Вот, что рассказал мне Пошивалов.

В том бою, у боевого охранения, нас в бой повел лейтенант Усталов, а старший лейтенант Сергеев — наш ротный — остался в траншее боевого охранения. Это он объяснил тем, что ему надо поддерживать связь с комбатом, а если потребуется, то и с артиллеристами. Кроме него там оказался и Пигольдин. Он заблаговременно спрятался в блиндаже, который находился в правом торце траншеи.

По предварительно разработанному плану, в нашу траншею должны были проникнуть фрицы. Их подразделение ночью скрытно сосредоточилось на нашем правом фланге, Чтобы после ухода роты в бой, по сигналу ротного, скрытно без выстрелов занять нашу траншею. Таким образом, мы оказались бы окруженными и уничтоженными.

Другая часть фрицев по ходу сообщения, должна была ворваться в нашу первую траншею и перебить всех, кто там находился. Это дало бы возможность немцам без потерь захватить первую траншею, а это уже прорыв нашей обороны..

Но в это время в траншее боевого охранения появился командир полка майор Титов. Рассматривая в бинокль поле боя, он сказал нашему ротному, что в прорыв он введет еще две роты.

Пигольдин скрытно приблизился к майору и убил его. Казалось, что можно выполнять намеченный план, но тут в траншее появился комсорг батальона Завьялов Так как, он мешал выполнить коварный план, Пигольдин убил и его. И в этот самый момент в траншею вбежал комбат капи тан Рудь с двумя офицерами. Командир роты понял, что план провалился и с криком: — «Предатель!» пристрелил Пигольдина Он не мог не пристрелить его, так как в случае ареста этого предателя сам оказался бы в Особом отделе..

Комбат заподозрил что — то неладное и позвонил в Особый отдел. Начальник отдела капитан Овчинников сообщил, что сейчас прибудет, но по дороге был тяжело ранен миной Ему оторвало обе ноги ниже колен. В санбате он умер от потери крови.

В этот момент перебиваю Пошивалова и сообщаю, что был свидетелем этой сцены и сам сделал перевязку капитану Овчинникову.

Пошивалов продолжал свой рассказ..

Наш командир роты в начале войны попал в плен и его там завербовали немцы. Они предоставили ему выбор смерть или измена Родине. Сергеев выбрал второе. Немцы его с чужими документами переправили на нашу сторону. Ему удалось занять офицерскую должность. Так он стал командиром нашей роты. Пигольдин был его подручным.

— Откуда ты все это знаешь?

— Тебя и еще нескольких раненных не приняли в ППГ. Ранения у вас всех были тяжелыми. Вас повезли в Тулу. А у меня, хотя одиннадцать дырок в спине, да осколки мелкие проникли не глубоко. В санбате их вынули и, я в ППГ кантовался меньше месяца. Наклейки на спине еще не отвалились, как меня направили в управление армией, в службу ПФС. Помнишь, что это такое?

— Как не помнить! Продовольственно — фуражное снабжение. Значит, ты заведовал продуктами. Вот, красотища! Всегда был сыт!

— Ну, что ты! Заведовали офицеры, а мы охраняли. Или так — принеси, отнеси, погрузи, разгрузи..

— Хорошо, что мы с тобой вышли живыми из этой мясорубки. А куда девался ротный?

Ротный почувствовал, что он на подозрении, перебежал к немцам и служил у них в чине обер — лейтенанта. В Польше наши контрразведчики нашли его среди пленных. Его судили открытом судом и повесили. Пошивалов видел эту казнь.

— Помнишь, тебя мордовали за то, что ты упустил предателя? Ротный поручил тебе пустяковое дело — осмотреть передний край немецкой обороны. С тобой еще увязался, этот чужак, такой рослый парень

— Как не помнить! Такое запоминается на всю жизнь! —

Дальнейший рассказ Пошивалова потряс меня.

Ротный с тем предателем, передал противнику план захвата траншеи нашего боевого охранения и первой траншеи, а также другие нужные им сведения. Он не случайно выбрал меня на это дело. Совершенно естественно, что сын врага народа мстит за своего отца и организует переход своего человека к противнику

Другой случай, когда меня с саперами умышленно дезориентировали, направив далеко в сторону от расположения роты. Было предусмотрено уничтожение всей нашей группы. В результате срыв операции.

Уничтожить группу должен был Пигольдин, который посылал сигнал трассирующими пулями вертикально вверх. Не получилось потому, что мы не дошли до предателя, свернув в сторону расположения роты. Были и другие случаи предательства командира роты

Этот рассказ привел меня в шоковое состояние, из которого меня вывел Пошивалов своей репликой.

— Ты многого не знаешь! Вас в кузове грузовика отправили в ППГ, а Хаджиханов двое суток был без сознания, Так и умер, не приходя в себя

— Ты тоже не все знаешь!

Рассказываю всю историю ранения Хаджиханова, включая второе ранение в нашей траншее Мне было интересно узнать судьбу других бойцов роты Спрашиваю Пошивалова:

— А другие? Зайцев, например?

— Та граната, которая ранила тебя, убила Зайцева. Ведь он был рядом с тобой, справа от тебя В отличие от тебя, он не сообразил, что нужно защититься от гранаты. Тяжело раненный, он скатился с бруствера немецкой траншеи, а когда к нему подполз санинструктор, был уже мертв.

— А, Гуляев?