Он предпочёл недодумывать мысль. В том, что творилось, он предпочитал даже не слишком внятно думать. Но в определённом смысле внутри себя он удовлетворённо улыбнулся. Ладно. Продолжим разговор.

— Когда наш корабль не выйдет около Корусканта, — заметил он, переключаясь на нынешнюю ситуацию, — за нами будет гоняться вся Империя с форсьюзерами во главе.

— А когда было иначе? — иронически сказала Мотма. — А форсьюзеров я не боюсь. У меня джедаи.

— Джедаи против ситхов?

— Очень неплохая защита, знаешь ли.

— Они защищали тебя и раньше?

— Да.

— Ставили блок на твои мысли?

— Да, — ответила Мотма и усмехнулась. — Джедаи — мои телохранители. И то, что Люк — одарённый…

— Что?

— Они подтвердили.

— Но ты же знала об этом раньше.

Она пожала плечами:

— Бен сказал…

«Н-йл», мелькнуло в голове у Борска. Откуда — непонятно. В живой речи не существовало никакого призвука на конце.

В чём дело?

То, что Люк — сын Вейдера….

А при чём тут Бен?

Ты узнала это от Органы. Это же просто экономичней. Зачем трепать джедая, если есть давний союзник? От него логичней получать стратегически важную информацию. Органа сообщил ей, что произошло на Тантиве-4, это очевидно. Тогда, когда они проиграли. Когда прежние союзники не оправдали себя. Когда им пришлось начинать всё заново, искать новое оружие, новых союзников, новых…

Секунды несколько раз ударились со звонким призвуком о металлическую поверхность. Всё — не так. Она же сама сказала. Альянс. Союз, заговор и план, которые были составлены ещё при последних годах Республики. Союз прихода к власти. Они не были глупцами. Палпатина было так просто не сместить. Любое существо, мало-мальски подкованное в политике, понимало, что после принятия неограниченных полномочий великий канцлер стал практически не смещаем. Его положение. Плюс его ум. Плюс его талант к политике и манипуляции. Плюс обаяние. Плюс… Когда канцлер добился неограниченных полномочий, он в сущности выиграл сражение. Чтобы убрать его и прорваться к власти, нужны были чрезвычайные действия. Союз с джедаями. Бейл и Мотма стакнулись с джедаями. Заключили договор. Заговор. И это всё-таки не помогло. Потому что канцлер оказался ситхом. Потому что их подвели джедаи. Канцлер не был убит. Или арестован. А он был тот уникальный человек, на котором держалась вся пирамида власти. При этом нападение джедаев дало возможность законной санкции на их уничтожение. Везде, на всех планетах клоны поднимали оружие против джедаев, которые…

Что-то не сходится. Какое-то очень важное звено ему неизвестно. И поэтому все его рассуждения становятся ложью. Даже несколько звеньев. Кое-что знает Мотма. Но она не скажет. Очень много знают Вейдер и Палпатин. Но до них не добраться. Думай, Борск, думай. Твоя жизнь зависит от этого.

Что не так в том, что произошло на Тантиве? И ещё раньше — на Мустафаре. Нет, ещё раньше — на Корусканте. Йода, Бейл, Оби-Ван, Мотма, Амидала…

Амидала… Которая за каким-то хреном полетела на Мустафар. Беременная Амидала. Мотма сказала — беременная…

Так бывает. Ничего не понятно. Но говорится одно слово. Вырывается слово. С интонацией. Главное — с интонацией. И что-то вдруг переключается в голове. Щёлкает. И становится очевидным.

Мимика ботанов непонятна людям. Для людей на шерстяном личике кошки её просто нет. Это было очень хорошо. Поскольку Борск с трудом сохранил хладнокровие. Ему хотелось рычать. Урчать и издавать прочие звуки.

Он понял. Как он раньше не понимал. Это — люди. Мотма, Бейл. С их глупой и эгоистичной привязанностью не к клану — к другим людям. Связкой с другими людьми. Исключительно на эмоциях, а не на чувства крови. Собственничество, а не общность. Именно поэтому им так легко предавать.

Перед ним был кусок прошлого. Как на ладони. Вот эти двое. Статный представительный Бейл. Юная Мон, быстрая и живая. Может, не яркая красавица, но миленькая и пикантная. Оба молоды. Оба неординарны. Очень умны. Оба хотят жить. Брать жизнь. В любви и в политике.

И есть пара. Молодой джедай, мало похожий на джедая. В последнее время вечно при великом канцлере. Рыцарь, воин, с силой, харизмой, мужской красотой. Посвящённой во все тайны верховного правителя. Его правая рука. Тень за спиной. Тёмный силуэт на фоне окна во время любых переговоров. Телохранитель. Защитник. Друг. Хранитель тайн. Союзник.

Есть молодая женщина, бывшая королева, нынешний политик. С подобной молнии красотой. Силой, влиянием, властью. Неординарностью, мозгами.

И вот эти двое обломали тех двоих. Бейл и Мотма. Анакин и Амидала. Он почти знал. Знал, как было дело. Молодого джедая попытались привлечь к себе. В партию новой власти. Пообещали большую власть.

В молодого мужчину влюбились.

На него попытались влиять через сенатора и королеву. И саму сенатора сделать своим союзником, знаменем, главой.

Спутницей, женою.

Только эти двое уже сделали свой выбор. И принадлежали давно — не им.

Две женщины — два мужчины. Переплетения политики и любви. Оскорблённая гордость. Переродившаяся любовь.

Глупо, примитивно, пошло. Достойно бульварного романа. Жестоко и зло. Ни одно существо в мире не будет действовать ради кровной цели так, как оно действует из оскорблённой гордости и любви. Месть. Обычная человеческая месть. Ненависть. Ненависть. Ненависть. Убить, истребить, запятнать, стереть саму память. Не достались нам — не доставайтесь никому. Одного в лаву, другую — в могилу. Хорошо. Очень хорошо. Но было бы лучше, если бы ещё был уничтожен проклятый старший ситх. А то Вейдер искалечен — но во главе государства. А Падме успела родить детей.