Цветные повязки с азартом включились в погоню. Явно уступая противнику в скорости и маневренности, солдаты Бушира уравнивали шансы за счёт смекалки и изобретательности. Перво-наперво, засеками загородили подъездные пути к ближайшим селениям. Расчёт был прост: коней надо кормить — без коней верная врагу гибель. А много ли корма увезёшь с собой на спине лошади? Торбу овса? Коню на два, от силы — на три дня. Не дать пополнить запасов зерном и сеном, и хоть голыми руками их бери: на ослабевшей лошади всадник уже — не боец. А ослабеют кони быстро — на бездорожье да в глубоком снегу.

Часть пехотинцев, для скорости, Бушир посадил на сани, имея в виду не только быстроту передвижения, но и, пользуясь опытом короля, обеспечил своих солдат материалом для походной крепости. Круг из саней, связанных цепями и ощетиненный пиками, был неплохой преградой для конницы. А вместе с фанатичной ненавистью цветных повязок к пустоголовым — и вовсе преградой непреодолимой.

Гномы Трента и солдаты Агадира старались не отставать от задающих тон повязок и перенимали от них каждое новшество, переиначивая его на свой лад. Так, гномы придумали для санной крепости дополнительную защиту: набив колья в несколько рядов, натягивать между ними струны из прочного каната. С наскока к саням уже не подлетишь, а промедливших всадников можно из лука бить.

Идея сама по себе не плохая, но трудно осуществимая в зимнее время: пока те колья в мёрзлую землю вобьёшь… В общем, времени на это много надо, и Бушир, хотя и высмеял Трента, но узелок на память завязал — вдруг, пригодится когда.

Аквиннарцы поступили проще. С той же целью — замедлить, сбить скорость у наступающей конницы, предложили выкладывать вокруг санной крепости деревянные решётки, из жердей, какими укрепляли, чтобы не раздувало ветром, стога сена. Ячея решётки оказалась несоразмерна конскому шагу, и для помехи бегущей лошади годилась вполне. Нужно было только поднять такую решётку на локоть от земли, чего легко можно добиться, уложив решётки на короткие столбики. Сейчас, зимой — просто обойтись чурбачками. На один раз преграда, но всё же лучше, чем ничего.

Странное поведение врага, кажущаяся несуразность поступков, явились причиной не одного спора, и разве что — не ссоры, при обсуждении совместных, против пустоголовых, действий. Цель, для которой две тысячи всадников прорвались из Хайдамара, никак не прорисовывалась. Враг не стремился к военным объектам, не нападал на мелкие гарнизоны и дорожные патрули, не выказывал желания завладеть тем или иным населённым пунктом. Он, сразу же после прорыва, скрылся в густых аквиннарских лесах, где и метался обложенным зверем, избегая даже коротких стычек с боевыми дозорами гномов ли, цветных повязок или аквиннарских солдат. Причины такого неуважения, как считал Трент, или наоборот, уважения чрезмерного, в чём был убеждён Агадир, никакая логика определить не могла.

Бушир не поддерживал ни того, ни другого.

— Допустим, что прав Агадир, — говорил он. — Единственный отряд, который может внушать врагу страх, согласитесь господа, это — мой полк. Но в том, что полк цветных повязок стережёт Аквиннар, никакой тайны давно уже нет. Зачем же лезть туда, где повязки обязательно наступят тебе на хвост? Бессмыслица, господа! К тому же, если дело в одном только страхе перед моими ребятами, то есть ещё гномы, есть ваши, Хранитель, войска. От них-то чего бегать — они же не пробовали крови пустоголовых по-настоящему? В боях же не участвовали…

— Ничего подобного, полковник, — возмущался Трент, забывший, что только что говорил обратное. — Гномы проявили себя и под Скироной, и в Раттанаре, и страха внушают не меньше, чем ваши повязки…

— Страх, он страху — рознь. Когда боятся петли — не лезут в петлю. А неуважение здесь и вовсе не причём. Когда не уважают — не бегают. Что-то есть здесь ещё, что-то такое, чего мы не понимаем. Хитрость или подлость… Я так и слышу запах подлости…

Когда пришёл получивший от короля назначение к Буширу Блафф, с последними известиями — только-только беседовал с Железной Горой, разговор сменил тему. Гора передала, что король едет в Аквиннар, и уже проехал Скирону.

— Надо поторопиться, господа. До приезда короля этой коннице мы должны свернуть копыта.

— Вот-вот, полковник, приезда короля они здесь и ждут, — Трент быстро прикинул по дням. — Когда король выезжал из Раттанара, они, как раз, и ударили на границе.

— Нет, мастер Трент, — возразил Бушир. — Это никак не может быть связано. Король никому из нас не сообщал, что едет в Аквиннар, пока не проехал Скирону, и направление поездки не стало очевидным. Думаю, что и в Раттанаре он никого не посвящал в свои планы. А разбить врага до приезда короля мы должны, чтобы не рисковать… Мало ли какую пакость учудят пустоголовые, когда узнают, что Его Величество здесь…

На врага надавили сильнее, и тот, используя преимущество в скорости, рискнул обойти левый край сжимающейся петли, чтобы вырваться на дорогу, ведущую в Эрфуртар. Тем самым, выказав цель своего движения.

— Итак, Эрфуртар. На осыпь мы их уже не загоним: ваши аквиннарцы, Хранитель, не успели дойти до гор. Теперь у нас один выход: попытаться прижать пустоголовых к пограничным фортам и там разгромить.

— Так, они и сами к фортам прижмутся, полковник. Если будут прорываться в Эрфуртар.