— Однако у вас очень едкий язычок, как я погляжу.

— Я не строю себе сказочных замков,— резко ответила Бриджит.— Хотя, вы, наверное, именно так думаете. Я — человек с современными взглядами на жизнь, не без некоторой доли ума, но без денег. И, выходя замуж, я зарабатываю себе приличное существование. Моя работа в качестве жены Гордона практически не будет отличаться от работы в качестве его секретаря. Я сомневаюсь, чтобы он вспомнил о необходимости поцеловать меня или пожелать спокойной ночи. Разница будет только в жалованье.

Они поглядели друг на друга. Оба были бледны от сдерживаемого гнева. Бриджит насмешливо произнесла:

— Что же, продолжайте, вы, право, немножко старомодны, мистер Фицвильям, не сказать ли вам обо мне по старинке, что я продаю себя за деньги. Это ведь сильный аргумент?

— Вы хладнокровный маленький дьявол,— ответил Люк, и в голосе его прозвучала печаль.

— Это лучше, чем быть горячей маленькой дурой!

— Так ли?

— Да, именно так, я это хорошо знаю!

— Откуда и что вы можете знать ?— усмехнулся Люк.

— Я знаю, что значит заинтересоваться мужчиной! Вы никогда не встречали Джонни Корниш? Я была помолвлена с ним три года назад. Он был восхитителен, я безумно увлеклась им. Увлеклась так, что мое безумие причиняло мне боль. Ну и что же? Он бросил меня, чтобы жениться на престарелой толстой вдове со скверным северным акцентом и тремя подбородками, но с доходом 30 тысяч в год. Подобные случаи невольно излечивают от романтики. Вы так не думаете?

Люк с внезапно вырвавшимся стоном отвернулся.

Наступила пауза. Она тяжело легла между ними. Наконец Бриджит нарушила ее, нерешительно проговорив:

— Я надеюсь, что вы теперь поняли, что не имеете права говорить со мной в подобном тоне. Вы остановились в доме Гордона, п... и это чертовски дурной тон.

Люк взял себя в руки.

— То, что вы говорите,— это тоже старомодно,— заметил он дипломатично.

— Как бы то ни было, но это правда,— вспыхнула Бриджит.

— Нет, это не правда. И у меня было и основание и право так говорить.

— Какая чепуха!

Люк посмотрел на нее. Ее лицо было до странности бледно. Он тоже был бледен.

— Я имею право, потому что увлечен вами, увлечен так, как вы рассказывали мне сейчас, увлечен до физической боли!

Она отступила на шаг и прошептала:

— Вы...

— Да, забавно, не правда ли? Такого рода сообщение должно вызвать с вашей стороны нервный смех.

Я приехал сюда с определенной целью, должен выполнить важную работу, а вы появились из-за угла вот этого дома и, как говорится, околдовали меня! Вы только что упомянули о волшебных сказках, и вот теперь у меня такое ощущение, словно я сам .живу в какой-то волшебной сказке. Вы меня зачаровали, как самая настоящая сказочная фея, и у меня такое ощущение, что стоит вам приказать мне: «Обратись в лягушку!» — как это немедленно исполнится, и у меня будут лягушачьи лапы и выпученные глаза.

Он шагнул к ней.

— Я безумно люблю вас, Бриджит, безумно... И, если я так безумно люблю вас, то вам трудно ожидать от меня восторга от того, что вы собираетесь выйти замуж за этого новоиспеченного маленького, мелкого, хвастливого лорда, который теряет самообладание даже тогда, когда проигрывает в теннис...

— А что я могу сделать?

— Вы могли бы выйти замуж за меня. Но я боюсь, что мое предложение вызовет только ваш смех.

— Да, конечно, смех, и смех буйный.

— Я это понял. Ну, ничего, мы теперь выяснили наши взаимоотношения, знаем, чего мы можем ждать друг от друга. Не вернуться ли нам на теннисный корт? Может быть, на этот раз вы подыщете мне партнера, с которым я мог бы играть на выигрыш?

— Право,— сказала Бриджит нежным голосом,— о своей победе вы думаете так же много, как и Гордон.

Люк внезапно схватил ее за плечи.

— О, Бриджит, какой чертовски острый у вас язычок!

— Боюсь, я не очень-то нравлюсь вам, несмотря на ваше признание...

— Я уверен, что вы совсем мне не нравитесь.

Посмотрев на него, Бриджит спросила:

— Вы, наверное, собирались жениться и уютно обосноваться, вернувшись на родину?

— Да.

— Но, понятно, жениться не на такой особе, как я?

— Я никогда даже не думал о ком-нибудь, хоть капельку похожем на вас.

— Ну, ясно. Я хорошо представляю себе ваш идеал,

— Немудрено. Вы ведь умница, Бриджит.

— Ваш идеал — милая девушка, очень скромная, англичанка до мозга костей, любящая уют, деревню, умеющая обращаться с собаками. Думая о ней, вы представляете ее у камина, в юбке из твида, где она носочком своего ботинка подвигает полено в огонь, чтобы он вспыхнул ярче...

— Ваша картинка выглядит очень привлекательно...