Профессор рассмеялся.

– Ну-с, хорошо, шутки в сторону. Перейдем к делу.

Он достал из портфеля знакомую синюю тетрадь. Влас Константиныч тревожно заерзал на краешке стула.

– Заседание комиссии по рассмотрению проекта, внедрению в промышленность и организации производства летательного магнитостатического аппарата типа Ув-1 изобретателя Уварова Власа Константиныча считаю открытым.
– Профессор произнес эту тираду слов нарочито официальным тоном.
– Комиссия, э-э... комиссия в составе, э-э... фу, черт, сколько лет председательствую, а никак не приучусь к этому птичьему канцеляриту. Раз нас всего четверо, давайте продолжать заседание сидя, так сказать, в рабочем порядке. А?

Не дожидаясь ответа, профессор облегченно опустился на стул.

– Ну так вот, уважаемый Влас Константиныч, забегая вперед - хоть это и противу правил, но Платон Иваныч, надеюсь, меня простит - скажу, что ваша идея, на наш взгляд, вполне разумна, расчеты сделаны более или менее верно. Есть, конечно, кой-какие шероховатости, но это не принципиально, аппарат летать будет. Конечно, самолетов и космических ракет он не заменит, но для спортивных целей вполне подойдет, да, вполне. Думаю, что сейчас нам нет смысла углубляться в теоретические соображения. Они весьма сложны и достаточно подробно изложены в моем официальном отзыве. В заключение разрешите вас искренне поздравить с весьма удачной идеей.

Профессор перегнулся через стол и протянул смущенному Власу Константинычу руку.

– Рассматриваемый аппарат, - это заговорил уже Мушкин, - конструктивно может быть решен в виде тонкостенной алюминиевой оболочки, подкрепленной для жесткости ребрами.

Гладкие щеки и мальчишеские вихры вместе с окладистой черной бородой придавали Мушкину вид делового кентавра, сочетающего жар молодости с мудростью старости.

– На конденсаторы при четырех часах непрерывного полета требуется два и семь десятых метра сверхпроводимой пленки типа АК. Остальные материалы недефицитны. Для постройки опытного образца необходим простейший электрифицированный инструмент: клепальная скоба, дрель, рубильный молоток и аппарат аргонодуговой сварки. Подробная калькуляция и расчеты по трудоемкости приложены к официальному отзыву. Тематически рассматриваемый аппарат близок к нашей институтской проблематике. Но, - бородатый юноша развел руками, - тут я должен вас огорчить. Все лаборатории перегружены, завалены срочными и сверхсрочными разработками. Воткнуть магнитостат в план раньше чем через лет пять-шесть нечего и думать. Вам от этого, конечно, не легче, но такое положение естественно. По закону Бернала-Мальтуса с каждым годом все больше изобретений будет оставаться на бумаге: новые идеи множатся в геометрической прогрессии, а материальные возможности общества - в арифметической.

– Да вы, батенька, не огорчайтесь, - профессор спешил позолотить Власу Константинычу пилюлю.
– Неприятно, конечно, все понимаю. Идея, так сказать, кровная, выстраданная. Не терпится увидеть в металле, в полете. Но что поделаешь? Во всяком случае, первое препятствие вы уже преодолели. Нас, ученых-обскурантов убедили. Ну, а железки - дело наживное. Попробуйте-ка поговорить у себя на заводе. Институт, мол, поддерживает, но сейчас никаких практических возможностей нет...
– профессор развел руками.
– Попытайтесь все-таки. Уж опытный образец помогут, наверное, сделать.

Влас Константиныч никак не мог осознать, в чем его утешают. Он молча заворачивал синюю тетрадку в газету, а душа ликовала. Идею одобрили! И не где-нибудь, в столичном институте. Теперь все убедятся, что это не заскок, не химера, а реальное дело. Он зашпилил для верности карман пиджака английской булавкой. Еще раз незаметно пощупал тетрадку.

– Ну, желаю успеха, - профессор привстал.
– Придумаете что-нибудь новенькое, милости просим. Приезжайте, присылайте без всяких там официальных церемоний.

Влас Константиныч растроганно пожал профессору руку, попрощался с его молодыми симпатичными сотрудниками. Скорей бы теперь на завод, за дело.

Когда он уже был за углом, послышались торопливые шаги.

– К метро? Тогда нам по пути.

Это был Прокофьев. Видно, Платон Иваныч очень спешил, потому что запыхался и выскочил на улицу совсем раздетый, хотя накрапывал дождь. Квартал они прошли молча.

– Кстати, - нарушил молчание Прокофьев, - ваше "яйцо" профессору действительно пришлось по душе. Зацепило старика за живое. Очень уж, говорит, остроумно задумано. Если бы не перегрузка наших лабораторий... Позвольте дать вам один совет. Не очень настаивайте, если на заводе откажут. Идея новая, необычная, все может быть. Главное - не писать никуда жалоб. Зря только время потратите и нервы. У всех план, все своими делами заняты. Приезжайте-ка лучше к нам. Вместе обмозгуем, как быть. Ну, счастливо!

Прокофьев улыбнулся ему на прощание и свернул в переулок.

Два психических процесса, говорят психологи, не могут происходить одновременно. Радостный подъем, переполнивший Власа Константиныча, просто не оставлял в его мозгу ни одного нейрона, свободного для опасений. Но вскоре начались неприятности. Главный инженер, к которому пришел Влас Константиныч и который обычно поддерживал заводских новаторов, как только узнал, в чем дело, повел себя неприветливо и даже отчасти странно. Влас Константиныч никак не мог ему растолковать, что создание "яйца" не потребует больших затрат, что все почти сделает он сам, своими руками, нужно лишь разрешение и кое-какие детальки. "Нет, не могу", - упрямо твердил главный и пожимал плечами. Он с раздражением глядел на эскизный чертеж магнитостата, который Влас Константиныч развернул перед ним на столе, и нетерпеливо барабанил пальцами.

– Хватит, довольно, - он резко оборвал увлеченного изобретателя, - я уже все понял. Понял, что идея с этим вашим яйцом чепуховая, прямо сказать, никчемная. Отзыв? Положительное заключение? Да я вам заключение хоть на вечный двигатель напишу. Им нужно было от вас как-то отделаться, они и написали. Бумага все стерпит. Пусть на заводе, мол, отдуваются. А мы тут не в бирюльки играем. У нас производство. Бросьте, Влас Константиныч. Человек вы серьезный, положительный. Поверьте, есть дела поважнее. Как раз сейчас нашу основную модель, ну, кровать с никелированными шарами, торговцы опять требуют снять с производства. Устарела, мол.