А еще он знал каждый изгиб ее великолепного тела.

Всю ночь изучал его.

Ох, и женщина! У Степана было немало приключений, но эту ночь он по праву мог назвать самой сумасшедшей в его жизни. Как будто в водоворот попал, откуда у него просто не было сил выбраться. Алла как похотливая сучка набросилась на него, и он уже ничего не мог поделать ни с ней, ни с собой. Да и не хотел…

Хорошо, обошлось без спиртного. И без того чувствовал себя, как апельсин после соковыжималки. А если бы еще и похмелье…

На работе он был ровно в половине десятого. Федот, Эдик, Рома и Саня ждали его. И как-то странно на него смотрели.

– Что случилось?

– Да ничего, – пожал плечами Федот.

– А чего смотришь, как на покойника?

– Так время…

А что время? Половина десятого… Ах да, он же никогда не опаздывал на службу. Нет, бывало, он задерживался, но всегда предупреждал об этом. А сегодня нет. Ну и силища же в этой Аллочке. Совсем с ума свела.

– Ничего, бывает! – буркнул Степан. И грозно:

– Все ко мне!

– Степаныч, тебя шеф звал, – сказал Эдик.

Шеф – это начальник отделения подполковник Хлебов. На год младше Степана, а поди ж ты, начальник. Мужик он не злобный, не в свои дела не лезет. Степан его уважал, но всерьез не воспринимал. Если бы он захотел, давно бы уже сам возглавлял отделение. Только ему это не надо. И без того забот выше крыши. Дополнительный напряг ему ни к чему.

– К Евгению Леонидовичу я еще загляну, – нахмурился Степан. – Но сначала вас всех по очереди вздрючу…

– За что? – непонимающе уставился на него Саня.

– Найду за что… Настроение у меня сегодня хорошее…

А ведь настроение и в самом деле неплохое. Сегодня он позвонит Алле, встретится с ней на своей или ее территории, и до самого утра они будут повторять пройденное.

Дать нагоняй своим операм нужно. Хотя бы для профилактики Чтобы, как говорится, служба медом не казалась.

Он собрал оперов в своем кабинете.

– Ну, Лозовой, начнем с тебя…

– Слушаю, Степан Степаныч…

– Ты мне скажи, Рома, чем отличается уголовное дело от женщины?

– Ну так это все знают. Если возбуждать женщину, имеешь ее ты. А если возбуждаешь уголовное дело, оно имеет тебя…

– Ну, так какого лешего приняли заявление от гражданки Лютиковой?

– Так велосипед у нее украли…

– Кто?

– Ищем…

– А если не найдем? У нас что, Рома, «висяков» мало?

– Ну не так чтобы уж очень много…

– Эх, Рома, Рома…

В это время зазвонил телефон.

– Майор Круча? – спросил чей-то хриплый голос.

– Ну.

– Дело у меня к тебе…

– А с кем я говорю?

– Некогда об этом. Да и сам узнаешь, если захочешь… Короче, счас на сто сорок седьмую сберкассу наезд будет. Ровно в десять, а может, и раньше…

– Наезд или налет?

– Пардон! Последнее вернее, в натуре… Короче, не теряй время…

– Сколько их будет? Но трубка уже «погасла».

– Ну что, друзья, по коням! – Степан поднялся со своего места. – Комов, поднимай группу. Броники, автоматы, все как положено. Место, где ставить засаду, я покажу. Кулик, готовь тачку на выезд…

– А что такое? – встрепенулся Лозовой.

– Сейчас кассу брать будут. Сто сорок седьмое отделение Сбербанка…

На живца будем работать…

Гнедого нарекли Валерием. Но он уже забыл, когда его звали по имени.

Все Гнедой да Гнедой.

Три ходки у него к «хозяину». И все за грабежи. Вот и сейчас он продолжает заниматься этим. Своя банда у него, четыре пацана. Их считают отморозками. Но ему все равно. Главное, его ремесло приносит ему хорошие деньги.

Супермаркеты, торговые салоны, сберкассы, обменные пункты, почтовые отделения – все у них под прицелом. И бомбят они не слабо. Пока ни одного прокола. Кучу бабок уже под себя загребли. Пора на дно уходить да в другом месте, например, в Питере подниматься. Менты их конкретно ищут. И есть за что. «Мокруха» за ними, чувака одного в компьтерном салоне вальнули.

Но и сами пацана одного потеряли. В этом сраном Битове.

Железнодорожные кассы собирались брать. За машиной охотились. Не на своей же подъезжать. Короче, крутились по улицам. Глядь, а тут мужик на «Волжанке» к супермаркету подкатывает. И так лихо из тачки выходит. И дверь открытой оставляет.