– У нас ничего не выходит, – широко развел руки в стороны Снаттер.

Беззвучно выругавшись, Андрей подошел к нему.

– Что именно у вас не получается?

– Мы не можем разогнуть его руки.

Чтобы продемонстрировать то, о чем он говорил, Снаттер обеими руками схватился за предплечье лейтенанта и дернул изо всех сил. Тело лейтенанта качнулось в сторону, но при этом осталось в том же положении.

– Тело одеревенело, – выпрямившись и отряхнув руки одну о другую, сообщил Снаттер. – И холодное…

Присев на корточки, Андрей потрогал бицепс на левой руке лейтената. Впечатление было такое, словно под одеждой находился камень.

– Он вообще-то жив?

Андрей с сомнением заглянул в остекленевшие глаза лейтенанта и, приподняв руку, щелкнул пальцами перед его носом.

– Жив, – уверенно ответил Спулл. – Пульс прощупывается, хотя и очень слабый – тридцать два удара в минуту. Но ни на какие внешние раздражители он не реагирует.

– Похоже на коматозное состояние, – сказал Снаттер. – Только настоящий коматозник без врачебной помощи давно бы уже умер.

– Но ведь как-то же он сюда добрался? – размышляя вслух, произнес Андрей.

– А потом задушил Зунни и перерезал горло Эллику, – добавил Снаттер. – Неслабо для находящегося при смерти.

Андрей невольно взглянул на лежащее неподалеку тело Эллика, которое кто-то уже прикрыл плащом.

– Ты думаешь, это сделал лейтенант? – спросил он.

– Я не вижу другого объяснения тому, что произошло, – ответил Снаттер. – Трудно поверить в то, что кто-то убил ночью часовых только для того, чтобы подкинуть нам окоченевшее тело лейтенанта Манна.

– Верно. – Андрей потер ладонью заросший щетиной подбородок.

– Так как быть с этим? – Спулл помахал надетыми на палец наручниками.

– Оставь, – махнул рукой Андрей. – Но не спускай с него глаз.

Тем временем Юнни и Хатшак развели костер и разогрели консервы.

Андрей взял предложенную ему банку и, сев на траву, принялся без всякого аппетита, чисто механически поглощать безвкусное, разваливающееся на отдельные волокна перестерилизованное мясо, приправленное какими-то похожими по вкусу на бумагу овощами. Взгляд его при этом продолжал изучать скорченную фигуру лейтенанта.

– Такую позу обычно принимает замерзший и пытающийся согреться человек, – указав на лейтенанта концом ножа, сказал Андрей, обращаясь к сидевшему рядом с ним Снаттеру.

– Верно, – кивнул тот. – В таком положении контакт тела с окружающей средой минимален.

– Он пытается сохранить тепло?

– Вряд ли. Скорее всего эта поза помогает ему замкнуться в себе.

– Ты считаешь, он делает это осмысленно? – удивленно глянул на собеседника Андрей.

Снаттер пожал плечами, после чего сказал:

– Он ведь не просто упал, потеряв сознание.

Из-за деревьев показались Шагадди и Драмс.

– Полный порядок, – подходя к костру, сообщил Шагадди. – В Гиблом бору царят тишина и покой… Как на кладбище. Если здесь еще и есть кто живой, то по крайней мере в окрестностях лагеря мы никого не обнаружили. Ни невидимых душителей, ни летающих шаров, ни новых лейтенантов Маннов.

Натянув на ладонь рукав куртки, Шагадди взял стоявшую у огня консервную банку. Место для того, чтобы присесть, он выбрал неподалеку от Андрея.

Быстро набив рот тушенкой, Шаггади ткнул ножом в сторону лейтенанта.

– Что решил делать с ним, Джагг?

– Пока еще не знаю, – угрюмо ответил Андрей.

– Послушай, Джагг, – Шагадди перешел на доверительный тон. – Он убил Эллика и Зунни. Не знаю, что с ним произошло, но он превратился в настоящего кейзи. Для него же будет лучше, если мы его пристрелим.

– А как насчет трибунала за убийство офицера? – прищурившись, спросил Драмс.

– Эй, ребята, – Шагадди обвел неспешным взглядом всех сидевших вокруг костра. – Мы ведь здесь все свои. Скажем на дознании, что лейтенант Дрони Манн без вести пропал во время сражения с летающими шарами… Так ведь оно и было до тех пор, пока он не объявился нынче ночью!

– А Эллика и Зунни тоже спишем на шары? – спросил Спулл.

– Конечно, – быстро кивнул Шагадди. – Им ведь уже все равно… Ну, посудите сами, парни, не тащить же нам окоченевшего лейтенанта на себе. Особенно после того, что он сделал… Кто поручится за то, что через час-другой он не придет в себя и снова не начнет убивать? Нам нужно попытаться использовать собственный шанс на спасение!

– Довольно, – Андрей бросил пустую консервную банку в костер. – Ты запросто застрелишь лейтенанта Манна, а потом на дознании скажешь, что приказ тебе отдал я.