– Выходит, что его небылицы о зверолюдях и тому подобном не более чем метафора.

– Я бы не стала этого утверждать.

– Но…

– Послушай, – перебила его Энни. – Что если природа времени не настолько линейна, как ты о ней думаешь? А вдруг прошлое, настоящее и будущее существуют одновременно, только разделены между собой – ну, я не знаю, чем-то вроде дымки, и есть люди, способные видеть сквозь эту дымку?

Рори улыбнулся.

– Это могло бы объяснить существование привидений и предсказание будущего, – сделал он вывод, следуя ходу ее мыслей.

– Может, этим и объясняются истории Джека о Далеком Прошлом, которые он преподносит так, словно те события происходят в наши дни. Может, и он способен видеть сквозь дымку.

А почему бы и нет? Рори готов был принять эту теорию, но сначала необходимо было принять нелинейную природу времени, а к этому он еще не был готов. Хватит с него и странного рассказа Лили.

– А ты сама в это веришь? – спросил он Энни.

– Не знаю, – пожала она плечами. – Но я уверена, что сады первых земель и сейчас существуют где-то на поверхности нашего мира, и они пульсируют, как наши сердца пульсируют под кожей. И еще я верю, что все в мире взаимосвязано, только так можно объяснить глубокую привязанность людей к какому-то определенному месту или животному.

– Ты имеешь в виду тотемы?

– Может быть. А может, даже нечто более личное – то, что я не в состоянии выразить имеющимися в моем распоряжении словами.

– Звучит слишком уж таинственно.

– Становится уже поздно, на небе появились звезды. Когда солнце садится, мне нравится думать, что вокруг нас в темноте бродят свободные духи и переговариваются между собой. В такое время я забываю о логике прямых улиц, мощеных тротуаров и быстрых машин и погружаюсь в мир древней магии, о которой шепчутся эти духи. Частички их тайн и крупицы мудрости застревают у меня в голове, и я уношу их с собой в следующий день. Они как истории Джека – правда и выдумка в одно и то же время. Не могу сказать, что они управляют моей жизнью, но уж наверняка делают ее ярче. – Энни снова повернулась к Рори. – Мне не нравится жить в мире, который устроен по шаблону, как считает большинство людей.

– Ну, это тебе не грозит, – заверил ее Рори.

– Об этих существах очень легко забыть, – качая головой, сказала Энни. – Куда легче верить в то, что время течет по прямой, что перед тобой есть только то, что ты видишь. Именно в этом, мне кажется, кроется особая ценность историй Джека – по крайней мере, для меня. Они не дают мне забыть о том, кто я такая, и о том, что еще существует в нашем мире.

Рори подумал, что они с Энни вели словно бы два параллельных разговора, и один из собеседников удалился как раз в то место, которое несколько минут назад упоминала Энни, – туда, где был нужен специальный словарь, чтобы понять, о чем идет речь. Рори не знал многих слов. У него не было словаря, чтобы их перевести.

Такое случалось и раньше. Они могли обсуждать самые обыденные вещи – новые лазерные диски, погоду, идущего впереди человека, – и внезапно Рори начинало казаться, что где-то на грани сказанных слов возник другой разговор и Энни говорит ему о вещах, которые он не может понять в силу своей ограниченности или просто наивности.

Вот и теперь было так же. Отличие состояло лишь в том, что сейчас его ощущения были гораздо ярче из-за истории, рассказанной Лили.

– Они ни чуточки не повзрослели, – заговорил он. – Я имею в виду девчонок-ворон. Все годы, пока я здесь живу, я не обращал на это внимания, но сегодня утром меня осенило. Они все еще выглядят на тринадцать или четырнадцать лет, никак не старше.

Энни ничего не ответила.

– Но тебе они представляются другими, – продолжил Рори. – Может, каждый видит их по-своему?

– Вполне вероятно.

– Но как это возможно?

– Оглянись вокруг, – сказала Энни. – Если внимательно присмотреться к нашему миру, найдется немало удивительных вещей.

– Я сейчас не об этом.

– Я знаю, – сказала она. – Так что ты хотел о них узнать?

Рори хотел узнать все, но сдержался.

– Какое отношение они имеют к историям Джека? Они и в самом деле действующие лица этих историй или ты просто их так называешь?

– Я уже и не помню, кто первым дал им это прозвище, – сказала Энни. – Это было слишком давно.

– Хорошо. Тогда я спрошу по-другому. Это обычные девчонки, или в них есть что-то… – Секунду Рори не мог подобрать нужное слово. – Сверхъестественное?

– Ты можешь подумать, что я не хочу тебе помочь, – вздохнула Энни. – Но я уверена, на этот вопрос каждый из нас должен ответить сам.

Рори ждал продолжения, но Энни молчала.

– Ты права, – наконец произнес он. – Твои слова мне ничем не помогли.

Энни повернулась на скамье и подтянула колени к подбородку. Теперь она сидела лицом к Рори.

– Обитатели «Вороньего гнезда» не такие, как обычные люди, все мы немного странные. Но раньше тебя это не беспокоило.

– Мэйда и Зия не живут в нашем доме.

– Нет, они живут…

– В ветвях дерева на заднем дворе, – со вздохом продолжил Рори. – Если только это не очередная метафора, смысл которой до меня не доходит.

– Спроси их, – с улыбкой посоветовала Энни.

Можно подумать, он не спрашивал их тысячу раз. Но девчонки-вороны мастерски могли обходить те вопросы, на которые не хотели отвечать.