— И вы гордитесь этим? — спросил Синклер. — Гордитесь тем, что совершили бы геноцид? Даже сейчас гордитесь?

Синклеру хотелось знать, не померещилась ли ему тень неуверенности в глазах Неруна.

— Прошлое мертво. Меня больше беспокоит настоящее и будущее. И раз рейнджеры, — Нерун из презрения использовал английское слово, — в большинстве своем — люди, то я не вижу ничего плохого в том, что Энтил'За будет человеком. Если только он не возомнит себя минбарцем и не будет пытаться получить власть над моим народом. Но знай, что мы будем пристально наблюдать.

— Вижу, — сказал Синклер, — что у нас больше общего, чем вы желаете признать.

Нерун гневно захрипел и ушел.

Когда Синклер вернулся на базу, уже наступил полдень. Войдя в дом он обнаружил беспокойно расхаживающую Кэтрин.

— Когда я проснулась рано утром от стука в дверь, а тебя не было рядом, не было вообще в доме, я ужасно взволновалась, — сказала она, прежде чем он смог вставить хоть слово. — Незнакомый мне минбарец сказал, что Дженимер умер, так что все занятия на сегодня отменяются. Он не сказал, но я просто предположила, что ты, должно быть, с Дженимером.

— Прости, что не смог тебя предупредить. Все случилось так неожиданно, — он устало присел. Синклер не спал уже целые сутки. Сакай села рядом с ним, и он обнял ее.

— Мне начинает не хватать его, Кэтрин. Я не понимал, как много он значил для меня. За очень короткое время я привык считать Дженимера своим другом, таким же, как Деленн. Лучшим из всех, кого я знал раньше. Это был действительно хороший человек. Проклятье!

Они сидели молча. Синклер глядел в пустоту, а Кэтрин терпеливо ждала. После долгой паузы он посмотрел на нее и улыбнулся:

— Я очень рад, что ты сейчас рядом со мной.

— Я тоже, — она поцеловала его. — Так что теперь? Они выберут нового лидера прямо сейчас?

Синклер медленно покачал головой.

— Не думаю. Серому Совету нужно решить, когда огласить имя нового Избранного, и я думаю, что они сделают выбор, когда придет время. Они не будут этим заниматься, пока не пройдет десять минбарских циклов.

Он запнулся.

— Они, однако, сделали кое-какой выбор этим утром. Я стану Энтил'За через полторы недели.

— Отлично, — сказала она, очевидно, не зная, что сказать в ответ. — Ты рад этому?

— Как сказал сегодня Нерун, что плохого будет от Энтил'За-человека для рейнджеров-людей?

— Тогда поздравляю.

— Да, — ответил он. — Но я бы все это отдал за пару часов сна.

— Не думаю, что минбарцы согласятся с этим, — сказала она, помогая ему подняться и пройти в спальню.

— Мы должны неукоснительно следовать протоколу церемонии! — резко сказал Нерун Ратенну, перегнувшись через широкий стол.

Ратенн ответил не менее решительно.

— Мы предоставили вам медицинские данные. Подготовка должна проводиться в соответствии с этой уникальной ситуацией. Его человеческая физиология делает невозможным…

— Ни одна из наших традиций не оправдывает изменения столь важной части церемонии из-за кого-то. Кроме того, — закончил Нерун с великим сарказмом, — ни одна из традиций не должна быть проблемой для «минбарца, рожденного не от минбарцев».

Сатаи пожирали друг друга глазами. Этот спор, последний в череде споров, бушевал в присутствии Синклера уже пятнадцать минут, причем ни одна из сторон не поинтересовалась его мнением. Он позволил им спорить дальше, а сам внимательно слушал. День церемонии посвящения Синклера в Энтил'За близился, и два члена Серого Совета постоянно сталкивались лбами, обсуждая вопросы религиозного и политического протокола. Синклер не мешал им искать компромиссные решения.

Но теперь, когда до церемонии осталось всего два дня, их затянувшийся спор впервые встревожил его по-настоящему, и, похоже, лишь он мог их рассудить.

— Но вы уже согласились с этим, — сказал Ратенн.

— Я согласился лишь помогать подготовке традиционной церемонии, — возразил Нерун. — И испить из чаши ша'нейат является частью церемонии. Так сколько наших священных традиций вы отмените ради этого человека?

Ша'нейат наиболее точно переводился как «разрушитель смерти». Синклер знал, что это сильнодействующая жидкость, обладавшая огромным символическим значением для минбарцев, представляла собой настой из цветов, фруктов и зерен. Этот напиток использовался только в особых религиозных церемониях, где это действо считалось главным элементом. До этого дня лишь минбарцам приходилось пить ее. Синклер был бы первым человеком, но врачи рейнджеров обнаружили одну небольшую проблему: ша'нейат оказался для людей смертельным ядом.