Правда, был момент, когда Джейн получила небольшую передышку – благодаря Викки. Та отказалась есть суп.

Сначала в общую беседу – обстановка за столом была непринужденная, прежде всего потому что не все девушки волновались, как Джейн, – проник шумок. Потом, чуть громче, чем требовалось, Майя Краун произнесла:

– Вы непременно должны есть – так же, как все сидящие за этим столом.

– А если я не хочу! – Это сказала Викки.

Почуяв запах скандала, все три оператора немедленно нацелили объективы камер на нее. Потом они разделились: один продолжал снимать Викки, второй – Майю Краун, а третий – воспитанниц и гостей.

– Что значит «не хочу»? – сдержанно произнесла Майя. – Вряд ли это соответствует действительности, так как со времени ланча прошло уже часов восемь. Кроме того, гость, отказывающийся есть, демонстрирует неуважение к хозяйке дома.

– Ничего я не демонстрирую. Просто мне не хочется есть суп – и все. И потом, сегодня в роли хозяек выступаем мы! – Викки победно огляделась, словно призывая остальных воспитанниц порадоваться тому, как ловко она отбрила преподавателя.

– Тем хуже, – спокойно ответила Майя Краун.

Викки удивленно взглянула на нее.

– Почему?

– Если хозяйка не ест вместе с гостями, невольно возникает сомнение, все ли в порядке с едой.

– Это в каком же смысле? Еда отравлена, что ли?

– Хм, интересные у вас мысли. Почему отравлена? Просто продукты могут быть не первосортными. А то и вовсе несвежими.

Усмехнувшись, Викки покачала головой.

– Только не в «Хайард-холле». Здесь этого не допустит Дафна Сандерс.

– В таком случае почему бы вам не попробовать суп? Всего несколько ложек.

– Нет, – упрямо произнесла Викки.

– Хорошо, но должна же быть какая-то причина. Пожалуйста, назовите ее, чтобы все успокоились.

– Назвать? – Викки задумалась. – Все очень просто: я не привыкла к такому супу.

– Это суп-пюре, – пояснила Майя.

Викки кивнула.

– Вот именно. Похоже на…

– На вашем месте я бы не продолжала, – предостерегающе взглянула на нее Майя Краун.

– Ладно, не буду. – Викки откинулась на спинку стула. – Но есть все равно не стану.

– Как хотите, – сухо произнесла Майя Краун и отвернулась, показывая, что не намерена продолжать разговор.

Вирджиния в течение всей беседы сверлила Викки презрительным взглядом. Потом перевела его на Джейн, а затем многозначительно посмотрела на Кендалла. «Ох какое убожество! – словно говорил ее взгляд. – И ты любезничал с этой простолюдинкой? Раскрой глаза, ведь она одна из здешних босячек!».

Кендалл нахмурился, потом посмотрел на Джейн через стол и ободряюще улыбнулся.

О как она была благодарна ему за это! Сразу воспрянула духом. И одновременно испытала прилив надежды. Пусть не она, а Вирджиния сидит сейчас рядом с Кендаллом, будущее покажет, чья возьмет!

Впрочем, этим дело не кончилось – в течение всего ужина Вирджиния еще не раз окатывала Джейн презрением. И, надо признаться, у нее были для этого основания – время от времени та допускала какой-нибудь промах. Правда, и ситуации возникали непростые. Ну кто, скажите на милость, мог знать, что спаржу едят не вилкой, а руками, макая в растопленное сливочное масло!

Потом подали запеченных фазанов – тех самых, которых воспитанницы вчера ощипывали.

Волнение не позволило Джейн вспомнить, что она поклялась не есть дичь. Сосредоточившись на необходимости пользоваться ножом и вилкой – еще довольно трудный для нее процесс, – она поначалу как будто даже не заметила, что лежит перед ней на тарелке. Забывчивости также способствовала поощрительная улыбка Кендалла, с которой он наблюдал за столовыми подвигами Джейн. Ради одного такого выражения его глаз стоило поступить в этот пансион!

Все равно хороший сегодня день, думала Джейн, не очень успешно отделяя мясо от кости. Замечательный. Сказочный! Ни о чем подобном я не смела даже мечтать…

Перед следующей переменой блюд произошел еще один инцидент. На этот раз Майе Краун вмешиваться не пришлось, но тем не менее все присутствующие не без интереса прислушались к беседе, которая состоялась между Нэнси и сэром Тимоти Джойсом.

Те сидели рядом, и поначалу все было хорошо – ровно до той минуты, когда Нэнси вспомнила, что воспитанницам положено развлекать гостей светскими разговорами. Но даже это было бы еще полбеды, выбери Нэнси какой-нибудь нейтральный предмет, например те же растения. К несчастью, существовала лишь одна тема, которая в данный момент интересовала ее по-настоящему.

Да-да, Нэнси повела разговор о своей груди!

Уж лучше бы она рассказывала о кактусах…

Надо было видеть удивление, отразившееся в глазах сэра Тимоти Джойса, когда Нэнси принялась детально описывать операцию по внедрению в женский организм силиконовых вставок!

Все присутствующие, включая телевизионщиков, с интересом наблюдали за сменой выражений на благородном лице хозяина «Хайард-холла», гадая, к чему все это приведет. Наконец, когда удивление сэра Тимоти достигло апогея, он дождался паузы в увлеченном повествовании Нэнси и негромко – надо отдать должное его сдержанности! – спросил: