Грибалев прав. Оперу можно что угодно напеть. И если показания не подкреплены убойными уликами, от них можно легко отказаться. А вот вещественные доказательства – от этого не отвертишься, хоть тресни.

– Да ты чо, начальник! Какое краденое? Все барыге сплавил…

– Фамилия, кличка, адрес?

– Да ну, в натуре, начальник! Грибалев нажал на спусковой крючок. Но даже утопить его не смог.

– Вот, блин! Совсем забыл…

Он снял пистолет с предохранителя и клацнул затворной рамой с таким выражением на лице, будто и в самом деле забыл дослать патрон в патронник.

– Начальник, не надо!

И только сейчас Змееныш упал на колени.

– Все скажу… Поехали, покажу нычку! Петро, напарник Грибалева, схватил Змееныша и потащил вниз к машине.

– Молоток, на уровне работаешь, – отозвался о способностях Грибалева Кулик. – Круча таких уважает…

А иногда и матом кроет. И в грудь кулаком даже можно схлопотать. Но это если переборщишь. Нельзя перегибать палку. Только об этом Саня не сказал. Впрочем, Грибалев держал себя в рамках закона. Нет, не уголовно-процессуального. И даже не милицейского. А чисто ментовского.

Они вышли из квартиры, спустились во двор. А там их ждала неожиданность в виде симпатичной девушки с микрофоном. А за ней небритый мужик с телекамерой. И еще какие-то люди.

– Несколько слов для передачи «Место встречи изменить нельзя». – Саня и опомниться не успел, как микрофон оказался под его носом. – Что вы можете сказать об опасном убийце?

– О каком убийце?

– О том, которого вы задержали…

Ни он, ни Грибалев не знали, откуда появились эти теледеятели. Но то, что они явные дилетанты, он понял сразу. И о передаче он такой не знал.

«Место встречи изменить нельзя». Точно, нельзя было изменить место, нужно было встретиться именно здесь, на выходе из дома. Хорошо, не встретились в квартире в тот момент, когда Грибалев Змееныша к стенке ставил.

Тележурналисты его раздражали всегда. Особенно такие вот наглые репортеры. Даже если они появляются перед ним в виде очаровательных девиц.

– А разве уже состоялся суд? – закрывая камеру рукой, сказал он. – Разве уже доказана его виновность?… Задержанному даже обвинение не предъявлено. А вы его уже в убийцы зачислили…

Кулик мог ехать домой, но он остался с Грибалевым. Очень хотелось знать, чем закончится их случайное сотрудничество.

Было уже совсем поздно, когда они добрались до тайника Змееныша.

– Ну ты жук, – сказал Змеенышу Грибалев, осматривая содержимое большого картонного короба.

В основном здесь был всякий хлам. Три магнитолы, видеомагнитофон, хрустальная посуда, серебряные ложки, вилки, ножи.

Внимание Грибалева привлекла жестяная коробка. В ней были драгоценные украшения: кольца, перстни, серьги, браслеты, ожерелья, кулоны. И деньги…

– Что, не сбывал краденое? – спросил он – Точно, начальник. С «барыгами» свяжешься, на ментов нарвешься…

– И без того нарвался…

– Ну не из-за кражи…

– Не переживай, кражи тебе тоже зачтутся…

– Почему тоже?… Не убивал я Дарью Алексеевну…

Змееныш пустил сопли.

Кроме денег и драгоценностей, вор уносил из квартир и кое-какое другое добро. Редко и по мелочи. Как вот эту барсетку, например. Хорошая вещь, себе можно было взять. Но нет, в тайник все снес, до кучи сложил. Палева боялся…

Кулик взял барсетку, раскрыл ее. Она была пуста. Только техпаспорт на машину и права. Нет, два техпаспорта. Один из них на имя Болотова Виталия Георгиевича…

Саню как током кольнуло. Болотов Виталий Георгиевич, знакомая личность. И машина «Гранд Чероки» с наличием в госномере цифр ноль и два.

– Где взял? – грубо спросил он у Змееныша. – У кого смыл?

– Да в Кунцево, у мужика одного…

– В Кунцево? А не в Битово?

Второй техпаспорт на имя Шлыкова Германа Владимировича. И права на то же имя. Автомобиль «Жигули» девяносто девятой модели. Цвет серебристый.

Серебристая «девятка». Знакомое сочетание.

– Да нет, какое Битово? Чего я там забыл?

– Мужика, которого обул, конечно, не видел?

– Ну видел, а что? – насупился Змееныш.

Саня вспомнил, что у него в кармане фотография Болотова. Охотились на него. Поймали не они, другие. Впрочем, это неважно. А вот фото вытащить не успел – так и приклеено к карману.

– Этот? – Он показал снимок.

– Да нет, не похож… А что случилось, начальник?

– Если дойдет до тебя очередь, узнаешь. Никуда ты от меня не денешься…