В сущности, я могла бы сказать ей все, что угодно… она все равно меня не слушала. У нее была проблема, как всегда, денежная… Она находилась в поисках денег и обзванивала всех, кого знала. Мой визит нисколько ее не удивил, говорю же – ее мысли были заняты какой-то ерундой, кажется, покупкой зеркала. Я достала пистолет и навела на нее. И вот тут она вдруг расхохоталась. Сказала, что давно подозревала, что я сумасшедшая, что я – старая дева, которая никому не нужна. Спросила, не увела ли она случайно какого-нибудь моего хахаля. Словом, вдруг начала издеваться в свойственной ей манере. У нее был такой неприятный хриплый голос. Она, маленькая, нежная, издавала просто львиное рычание! Я сказала ей, что люблю вас и никому не отдам. И вот тогда она вдруг заплакала. Сказала, что вы, Михаэль, единственное, что есть у нее в жизни. И тогда я выстрелила. Я метила ей в голову, в ее красивую, просто-таки драгоценную голову с прелестным личиком, густыми золотыми волосами и огромными сверкающими глазами… Природа щедро наделила ее красотой. Но она как-то рванула в сторону, быть может, почуяв, как зверь, смертельную опасность. И я промазала. Пуля попала в шею или горло, кровь забила фонтаном, поливая все вокруг, и я испугалась…

– На вас были перчатки, – догадался я.

– Безусловно. Я всегда надевала перчатки, когда пускалась в это опасное путешествие по нашей бывшей квартире…

– Вы вернулись к себе домой?

– Да. Вы работали у себя в кабинете, я спокойно прошла по коридору мимо вашей двери, вошла в чулан и пробралась к себе в кладовку.

– И я ничего не слышал?

– Вы не услышали даже звука выстрела…

– Но почему?

– У вас работал телевизор… А там всегда стреляют.

– А если бы я услышал выстрел?

– То выбежали бы из своей квартиры и побежали к Ступниковым. Не думаю, что вы воспользовались бы своей тайной дверью.

Она была права.

– И что было дальше?

– Я вернулась домой и стала ждать, как дальше начнут развиваться события. Но было очень тихо. Паника и шумиха начались уже ночью, когда кто-то наткнулся на труп Лоры. Приехала милиция. И я меньше всего предполагала, что в убийстве заподозрят вас, Михаэль. Вот этого я учесть никак не могла. Соседи доложили мне, что вас арестовали по той лишь причине, что перед смертью Лора звонила именно вам. Это так?

– Да, так…

– И тогда я поняла, что вас надо выручать. И тут случилось просто чудо! Вы – сбежали! Вы, находящийся почти в невменяемом состоянии, бежали и, конечно же, через ту самую дверь. Вот тогда я почувствовала себя виновной в том, что произошло… Нет, не в смерти Лоры, меня это не волновало.

Я слушал ее и не верил тому, что она говорит. Неужели передо мной сидело настоящее исчадие ада?!

– Я знала, куда вы могли укрыться, пока вас ищут… Я вообще многое про вас знаю… Да и Полина рассказывала. Ей же нужен был такой человек, который бы выслушивал, сочувствовал. Она говорила только о вас, Михаэль. И я ненавидела ее. За то, что она имела право не через тайную дверь, а через парадную ходить к вам в гости, готовить вам еду… Лорка тоже носила вам пирожки… Но сейчас вы же хотите услышать другое… Хорошо, я расскажу. Когда я поняла, что вы в опасности и находитесь в Синеньких… Мне и Полина подсказала… Я решила, что вам очень трудно, что вы не осмелитесь пользоваться своим телефоном, потому что вас тогда можно будет вычислить. Да и с едой начнутся проблемы. Ведь вы – избалованный и искушенный в еде мужчина. Я это знала. Вот и получалось, что вам в то трудное время нужен был хороший, ни с кем не связанный телефон, и еда… телефон я украла. Просто взяла из корзины зазевавшегося покупателя, катившего свою корзину к машине. Я ради вас, Михаэль, стала не только убийцей, но и воровкой. Но, что удивительно, я не чувствовала себя ни убийцей, ни воровкой. Я все это делала ради нашей любви.

Прав был Вишняков, когда говорил, что убийства совершают люди странные. «Убийства – вообще все странные. А убийцы – еще страннее… Я до сих пор не могу себе объяснить, каким же должен быть человек, чтобы позволить себе лишить жизни другого человека. Это самое страшное из всех преступлений, существующих на земле…»

– Я приготовила курицу по рецепту Полины. Надо сказать, я коллекционировала рецепты и Полины, и Лоры… мне казалось, что это очень важно для нашей с вами совместной жизни. Ведь я никогда прежде, до встречи с вами, не умела, да и не хотела готовить.