Шрифт:
Дело в том, что профашистский режим генерала-диктатора К. Г. Маннергейма возвел вдоль границы с СССР, проходившей тогда по Карельскому перешейку, всего в 30 км от Ленинграда систему мощных укреплений, известную как «Линия Маннергейма».
Эта «линия» строилась под руководством ведущих военно-инженерных специалистов Франции, Германии и Англии. По оценкам западных же военспецов, «взять» штурмом «линию Маннергейма» было невозможно – она считалась неприступным «чудом» военно-инженерного искусства и превращалась в прекрасный плацдарм для нападения на СССР с севера.
Швеция предоставила Маннергейму 80 тыс. винтовок, 500 автоматов, 200 орудий и 25 самолетов. [171] Италия поставила в Финляндию 30 самолетов и большое количество зенитных пушек.
Советское правительство потребовало у Финляндии провести демилитаризацию приграничных районов, перенести границу на 70 км от Ленинграда и ликвидировать военно-морские базы вблизи наших границ в обмен на значительные территориальные уступки. Территорию в 2700 км2 вблизи Ленинграда предлагалось обменять на 5500 км2 в Карелии.
Английский историк Б.Лиддл Гарт в 1970 г. писал о требованиях СССР 1939 г. к Финляндии:
«Объективное изучение этих требований показывает, что они были составлены на рациональной основе с целью обеспечить большую безопасность русской территории, не нанося сколь-нибудь серьезного ущерба безопасности Финляндии…»
И даже после с трудом доставшегося в марте 1940 г. поражения финских войск «новые советские требования были исключительно умеренными. Сталин проявил государственную мудрость».
К моменту официального предъявления советской стороной своих претензий переговоры с финнами по вопросам безопасности в районе советско-финской границы и восточной части Балтийского моря длились, в общей сложности, полтора года. На разных этапах переговоров и в разных комбинациях Финляндии предлагались: пакт о взаимопомощи; аренда, покупка или обмен на советскую территорию островов в восточной части Финского залива; обмен финской территории на Карельском перешейке на аналогичную советскую в Восточной Карелии; устройство советской военно-морской и военно-воздушной базы на полуострове Ханко.
13 ноября 1939 года делегация Финляндии прервала переговоры с советской стороной и отбыла [172 – иллюстрация][173] в Хельсинки. Ее отъезд означал, что все попытки советской стороны договориться мирным путем окончились неудачей. В середине ноября на военном совете Сталин безысходно заявил: «Нам придется воевать с Финляндией».
26 ноября в районе советско-финской границы у д. Майнила позиции советских войск подверглись артиллерийскому обстрелу, в результате чего несколько красноармейцев было убито и ранено. В тот же день советское правительство направило финской стороне ноту протеста в связи с происшедшим и потребовало в целях предотвращения в дальнейшем подобных инцидентов отвести свои войска от линии границы на 20-25 км.
30 ноября 1939 года, как говорилось в официальном сообщении «по приказу Главного командования Красной Армии, ввиду новых вооруженных провокаций со стороны финской военщины войска Ленинградского военного округа в 8 часов утра перешли границу Финляндии на Карельском перешейке и в ряде других районов».
Советская сторона потеряла крайне важный при переходе в наступление фактор внезапности (с момента инцидента до времени перехода Красной Армией финской границы прошло 3,5 дня), так как все еще надеялась договориться с финнами мирным путем. Так началась советско-финская война.
Опуская подробности боевых действий, сразу скажем, что свой приказ войскам Финляндии о фактической капитуляции от 13 марта 1940 г. маршал К. Г. Маннергейм закончил словами:
«У нас есть гордое сознание того, что на нас лежит историческая миссия, которую мы еще исполним, – защищать западную цивилизацию, она издревле [174] была нашей наследственной долей; но мы также знаем, что до последней монетки отплатим свой долг Западу».
Здесь вновь процитируем Ю. Мухина:
«Смотрите, как красиво излагает Маннергейм, прямо как Новодворская. Оно и понятно, когда обгадишься, то приходится вспоминать и про цивилизацию, и про «историческую миссию». Что-то же говорить надо. Главное, и слово свое сдержал – в 1941 г. снова полез вместе с Гитлером отдавать свой долг Западу до монетки. Не знаю, как там с Западом, но долг Финляндии Советскому Союзу Маннергейм действительно оплатил буквально до последнего гроша. Сталин за этим очень тщательно проследил. (Разве что в 1945 г. рассрочку выплаты продлил до 3 лет.)
Теперь посудите сами, как с такими фактами праздновать победу Финляндии над СССР? До чего московская лимита тупая, но ведь и она сможет догадаться, что жирует за счет экспортных поставок на Запад никеля с тех рудников, что были законно добыты в той «проигранной» войне.
Что делать мерзавцам-фальсификаторам? Приходится вымучивать эксклюзивно для поклонников «Ледокола» версию, что СССР, мол, войну проиграл потому, что у него боевые потери и ее как-то и чем-то надо подтвердить».