Но своего Лина добилась...

Гаснут последние искорки зеленовато-золотого света, света, утратившего синеву... Магия вернулась к законному владельцу... Все...

Феникс, тяжело дыша, опускает голову... Хотелось бы сейчас посмотреть на Алексея - наверняка изменилась даже аура. Столько Сил... Ведь амулет маскирующий покупать придется... Хотелось бы посмотреть, но...

Мне это не по силам. Нужно отдохнуть... Хоть немного...

— Лина!
– тревожный голос юноши тащит ее из сна...
– Лина, что ты? Лина...

Ну не тряси меня, а? Я так устала...

— Лина... Да очнись же... Что с тобой?

Что со мной... что со мной... что-со-мной-что...

— Я голодная...
– жалобно говорит ее губами Феникс...

О-ох! Птичка, а ты умней меня! Я ведь и правда... я же свой запас матери отдала, ведь Силы Алексея и так едва помещались, поэтому да, голодная... Ох ты, черт! Успела забыть уже, как бушует Феникс, когда голоден... Больно же... Ну подожди немного, а? Совести у тебя нет... Ну пожалуйста...

Девушка съеживается на постели, пережидая острый спазм, и не сразу понимает, что Алексея рядом нет... Это хорошо, что нет... Не хватало еще его "попробовать". Черт, я хоть перенестись смогу? Спасательница... самозваная...

Лина не успевает обдумать, куда бы перенестись - в комнатку врывается Алексей с бутербродами и какой-то чашкой...

— Ну-ка, пей...- рука ласково приподнимает голову...

— Нет... Лучше позови кого-то, чтоб перенесли... Мне нельзя... Алексей!

Феникс внутри обрадованно клекочет, почуяв магию, и девушка едва успевает отстраниться... Ох! Пошел вон, Феникс! Нельзя! Она выпивает какой-то горький отвар, а Алексей, что-то сообразив, быстро шепчется с человеком у дверей.

— Немножко потерпи... Потерпи, милая...
– уговаривает он, вернувшись. Ну не качай же ты меня, я не маленькая... И вообще не трогай, я же могу не выдержать... Но Алексей не слушает...

Нежно укачивая девушку, он тихонько что-то сначала приговаривает, потом... потом... Что? Лина забыла о голоде...

Алексей пел.

Его голос звучал чуть хрипловато, но... но... Даже Феникс заслушался... Ты и правда человек огня, любимый...

— Алексей!
– в двери врывается вездесущий Марк, - Вот, Петр Валерьевич передал! Сказал, это магическое светлое, а вот эта дрянь - с темной магией. Какая нужна?

— Давай обе!

Перед Линой оказывается какой-то темный браслет с рунической насечкой и кулон...

— Они заряжены магией, - в зеленых глазах Алексея тревога и надежда.
– Тебе ведь это нужно? Бери...

Догадливый мой...

— Они ведь нужные, наверно?
– но ладони Лины уже смыкаются на темном кулоне. И впрямь магией заряжено украшение. Было. Феникс выпил чары так быстро, что Лина не успела понять, какими они были... Лина облегченно вздыхает, когда спазмы стихают... Прикрывает глаза...

— Спасибо...

— Этого мало. Бери вторую... Ну Лина, бери же...

— Ой, и мою возьми!
– Марк, оказывается, никуда не ушел.
– Вот, смотри, это крючок магический для удочки! Бери-бери, он хороший! Ну кушай...

— Марк, она здесь?
– в дверь просовывается светловолосая головка... Знакомая такая...
– О, привет! Марк сказал, что девушке, которая меня спасла, нужны магические артефакты. Вот, смотри, эта штучка может притягивать золото... Ты что, меня не помнишь? Я Лиза! Ты меня лечила, помнишь?

А на пороге уже стоит встревоженная Лора и мрачноватый Виктор, бывший Липучка... Заглянул Анджей, застенчиво улыбнулся и ушел, оставив какое-то кольцо... Заглянули еще несколько человек - смутно знакомый рыжик, хорошо знакомый шестирукий маг ...На столе росла горка магических предметов, так тщательно и бережно собираемых Лигой... и так легко отданных Темной ведьме...

А потом явился юный эльф, подмигнул и выложил на стол полтора десятка предметов, при виде которых Феникс обрадованно подпрыгнул и захлопал крылышками... Это были магические ошейники.

Не забыл...

— Алексей, а ты сам-то как?
– Лина скормила своей птичке последний ошейник и нерешительно улыбнулась.

— Все хорошо. Все хорошо, я понимаю. Не переживай.

Понимаю? О чем он говорит? Лина только собралась уточнить... но тут, выставив всех, посторонних, включая Марка, вошел Петр Валерьевич... Карие внимательные глаза вопросительно перебегали с Лины на ее ангела.