Влад буквально ввалился в свою гримерку, протиснувшись через коридор из поклонниц, размахивающих чем попало - букеты и диски еще куда ни шло, но детали одежды его не вдохновляли. Психопатки! Ну почему они решили, что это кому-то нравится - то, что перед лицом размахивают такими вещами? Боже, как ему все надоело..

– Спасибо.. Да, крошка, ты блеск.. нет, грим снять позже, потом.. Потом, я сказал!.. Да, дорогая, но не сегодня, ты сладкий цветочек, но звезды не велят.. Прости, не дуйся..
– он на автомате бормотал привычные фразы, мечтая только добраться до гримерки, принять душ и лечь.. Лечь. Двухчасовой концерт вымотал все силы.

Он захлопнул дверь, прижался спиной, борясь с желанием сползти на пол..

Ему всего двадцать, что же будет, когда стукнет тридцатник? Если он, молодой и здоровый, так устает... Кое-как он дошел до стола и потащил из сумки упаковку таблеток. Хоть чуть взбодриться.. После "колесиков" стало полегче, и Влад потянулся за полотенцем.. И поймал краем глаза чье-то движение. Быстрый взгляд в огромное зеркало в полстены - никого...

Примерещилось?

Но что-то снова мелькнуло.. снова.. Что ж такое.. Нет, все, больше никаких таблеток. Нет-нет.. Парень рывком обернулся... Да вот же! Высокий мужчина в черном. Как он... сюда?..

– Вы кто? Вы как сюда попали?
– Владимиру почему-то стало страшно. Липкий обволакивающий страх сделал его знаменитый голос хриплым, - Уходите, я позову охрану..

– Не позовешь..
– мягко проговорил незнакомец, непостижимым образом оказываясь рядом. Его глаза странно светились, - Не позовешь..

– Мой отец - генерал-майор... Я завтра даю концерт на военной базе под Красноярском.. Мой отец генерал-майор..
– Влад отступал, пока его лопатки не коснулись запертой двери..
– Меня будут искать!

Тип вдруг улыбнулся, блеснув... господи, неужели это клыки? Неуже...

– Нет, - шепнул он тихо, - Не будут...

Влад не успел закричать...

Подземный стратегический Центр обороны "Око тайфуна".

Зал связи.

Сегодня.

О, кажется, получилось!

Негромкий шорох, бледная вспышка - ожил один из экранов. Сержант перестал вспарывать ножом ковровое покрытие и разом оказался рядом.

– Вышло? А? Где картинка-то?

– Сейчас... настройка сбита. Сейчас...

Пальцы дрожали.

Сейчас, сейчас, они узнают, что с их базой... с базовым городком-прикрытием, Лесоградом... ну же, ну же... вот!

Пляшущие на экране цветовые сполохи сложились наконец в картинку...

Сан-Диего.

Калифорния. 26 июля 2024 года. Пляж.

Сутки назад.

– Что, Льюис? Говори погромче, что-то со связью!
– Грэйс Мидвич плотней прижала к лицу дорогущую модифицированную трубку, - Говори. Что? Чем расстроена?

Сквозь непонятно откуда взявшиеся в трубке писки и шорохи пробился голос мужа:

– Твой... сад... Мороз...

– Какой мороз? Летом? О чем ты, Льюис?

– Ночью вдруг ударил мороз. Восемь градусов. Все твои розы замерзли. Прости, дорогая...

– Ты рехнулся? Спятил? Какой мороз, Льюис?! Какого черта ты пытаешься мне сейчас вкрутить? Ну подожди, мы с детьми вернемся домой, я тебе...

– Мама, мама! Смотри, мам!
– ворвались в ухо детские голоса.

– Мама, смотри... Что это?

О господи... В небе, еще несколько минут назад светлом и безоблачном, закручивалась исполинская темная воронка из растрепанных туч...

Россия, Cевастополь.

25 июля 2024 года.

14 часов 50 минут

– Павел Евгеньевич, пациент из 12 палаты просит вас.

– Обратитесь к Татьяне Родионовне. Я ухожу в отпуск, если вы не забыли.

– Татьяна Родионовна на операции. Освободится не скоро, - молоденькая практикантка виновато посмотрела бархатными глазами...

Эх, никогда не мог устоять перед хорошеньким личиком!

– Хорошо. Как он сегодня?

– Беспокойный. Хуже, чем вчера.

– Что ж такое... Ну пойдемте.

Честно говоря, хирург-ординатор Севастопольской горбольницы № 2 был рад забыть на время отпуска о пациенте из двенадцатой палаты со всеми его загадками и странностями... А странностей хватало.