Элесит только головой покачала, заниматься воспитанием посторонних подростков не входило в ее обязанности. Орсег подумал, что девочке надо вправить мозги, пока не натворила бед… неудивительно, что Тиселе поспешила усыпить ребенка, от такой никакой пользы, кроме вреда… Кстати, если они пойдут искать бывшую ведьму, то колдунью придется взять с собой. О, нет!.. Только не хватало в ходе операции опекать ребенка с героическими наклонностями. Утешает только то, что они уже знают, чего от девочки ждать и полагаться на обещания не будут.

— А потом?

— Мы только подошли, — послушно продолжила девушка, — а они уже выходят. Теф потом сказал, они должны были вернуться до того, как мы проснемся. Сделали бы вид, что не при чем тут. Мастер очень на них рассердился, с Тиселе вообще не хотел разговаривать. А потом она поползла назад, в шахту…

— Поползла?

— Ну, ее потащило. Мы туда бросились, но дверь закрылась. Мастер и ребята говорили — не было там двери, но она закрылась… А мы остались.

— И все?

— Потом нам сказали, что вы придете и до того нельзя в шахту ходить. Мастер очень сердился, но не стал спорить. Ребята переживали. Тарс у входа своих людей поставил, вот они и не ходили. Мастер места себе не находит… — Девочка понизила голос до драматического шепота. — Он считает, что сам во всем виноват!

— Он так сказал?

— Нет, но по нему видно… — растерялась девочка.

Скорее всего, сказали те мальчишки, которые вместе с Тиселе в шахту совались, предположил Орсег. А девочка повторяет с чужих слов.

— И что теперь?

— Я пробовала ее искать, — честно призналась колдунья. — Но за мной стали следить после всех побегов… Вы ведь найдете Тиселе, правда? Вы ее спасете?

Орсег решил, что услышал достаточно, и шагнул в комнату.

— Возможно. Но для этого леди необходимо отдохнуть.

Пойманная с поличным леди испуганно вскрикнула. Видно, тоже надеялась успеть вернуться к себе до его прихода. Огненная колдунья кричать не стала, только замерла на месте, уставившись на рыцаря королевского учета. Тоже, наверное, интересовалась, где конь и доспехи.

— Ор, я…

— Госп… Миледи, вы обещали мне не покидать своих покоев.

— А ты обещал не оставлять меня ни на мгновение, — с детским злорадством парировала Элесит.

— Ты на ногах не стояла, а у меня еще были дела, — слегка растерялся Орсег.

— А если бы на меня напали враги? — сделала страшные глаза жена.

Девочка тихонько хихикнула. Страж с трудом подавил раздражение. Нет, когда-нибудь он все-таки объяснит жене, что такое повиновение мужу, особенно если он — лесной страж. Когда-нибудь. Но не сейчас.

— В любом случае, теперь я освободился и мы пойдем к себе, хорошо? Юная леди, надеюсь, извинит нас.

«Юная леди» не сразу осознав, что так обращаются именно к ней, кивнула. Было в Орсеге что-то такое, что отбивало у огненных магов желание разговаривать. Может быть, плохо скрываемая ненависть. Все-таки, лес и пламя дружить никак не могут.

Элесит решительно поднялась на ноги… и покачнулась. Орсег поспешил подхватить ее, пока не упала.

Кикса широко раскрыла глаза, ожидая увидеть, как загадочный рыцарь понесет жену на руках, но сэр Дрвен не доставил девочке этого удовольствия. Бросив на колдунью косой взгляд, он осторожно вывел Элесит из комнаты и закрыл дверь.

— Ты думаешь, Тиселе и Залемран влюблены друг в друга? — донесся до Киксы голос леди этнографа.

— Она в него — очевидно. А насчет него — не знаю, не спрашивал.

В комнате было тепло и уютно. Под потолком висела люстра, где вместо свечей горели язычки пламени. Не такого, как используют обычные маги: у них «огоньки» — всего лишь сгустки света. А здесь — настоящее пламя, только полученное волшебством. Огненным волшебством. Обстановка была так же проста, как и во многих других предоставляемых комнатах. Две кровати, как в кельях воспитанников. Причем комната в преподавательском крыле явно рассчитана на одного человека и вторую кровать приволокли специально для дорогих гостей. Шкаф отсутствует, есть вешалка в углу и стойка для обуви. Прикроватная тумбочка, пара стульев.

— Даже письменного стола нет! — возмутилась благородная леди Элесит.

— А тебе требуется что-то срочно записать?

— Нет, но есть же какие-то приличия!

Орсегу было лень спорить, поэтому он только усмехнулся и поднял бровь. За время общения с городской культурой ему не приходилось слышать о связи приличий и письменного стола. Леди только что была насильно уложена в свою кровать, но, как капризный ребенок, засыпать отказывается. Ей плевать, что завтра трудный день, плевать, что она не в состоянии даже сидеть, не то, что стоять или ходить. Зато может говорить и, как ей кажется, может думать.