Роджер ЖЕЛЯЗНЫ
ЭПИТАЛАМА
В. Гольдич, И. Оганесова, перевод
(Эпиталама - Стихотворение или песня в честь свадьбы.)
Вечером шел дождь, и пожилая леди приготовила чай - как и обычно в это время. Она сидела на кухне за столом и вспоминала свою спокойную жизнь. Детские приключения завораживали её, и она уже в который раз подумала об удивительно тихих и серых годах, прошедших с тех пор. Она получила в наследство дом, небольшую стипендию попечительского совета и много путешествовала, но ей так и не довелось встретить подходящего человека для замужества; впрочем, наоборот тоже можно сказать. Ее роль практически уже была сыграна, хотя, по правде говоря, по-настоящему её никто и не пригласил принять участие в спектакле. И вспомнить-то особенно нечего, если не считать нескольких визитов давнишнего знакомого, который занимался охотой на людей - с тех пор уже прошло немало лет. А теперь...
В душе пожилой леди царили мир и покой, она сидела на кухне, пила чай, слушала, как стучит за окном дождь, и размышляла о том, какая сложная штука жизнь и как бессмысленно растрачивает её человек. Она частенько отправлялась добровольцем туда, где требовались добровольцы, много читала, помнила обе войны, на которых была медсестрой, хотя во второй - учитывая её возраст - уже спокойно могла не участвовать. Давно, ещё во время первой войны она познакомилась с тихим лейтенантом, британцем по имени Колин. Они были бы счастливы вместе, так ей иногда казалось, однако Колина пожрали поля Фландрии, как, впрочем, и многих других его соотечественников.
Пожилая леди вошла в гостиную и подбросила в камин несколько поленьев, поскольку собиралась выпить ещё чашечку чая у огня.
Примерно в середине второй чашки и какого-то старого воспоминания кто-то позвонил в дверь. Она бросила взгляд на часы. Почти полночь.
Пожилая леди подошла к двери, чуть-чуть приоткрыла её.
– Добрый вечер, мисс Алиса, - поздоровался гость.
– Аксель Дж. Бингерн к вашим услугам. Как вы считаете, мы можем сегодня им воспользоваться?
– О Господи! Уж и не знаю, исправно ли оно, - ответила она и распахнула дверь.
– Заходите скорее, на улице такой дождь!
Бингерн, как всегда, был весь затянут в кожу, на поясе висел охотничий нож, на правом бедре - пистолет, а в руке он держал дробовик.
– А это зачем?
– спросила она.
– Заставляет его вести себя прилично, - ответил Бингерн.
С этими словами он втолкнул в комнату своего пленника - высокого, темноглазого, темноволосого человека во всем черном. В наручниках и ножных кандалах.
– Здравствуйте, мисс Алиса, - проговорил пленник.
– Давненько мы с вами не виделись.
– И то верно, Люцер.
Он улыбнулся, поднял руки, и правая тут же раскалилась добела.
– А ну-ка, прекрати свои штучки, Люцер, - приказал Бингерн, и огонь немедленно погас.
– Я просто хотел поприветствовать старого друга, - объяснил Люцер.
– Вы всегда были дамским угодником, - тоже улыбаясь, заявила Алиса. Джентльмены, не угодно ли чаю?
– С удовольствием, - ответили оба одновременно, - сегодня такая отвратительная погода. Только если не возражаете, мы постоим. Иначе перепачкаем вам всю мебель.
– Ерунда. Садитесь, пожалуйста. Я настаиваю, - приказала Алиса.
– У него лучше получается охранять пленников, когда они в цепях, а он сам стоит около них с дробовиком в руках, - проворчал Люцер.
– И вовсе не в этом дело, - возразил Бингерн. Алиса пожала плечами и ушла на кухню. Вскоре она вернулась с подносом, на котором стояли две чашки чая и блюдечко с печеньем. Оба её гостя уже сидели. Она подала им чай, а потом уселась сама.
– Как и всегда?
– Почти, - ответил Люцер.
– Я убежал из тюрьмы, прибыл сюда, нашел работу... И тут за мной пришел этот тип.
– Как и всегда, - перебил его Бингерн.
– Он убежал из тюрьмы, при этом пострадало несколько человек, прибыл сюда, организовал тайное революционное общество, начал покупать оружие и учить заговорщиков им пользоваться. Я поймал его как раз вовремя.
– Ну и что с ним будет?
– поинтересовалась Алиса.
– Доставлю назад, - ответил Бингерн.
– Складывается впечатление, что, когда происходит что-нибудь в этом духе, вы единственный можете доставить его назад, - сказала Алиса.
– Точно. Он очень опасен. Как, впрочем, и я, - проговорил Бингерн.
– Все вранье, - заявил Люцер.
– Впрочем, я ещё ни разу не видел, чтобы правда что-нибудь меняла.
– Я с удовольствием вас выслушаю, - пообещала Алиса,
– Прошу прощения, - вмешался Бингерн, - ему некогда. Мы скоро уходим.
– Он как самурай, - сказал Люцер.
– Отлично натренирован и верен своему кодексу - уж и не знаю, что это значит. Если вы попытаетесь его задержать, он может вас обидеть.