Но острое желание, которое он надеялся, возникнет только у нее, внезапно пронзило и его, проходя теплой волной по всему его телу, от макушки до кончиков пальцев.

И неожиданно палец, которым он касался её щеки, только для того, чтобы помучить её, превратился в руку, держащую её затылок и прижимающую её губы к его губам во вспышке ярости и страсти.

Она задохнулась, и он воспользовался этим, чтобы просунуть свой язык между её губ и насладиться теплой невинностью её рта. Она была напряженна в его руках, но, почувствовав что-то еще, он прижал еще сильнее к себе мягкое женское тело, а его рука, спустившись с её спины, оказалась на нежном изгибе её ягодиц.

– Это безумие, - прошептал он, но не сделал никакой попытки отпустить её.

Она в ответ издала бессвязный перепуганный стон, и её тело обмякло в его руках, позволяя ему все сильнее её прижимать к себе. Он знал, что должен немедленно остановиться; он знал, что будет проклинать потом эти объятия; но его разгоряченная кровь бешено стучала в жилах, а она была такой… такой…Такой мягкой. Такой безумно желанной.

Он простонал, его губы оторвались от её, чтобы попробовать на вкус нежную кожу её шеи. Было что-то такое в ней, что она полностью удовлетворяла запросы его тела, как никакая другая женщина. Казалось, его тело что-то такое открыло в ней, что мозг попросту пропустил.

Что- то в ней было необходимо ему. Она чувствовалась необходимой. Её запах был необходим. Необходим её вкус. И он знал, что если он освободит её от всех этих одежд и возьмет здесь на ковре она, лёжа под ним, займет именно то необходимое и нужное место.

В голову Энтони пришло, что когда Кэйт Шеффилд не спорит с ним, то, черт подери, она самая прекрасная и желанная для него женщина во всей Англии.

Её руки, находившиеся в плену в его объятиях, медленно высвободились, и она нерешительно обняла его. Затем её губы дернулись, это было маленькое, почти незаметное, движение, но она определенно поцеловала его в ответ.

Низкое торжествующее рычание вырвалось изо рта Энтони, и он снова поцеловал её, поцеловал смело и отчаянно, продолжая целовать до тех пор, пока она не ответила на поцелуй.

– О, Кэйт, - простонал он, прижимая её к столу.
– Какая ты вкусная.

– Бриджертон?
– её голос был дрожащим и звучал так, будто бы она хотела спросить еще что-то.

– Не говори ничего. Независимо оттого, что мы делаем, просто молчи.

– Но…

– Ни слова, - прервал он её, отодвигаясь и проводя пальцем по её дрожащим губам. Он ни за что не хотел разрушить очарование этого момента, какими-нибудь словами.

– Но я, - она положила ему руки на грудь, оттолкнула его и вывернулась из его объятий, покидая его задыхающейся и взволнованной.

Энтони выругался.

Кэйт отбежала не особо далеко от него, но так, чтобы быть вне пределов досягаемости его рук, к высокому деревянному стулу. Она забежала за стул и, держась за спинку стула, подумала, что эта хорошая идея стоять позади стула.

Виконт, однако, не выглядел в хорошем расположении духа.

– Почему вы это сделали, - спросила она, её голос звучал так негромко, что походил на шепот.

Он пожал плечами, неожиданно став менее сердитым и раздраженным.

– Потому что я хотел этого.

Кэйт только удивленно глянула на него, неспособная поверить, что на такой сложный вопрос он ответил так просто. Не выдержав, она выпалила:

– Но вы же не могли хотеть.

Он улыбнулся. Медленно.
– Но я очень сильно хотел.

– Но я же вам даже не нравлюсь!

– Да, это так, - согласился он.

– Вы ответил мне на поцелуй, - сказал он мягко, - хотя не верите, что я могу хотеть вас, и в тоже время, вы мне не нравитесь.

Щеки Кэйт окрасились позорным румянцем. Она ответила на его проклятый поцелуй, и ненавидела себя, в этот момент, за это, почти так же, как его.

Но он не должен насмехаться над ней. Так делают только хамы. Она схватилась за спинку стула так, что побелели пальцы на руках, используя стул, не только как защиту от Бриджертона, но и как некоторое препятствие, не дающее броситься вперед и нанести ему увечья.

– Я не собираюсь позволить вам жениться на Эдвине, - сказала она очень низким голосом.

– Нет, - произнес он, медленно к ней перемещаясь, до тех пор, пока между ними не остался один стул.
– Я ни за что не поверил бы в это.

Её подбородок взлетел вверх.
– И я не собираюсь выходить за вас замуж.

Он положил руки на подлокотники, нагнулся вперед так, что между ними осталось только пара дюймов, и произнес: - Я не помню, чтобы спрашивал вас об этом.

Кэйт отпрянула назад и воскликнула: - Но вы только что поцеловали меня!

Он рассмеялся нагло и вызывающе.