События 1944 г. явно показывали, что крах Третьего рейха лишь вопрос времени. В течение года Красная Армия почти полностью освободила свою территорию, оккупированную в 1941–1942 гг. Под контролем Вермахта оставался лишь небольшой плацдарм на балтийском побережье в районе литовского порта Клайпеда, где закрепились части группы армий «Норд», отрезанные от Восточной Пруссии. Русские войска вошли в Польшу, Чехословакию, Венгрию, Югославию и Норвегию. На сторону антигитлеровской коалиции перешла Румыния, в войну против Германии также вступила и Болгария. СССР и Финляндия подписали соглашение о перемирии.

В Западной Европе активные боевые действия вели западные союзники. Сначала они высадились на побережье Нормандии, а затем и на юге Франции. К концу года были освобождены Франция и Бельгия, а также южные районы Голландии. Англо-американские войска вступили на территорию Германии.

Перелом в войне оказал в части награждений огромное влияние на командование Красной Армии и советское руководство. Оно стало гораздо более щедро, чем это было ранее, раздавать награды. Видимо, в этом не последнюю роль играли идеологические соображения. В победоносной армии должно было быть много героев как в прямом, так и в переносном смысле. Тем более что война уже шла за пределами Советского Союза, и требовалось поддерживать и всячески поднимать международный престиж своей армии.

Все это отлично видно на примере штурмовой авиации Красной Армии. В течение 1944 г. звания Героев получили сразу 232 человека. Это было в 5,4 раза больше, чем в прошедшем 43-году, и в три раза больше, чем за все прошедшие два с половиной года войны. Создавалось впечатление, что вдруг открылись некие тайные шлюзы и на летчиков хлынул своеобразный наградной ливень.

Надо отметить, что помимо «желания» верхов появилось еще и соответствующее «предложение» снизу. К этому времени наконец стало давать себя знать большое численное преимущество советской авиации над Люфтваффе. Все больше пилотов штурмовиков, несмотря на продолжавшие оставаться на достаточно высоком уровне потери, получали шанс выполнить «норму» боевых вылетов, необходимую для представления к званию Героя. Основная масса Героев-штурмовиков образца 43-го года к моменту представления успела налетать по 90–115 боевых вылетов, что видно из примеров в приведенной ниже таблице.

Число боевых вылетов отдельных летчиков-штурмовиков, ставших Героями Советского Союза в 1944 г.

Однако по-прежнему все же имелись и значительные отклонения от этого среднего диапазона. Так, 1 июля звание Героя получил командир звена 74-го Гв. ШАП 30-летний гвардии лейтенант Александр Васильевич Покликушкин, совершивший, по официальным данным, с июня 1942 г. по февраль 1944 г. 692 вылета. 26 октября был посмертно награжден командир эскадрильи 33-го Гв. ШАП гвардии старший лейтенант Александр Осипович Молев. 22-летний летчик погиб 8 июля, когда в ходе штурмовки автоколонны в районе украинского города Ковель его Ил– 2 был сбит зенитками. К этому времени он успел выполнить 529 боевых вылетов. И если сведения о числе совершенных ими вылетов точны, то по этому показателю летчики занимают первые два места в штурмовой авиации Красной Армии.

В то же время число боевых вылетов, выполненных рядом пилотов к моменту представления к званию Героя, было в несколько, а порой и десятки, раз меньшим. Так, 31 мая был посмертно награжден уже упоминавшийся выше заместитель командира эскадрильи 46-го ШАП ВВС Северного флота капитан И. Б. Катунин, на счету которого были лишь двенадцать вылетов. Он погиб 23 апреля, когда его Ил-2 был сбит зенитным огнем во время атаки немецкого конвоя. Как говорилось в представлении, летчик направил горящий штурмовик в один из транспортов и взорвал его. Одновременно звания Героя посмертно удостоился и его воздушный стрелок сержант А. М. Маркин, успевший выполнить одиннадцать боевых вылетов. Это был всего второй случай, когда звания Героев получил сразу весь экипаж «Ила».

В тот же день – 31 мая 1944 г. – «Золотой Звездой», и опять посмертно, был награжден помощник командира 7-го Гв. ШАП ВВС Балтийского флота 34-летний гвардии майор Виктор Николаевич Каштанкин. Он погиб ровно на месяц раньше экипажа Катунина – 23 марта, в ходе атаки немецких кораблей в Нарвском заливе. По докладам вернувшихся пилотов, Каштанкин направил свой самолет на вражеский сторожевой корабль. На его счету числились 36 боевых вылетов, в ходе которых он уничтожил и повредил в группе три транспорта, один сторожевой катер, три минометные батареи и семь ДЗОТов.

Затем 1 июля звание Героя получил 36-летний подполковник Александр Пантелеевич Матиков, командовавший 673-м ШАП. Он был представлен к нему после 32 боевых вылетов, выполненных к декабрю 1943 г. Потом 22 июля вышел Указ о награждении сразу трех летчиков из 46-го ШАП ВВС Северного флота. Новыми Героями стали помощник командира полка 29-летний капитан Демьян Васильевич Осыка и два командира эскадрилий – 25-летний капитан Сергей Арсентьевич Гуляев и 30-летний капитан Александр Николаевич Синицын. Первый совершил одиннадцать боевых вылетов и потопил два транспорта, танкер и сторожевой катер, второй – пятнадцать вылетов, в ходе которых лично потопил три транспорта, два сторожевых корабля и самоходную баржу, а третий шестнадцать вылетов, уничтожив транспорт, сторожевой корабль и тральщик и повредив еще по одному транспорту, танкеру и тральщику, а также уничтожил пять самолетов, из них три – в воздушных боях.

Все эти примеры свидетельствуют о том, что никаких четких правил награждения летчиков-штурмовиков «Золотой Звездой» не существовало. Имелись лишь общие, довольно расплывчатые указания. В итоге, как показывала практика, решение посылать или не посылать представление на конкретного летчика зависело не только от числа выполненных им боевых вылетов. На это решение оказывало влияние и множество иных субъективных факторов, как то: обстоятельства биографии не только самого потенциального Героя, но и членов его семьи, его отношения с непосредственным командиром, репутация последнего в глазах вышестоящего командования и тому подобное.