Люди из отдела внутренних расследований задавали ему этот вопрос не одну дюжину раз, прежде чем окончательно утвердиться в своем мнении. А сколько раз он сам себе его задавал…

Джозеф оглядел царящий разгром слезящимися глазами. Сейчас он неспособен был принимать какие-либо решения. Он просто забрался в трейлер и заснул мертвым сном.

Мария провела день, занимаясь счетами и пытаясь найти деньги, чтобы расплатиться за грузовик и термостат. Сначала она была вне себя от ярости, оттого что он предположил, будто она играла с ним в какую-то грязную игру. Он не верил ей! И еще она злилась, потому что Джозеф не рассказал ей о женщине, чей портрет был напечатан в листовке.

Рейчел Эндрюс. Был ли Джозеф в ответе за ее смерть? Ведь Мария чувствовала, что Джозеф Робертс пережил какую-то трагедию. Она поняла, что эта женщина и была той козырной картой, которую раскопали Лайтнеры. Они предупреждали ее, но она проигнорировала предостережения Томми.

Нет, она ни в чем не была уверена.

До встречи с Джозефом ее жизнь была размеренна и спокойна. Иногда ей бывало одиноко, но Мария не позволяла хандре одолеть себя.

Наконец признавшись себе, что она влюбилась в Джозефа, Мария поняла, что, если потеряет его сейчас, ее ожидают новые страдания. Она лишь начинала верить в то, что ее будущее еще может быть счастливым. В глазах Джозефа ей виделся луч надежды, который согревал ее последние несколько дней.

Взяв себя в руки, Мария поехала забрать Сэма. Ее мать жила совсем недалеко. Если Мария начнет плакать, то слезы даже не успеют высохнуть, и придется объяснять матери их причину.

Безусловно, десятки телефонных звонков уже поведали ей о том, какое платье было на ее дочери и с кем она была на празднике. Марии не хотелось говорить матери о своих отношениях с Джозефом и как далеко они зашли. Или о Рейчел Эндрюс.

Чувство, которое она испытывала к Джозефу, было сильнее, ярче, чем любовь к мужу. Может быть, она просто стала старше, чувственнее. А может быть, потеря мужа в таком молодом возрасте обострила ее чувства.

Подъезжая к дому матери, Мария с горечью думала, как он только мог поверить, что она помогала Томми Лайнеру? И не находила ответа.

Въезжая во двор, Мария знала, что сейчас ее будут разрывать на части мать и сын. Сэм бросился к ней навстречу и крепко обнял.

– Бабушка дома? – спросила она, целуя его.

– А где ж еще? Ни на минуту не может отойти от телефона. Ты была главным предметом обсуждения все утро. Я слышал о каком-то платье, которое ты надела на танцы, – важно заявил Сэм. – Иди к ней. Только недолго, ладно, мам?

Мать, как всегда, сидела у телефона на небольшой кухне, сверкающей чистотой. Увидев Марию, она тут же положила трубку.

– Да уж, эта ночка прошла довольно бурно, – сказала мать.

– Доброе утро, мам, – ответила Мария, целуя ее в румяную щеку.

– Что за платье ты надела, милая? Я не припоминаю, чтобы ты покупала нечто подобное тому, как мне описали.

– Я купила его год назад, но оно казалось мне слишком коротким и узким, – объяснила ей Мария.

Мать кивнула.

– Так я и думала. А что там за история с шерифом? Я уже неделю только о вас двоих и слышу от своих кумушек. То он покупает тебе термостат, то вы появляетесь вместе на празднике Дня основания… Ты же не бывала там со времени смерти Джоша. Да и Сэм без остановки говорит о нем.

Мария покачала головой.

– Мне кажется, ты и так уже все знаешь, мам. Даже можешь рассказать мне пару фактов, о которых я не имею понятия.

Мать лукаво взглянула на нее.

– А о пожаре ты уже слышала?

– Пожар? – удивилась Мария.

– Я только несколько минут назад узнала об этом. – Она была довольна, что может сообщить дочери какую-то новость. – Начальник пожарной бригады сказал, что это поджог. Кто-то облил все бензином и бросил спичку. Для Томми и Рикки дела складываются не слишком хорошо, правда? – Она вздохнула. – Все заметили, что Томми пришел на танцы позже остальных. Не надо быть гением, чтобы связать одно с другим. Ты ведь не сказала бы, что шериф глуп?

Мария пожала плечами.

– Мам, шериф Робертс умен и с хорошим чувством юмора. К тому же он высок, темно волос и довольно привлекателен. Хотя думаю, тебе уже об этом сообщили. Он любит Сэма. Может быть, он слишком серьезно относится к работе, но это почти единственный его недостаток. Боюсь, я влюбилась в него по уши. Но он такой же, как Джош.

Выражение лица матери было как нельзя более серьезным, когда она посмотрела на дочь.

– Если что-то случилось один раз, это вовсе не значит, что то же самое произойдет снова. Если ты считаешь, что этот мужчина тебе подходит, не раздумывай. Хватай его и держи.

Мария была поражена.

– Но ведь он для здешних никто, мам. Ни Лайтнер, ни…

Мать только нетерпеливо хмыкнула и перебила ее:

– Он шериф, детка. Через десять лет никто даже не вспомнит, что он приехал из Чикаго. – Она взяла дочь за руку и посмотрела ей в глаза с нехарактерной для нее тоской. – Я знаю, каково потерять любимого человека… Но мы с твоим отцом прожили вместе много счастливых лет… Ты тоже заслужила это, Мария. Ты и Сэм оба заслуживаете лучшей жизни.

Мария не могла прийти в себя от услышанного. Первый раз мать так говорила с ней, и она почувствовала, как рухнула между ними стена отчуждения.