– Это ж надо быть таким бестолковым!

– Не смей так говорить… Я, между прочим, сто тысяч долларов за обмен имею…

– И где же деньги? – устало спросила она. И Герман рассказал ей о договоре с Василием.

– Фирма ваша зарегистрирована?

– Да, конечно, вот документы… У него на руках были все копии договоров. Он и Василий значились учредителями.

– А где этот Вася?

– Как где, дома.

– А ты хоть раз у него был?

– Ну, вообще-то он приглашал. Да мне как-то некогда было…

– Адрес есть?

– Ну, конечно…

– Поехали…

По указанному адресу проживали незнакомые люди. Ни о каком Василии они и слыхом не слыхивали.

– Тебя надули, понял? Как самого последнего идиота, – зло процедила Алла.

– Но у меня же расписка есть. Да и в документах мой взнос в уставной…

– Да заткнись ты!

С тех пор как Алла занялась торговлей, она начала меняться. Стала более грубой, иллюзий поубавилось. И на вещи она уже смотрела куда более трезво, чем он. Неудивительно, что она сразу почуяла подвох.

Герман обратился в милицию. Там над ним открыто посмеялись. Но за дело взялись. И выяснили, что фирма была зарегистрирована под подложным паспортом на имя Ляпунова Василия Давыдовича. Точно, ляп, самый натуральный. Настоящее имя афериста определить не представлялось возможным.

У Германа была отличная зрительная память. По его показаниям был составлен фоторобот мошенника. Только ни к чему это не привело. Преступника разыскать не удалось. Денежки плакали.

Сто тысяч долларов. Целое состояние.

– Растяпа! – презрительно отозвалась о его коммерческих способностях Алла.

За что получила пощечину. На этот раз ответом был не безобидный «дурак».

– Козел! – прошипела она.

И схлопотала по шее.

Так вот он и заткнул ей рот.

– Ладно, не горюй, что-нибудь придумаем, – сказала она ему на следующий день.

И она придумала. Только Герман не сразу узнал, что именно.

– Такая хорошая девочка. И одна?

Толстый неуклюжий поляк очень хорошо говорил по-русски. Почти без акцента. Одно слово, славянин. Только Алле было сейчас все равно, славянин он или негр.

Она не собиралась ложиться с ним в постель. Мужчины совершенно не волновали ее. Только Герман. Она любила его. Хотя, пожалуй, он был этого недостоин. Неприспособленный какой-то. Привык жить на всем готовом, а как судьба отвернулась от него, так лапки кверху и задрал.

Челночный бизнес, видите ли, не по нему. Как будто ей легко по заграницам мотаться, тюки неподъемные таскать. Ах да, она же баба из грязи.

А он князь совковый.

А ведь у нее натура тонкая. И челноком ей быть также чертовски надоело. Но надо же как-то зарабатывать на жизнь. Она зарабатывает, но только не так много, как того бы хотелось. Другие вот крутятся, ларьки свои открывают, продавцов нанимают. И раскручиваются. А у нее торгашеского везения нет. И, наверное, оно к ней не придет.

– Да пошел ты! – огрызнулась Алла.

– Ну чего ты, дорогая! – Толстяк и не собирался от нее отставать. – Пошли ко мне. Отдохнем…

Ей уже не раз предлагали скоротать одиночество в рейсе. Пока с мужем ездила, ничего. А как одна осталась, так предложений хоть отбавляй. То один попутчик приставать начнет, то другой. И все деньги предлагают. Кто двадцать баксов, кто пятьдесят. Бизнесмены хреновы.

И в Польше на рынках предлагали. И этот сейчас предложит. Долларов пятьдесят. Русские женщины, они ведь дешевые.

– Пятьсот долларов! – отрезала она.

Обычно это действовало отрезвляюще. Ну какой дурак отдаст пятьсот баксов там, где можно обойтись максимум сотней?

– Хорошо, пятьсот! – не раздумывая согласился толстяк.

«А может?…»

Пятьсот долларов – это большие деньги. За них можно много чего купить здесь. А в Москве выгодно продать.

– Пошли? – спросил он, пока она размышляла. И она послушно последовала за ним. Очнулась в машине. «Мерседес», новый. Сразу видно, не бедствующий поляк. И способен отвалить за нее пять сотен баксов. А что, разве она не стоит этого? Стоит, и даже много больше.

Алле стало немного стыдно от этих мыслей. Но только немного. Зато она ощутила гордость за себя.