Шрифт:
— Что?… — она смотрела в большие серьёзные глаза Люка и не знала, что и думать.
— Это не значит, что император — лапочка и душка, — произнёс Люк, криво усмехаясь. — Но кажется, я перепутал, где тьма и где свет. Ничего не понимаю. И я перестал верить тому, что говорил мне Бен. Он лгал мне всю жизнь. Во всём. Всегда. И это… отвратительно.
— О чём ты?
— О старом рыцаре-джедае, — ответил Люк устало. — Я думал, он такой… Умный, добрый, светлый, несчастный… Человек, который показал мне путь вперёд… А оказалось…
— Люк, ты понимаешь, о чём ты говоришь? — теперь серьёзно встревожилась Лея.
— Да!.. Прости. Но я его видел.
— Кого?
— Кеноби. Совсем недавно. Его лживые испуганные глаза. И то, как он…
— Где ты его видел?!
— Вейдер… — неохотно произнёс Люк. — Вейдер копался у меня в голове…
— И ты ему позволил?!
— Да. А что?
Лея продлила молчание дольше, чем естественную паузу перед ответом. Не нарочно. У неё на некоторое время не оказалось слов. Невероятно. Просто невероятно. Его провели, как…
— Ты ещё больший ребёнок, чем я думала, — горько сказала Лея. — Что Вейдеру стоило создать полноценную иллюзию в твоей глупой башке?
— Иллюзию?…
— А что, думаешь, он не может?
Она даже не возмущалась. Это походило на то, как беспомощно и растерянно разводят руки. Это — Люк…
Люк задумался. Глубоко.
— Но, — сказал он робко, — это было так правдоподобно…
— Конечно, — вздёрнула плечи Лея со смесью горечи и возмущения. — Это и должно было быть правдоподобно. А как иначе убедить тебя, что Кеноби водил тебя за нос? Люк! — помахала она ладошкой перед ошеломлённым лицом брата. — Приди в себя! Ты связался с такими людьми… Спасать он его пришёл! — всплеснула она руками. — Он тебя с этим и ждал! А теперь будет обрабатывать! Ты же несмышлёныш, ему вот такой и нужен! Он внушит тебе, что захочет! А потом использует тебя…
— Он — мой отец, — сухо сказал Люк и вздёрнул подбородок.
— Он — ученик Сидиуса, выкормыш ситха и сам ситх! Он поймал тебя на твоих родственных чувствах к тому, кого больше нет! Пойми ты это!
— Бен мне то же самое говорил, — заледенев, ответил Люк.
— Вот видишь…
— А ещё он говорил мне, что я должен его убить.
— Это самое лучшее, что ты мог сделать.
— Ты тоже так думаешь?
— Да.
— Ты…
— Он ударил Хана. По лицу.
— Просто так?
— Нет, — неохотно ответила Лея. — Он обругал императора.
— Император спас ему жизнь.
— И ты в это поверил?
— Я чувствую, когда мне врут! — взвился Люк.
— Тебе это только кажется, — отрезала Лея. — Ты сам говорил, что Оби-Ван тебе лгал. Но тогда ты ему верил. Как же теперь ты отличаешь ложь от правды? Или для тебя правда всё, что не говорил Оби-Ван?
— Не знаю, — упавшим голосом сказал Люк.
— Вот именно. Тебя использовали, как мальчишку, а ты…
— Бен тоже использовал меня, — яростно ответил Люк.
— Это тебе папочка сказал?
Брат и сестра обменялись взглядами. Они были в одной комнате — дальше друг от друга, чем Дантуин и Татуин.
В этот момент бесшумно открылась наружная дверь, и к ним вошёл император.
Визит
— Мило, — сказал Палпатин, глядя на них. — Брат и сестричка ссорятся? Великолепно.
Лея и Люк, застыв, смотрели на Палпатина. За его спиной был виден коридор, увеличившееся число гвардейцев и та женщина, которая сейчас со скукой подпирала собой стенку.
Дверь закрылась. Гвардейцы остались снаружи. В каюте были они вдвоём и Палпатин.
В императоре произошли серьёзные изменения. Нет, он не помолодел. Внешне изменились только глаза. Может, они и создали совершенно иное впечатление от старческой фигуры в балахоне. Взгляд был жёстким и цепким. И безусловно холодным.
— Очень рад, что застал вас обоих, — произнёс он светским тоном дипломата, который приветствует на официальном приёме представителя исконно враждебного государства. Император не улыбался. И светскость его была подобна отравленному кинжалу. — Не люблю повторяться. Можете сесть.
— Я постою! — выдохнула Лея.
— Только не прыгай, — попросил император.
Как он смог столь простой фразой оскорбить — уму непостижимо. Ни бранных слов, ни издевательства в голосе. Презрение. Этого хватило. Лея побледнела и сжалась. Люк шагнул вперёд.
— Вы не смеете…
— Что я не смею, мой мальчик? — остановил на нём свой взгляд император. — Называть дураков дураками? Смею. Я для этого императором стал. Чтобы иметь возможность называть вещи своими именами.
— Почему здесь нет отца? — спросил Люк немного дрожащим голосом.