Это почувствовали все и увлеклись. В атмосфере зрелого вдохновения мы вернулись к первоначальной задаче облечь коллективное видение в слова, которые имели бы конкретное и в то же время верное значение для всех участников.

И вот какая получилась формулировка:

«Смысл нашей деятельности в том, чтобы помочь отдельным личностям и коллективам значительно повысить продуктивность и достичь достойных целей - благодаря взаимопониманию и творческому, принципиальному руководству».

Синергетический процесс, который привел к созданию коллективной программы, навсегда запечатлелся в сердце каждого из нас, и это сослужило нам добрую службу, ясно показав, чего мы добиваемся и от чего отказываемся.

Другой пример коллективного озарения имел место, когда меня пригласили - в качестве генератора идей и зачинателя дискуссии - на традиционный, открывающий год, съезд работников крупной страховой компании.

За несколько месяцев до этого я встречался с оргкомитетом съезда, который должен был продлиться два дня и в работе которого должны были принять участие все высшие руководители. Мне сказали, что традиционная повестка съезда включает в себя четыре-пять важнейших пунктов, по которым планировались диспуты, и нескольких интервью; руководители должны были представить альтернативные проекты работы на год. Прошлые мероприятия такого рода свелись к формальному обмену мнениями, иногда переходившему в стычки в духе Выигрыш/Проигрыш, то есть носили предсказуемый, нетворческий характер и нагоняли скуку.

Беседуя с членами оргкомитета о значении синергии, я заметил, что до них стал постепенно доходить ее колоссальный потенциал. Хотя и с большой осторожностью, но в конце концов они согласились изменить привычный порядок и обратились к некоторым работникам руководящего звена с просьбой подготовить анонимные тезисы по каждой из приоритетных проблем, а затем предложили всем руководителям заранее ознакомиться с ними, чтобы понять различные точки зрения. На съезд они должны были приехать готовыми больше слушать, чем выступать, и творчески объединять усилия, а не нападать и защищаться.

Первую половину дня мы посвятили ознакомлению с принципами и применению на практике Навыков 4, 5 и 6, а оставшееся время отдали творческому объединению усилий (синергии).

Это привело к высвобождению колоссальной энергии. Скука уступила место воодушевлению. Люди открыли сердца и умы навстречу взаимному влиянию; открытие следовало за открытием, один вариант решения сменял другой. К концу съезда родилось и окрепло совершенно новое понимание главной проблемы. Анонимные предложения оказались устаревшими. Участники съезда признали существенные различия во взглядах и переступили через эти различия, положив начало формированию нового коллективного видения.

Однажды ощутив себя частью единого целого, люди уже никогда не станут такими, как прежде. Они не упустят возможности повторить это прекрасное переживание.

Часто предпринимаются попытки воссоздать тот или иной эпизод, отмеченный высокой степенью единения, но, как правило, это не получается. Тем не менее, вдохновение можно вызвать снова. Восточная мудрость гласит: «Мы стремимся не подражать великим мастерам, а найти то, что они искали». То есть, не следует воспроизводить ситуации, в которых родилось подлинное единство, а нужно создавать новые - ради других, иногда более высоких целей.

Единение вдохновляет. Творчество вдохновляет. Открытость сердец и честный обмен мнениями приводят к таким достижениям, что стоит пойти на риск - а он существует.

После второй мировой войны правительство Соединенных Штатов поручило Дэвиду Лилиенталю возглавить новую Комиссию по атомной энергии. Лилиенталь сформировал группу ученых - высших авторитетов в своей области - и, как оказалось, ярых приверженцев своих собственных идей.

Этот пестрый коллектив ярких индивидуальностей получил напряженный план и горел желанием скорее приступить к его выполнению. К тому же их торопила пресса.

Но Лилиенталь потратил несколько недель на открытие крупного счета в Банке Эмоций. Он дал людям спокойно познакомиться друг с другом, узнать интересы, упования, цели и тревоги коллег, их прошлые достижения и взгляды. Создал условия для максимального сплочения ученых - а его беспрестанно критиковали за то, что он тянет время, и даже упрекали в неспособности справиться с заданием.

Результат был таков. Лилиенталю удалось создать сплоченный коллектив, где люди были предельно восприимчивы к мнениям и влиянию со стороны коллег и проникнуты духом творчества. Взаимное уважение было так высоко, что в случае возникновения разногласий вместо споров и обид начинались искренние попытки понять друг друга. Суть их отношений можно выразить такой фразой: «Если человек с такими интеллектом и преданностью делу со мной не согласен, значит, я чего-то не понимаю и должен приложить усилия, чтобы понять. Найти новый ракурс, посмотреть на проблему под другим углом». Обиды и претензии исключались. Возникла необычайно высокая культура сотрудничества.