– Двадцать первое!

– Двадцать первое! День маминого рождения. Этого ещё не хватало! Папа схватился за голову.
– Как же я забыл? А она, конечно, обиделась и ушла. И ты хорош - тоже забыл!

– Я две двойки получил. Она со мной не разговаривает.

– Хороший подарочек! Мы просто с тобой свиньи, - сказал папа. Знаешь что, сходи в магазин и купи маме торт.

Но по дороге в магазин, пробегая мимо нашего сквера, я увидал маму. Она сидела на скамейке под развесистой липой и разговаривала с какой-то старухой. Я сразу догадался, что мама никуда не уходила. Она просто обиделась на папу и на меня за свой день рождения и ушла.

Я прибежал домой и закричал:

– Папа, я видел маму! Она сидит в нашем сквере и разговаривает с незнакомой старухой.

– А ты не ошибся?
– сказал папа.
– Живо тащи бритву, я буду бриться. Достань мой новый костюм и вычисти ботинки. Как бы она не ушла, волновался папа.

– Конечно, - ответил я.
– А ты сел бриться.

– Что же, по-твоему, я должен идти небритым?
– Папа махнул рукой. Ничего ты не понимаешь.

Я тоже взял и надел новую куртку, которую мама не разрешала мне ещё носить.

– Юрка!
– закричал папа.
– Ты не видел, на улице цветы не продают?

– Не видел, - ответил я.

– Удивительно, - сказал папа, - ты никогда ничего не замечаешь.

Странно получается у папы: я нашёл маму и я же ничего не замечаю.

Наконец мы вышли. Папа зашагал так быстро, что мне пришлось бежать.

Так мы шли до самого сквера. Но, когда папа увидел маму, он сразу замедлил шаг.

– Ты знаешь, Юрка, - сказал папа, - я почему-то волнуюсь и чувствую себя виноватым.

– А чего волноваться, - ответил я.
– Попросим у мамы прощения, и всё.

– Как у тебя всё просто.
– Папа глубоко вздохнул, точно собирался поднять какую-то тяжесть, и сказал: - Ну, вперёд!

Мы вошли в сквер, шагая нога в ногу. Мы подошли к нашей маме.

Она подняла глаза и сказала:

– Ну вот, наконец-то.

Старуха, которая сидела с мамой, посмотрела на нас, и мама добавила:

– Это мои мужчины.