Он заморгал под более ярким освещением в коридоре, и Кэтрин вдруг впервые обнаружила, какой он старый. Арнольд, казалось, глубоко задумался. Затем тихо произнес:

– Но ведь не все они были героями. Среди них были и предатели, которые умерли в покое и достатке и заслужили некролог в «Таймс», воинские почести и все такое. А их жизнь должна была окончиться на виселице еще сорок лет назад. – Он пригладил свои редкие волосы. – Ведь нет такого закона, который ограничивал бы человека в правах за нераскрытое предательство. Разве не так?

Кэтрин поняла, что вопрос этот риторический.

– Хорошо, встретимся завтра.

Она повернулась и пошла по коридору. Когда время, которое требуется, по ее мнению, чтобы проводить гостя взглядом, истекло, она услышала грохот закрываемой двери. Все эти зашифрованные намеки Арнольда, эти его метафоры и рассуждения о жизни произвели на Кэтрин довольно угнетающее впечатление. Однако у нее было ощущение, что все они отнюдь не беспочвенны.

Она шла по длинному пустому коридору. Ее мысли занимало не столько то, что произошло сорок лет назад, сколько упоминание леди Уингэйт о продолжающемся и ныне акте предательства. Хотя, если верить тому, что говорил ей о «Талботе» О'Брайен, этот предатель в прошлом выдал десятки офицеров и агентов разведки. Вполне возможно, что он предал и ее отца.

Она подошла к простой двери без таблички. Это был боковой вход в офис О'Брайена, прямо в его кабинет. Она подняла руку и собралась было постучать, но передумала. «Секретность, осторожность и благоразумие… С этого момента подозреваются все… Обращайтесь с информацией, как сочтете нужным… Но будьте осторожны». Кэтрин повернулась на каблуках и пошла дальше по коридору.

Семена недоверия, брошенные в почву еще до того, как она родилась, взошли и превратились в отвратительный плод – подозрение. Этот гнилой плод упал на землю и разбросал вокруг себя еще больше семян.

Она резко остановилась. «Нет, черт побери!» Кэтрин вернулась на несколько шагов, постучала в дверь О'Брайена и вошла в кабинет.

Тони Абрамс стоял в нише у витрины магазина «Гуччи» на углу Пятьдесят четвертой улицы и наблюдал, как Кэтрин Кимберли шла в толпе по Пятой авеню, держа в одной руке сумочку и портфель, а в другой – зонтик. Подбородок у нее был поднят. Она шагала решительной походкой, в движениях ее чувствовались независимость и легкое презрение к окружающим. Кэтрин не видела Тони. Ему показалось, что она вообще никого вокруг себя не замечает. Когда Кэтрин поравнялась с ним, он вышел из ниши.

– Мисс Кимберли.

Она повернула к нему лицо и, казалось, несколько секунд смотрела на Тони, не узнавая его.

– А, мистер Абрамс. – Ее брови недовольно изогнулись. – Где Карбури?

Тони кивком указал на здание напротив. Она посмотрела в указанном направлении.

– «Университетский клуб»?

– Я думаю, там можно остановиться на ночь.

– Да, я знаю.

Кэтрин вновь взглянула на Тони. Капли дождя блестели в ее черных волосах, струйки воды катились по лицу. Она подошла к Абрамсу и подняла зонтик, чтобы укрыть от дождя и себя, и его.

– Частные детективы здесь?

– Они наблюдают за обоими входами. Карбури внутри. Они последуют за ним на вечернее мероприятие.

– А вы почему все еще здесь?

– Где же мне быть?

– На Тридцать шестой улице. Вам нужно переодеться к ужину. Хотя… Если уж вы здесь, а времени до ужина еще уйма… Почему бы вам не зайти в клуб и не попытаться получить дополнительную информацию?

Он подумал, что ее голос так же холоден, как и эта чертова погода. По телефону он звучал более дружелюбно.

– Боюсь, я не похож на университетского выпускника с деньгами и связями.

– А вы сыграйте эту роль.

Тони не ответил.

– Или без обиняков покажите ваш полицейский значок.

– Я использую его осторожно.

– Я понимаю. Я же сказала вам, если случится неприятность, мы вас вытащим.

– Да, я помню. Я подумаю.

– Отлично. – Она повернулась, собираясь уйти, но задержалась. – Да, мистер Абрамс! Сегодня вечером Карбури должен мне передать нечто ценное. За этим могут охотиться и другие люди.

– Это превращает его в важную персону.

– Если что узнаете, позвоните мне домой до семи тридцати. В восемь увидимся на ужине, мистер Абрамс.

Тони проводил ее взглядом. Затем пересек улицу и вошел в украшенный мраморными колоннами вестибюль клуба. Сквозь двери он увидел обширный зал с высокими потолками. В кожаных креслах расположились мужчины, читающие «Уолл-стрит джорнэл». Возле камина сидел Карбури и перелистывал лондонскую «Таймс».

Абрамс пошел по направлению к лифтам. Там в небольшой нише в стене стоял телетайпный аппарат, выдающий котировки акций на фондовой бирже. Над ним на специальной доске были прикреплены ровно оторванные полосы телетайпной ленты. Перед доской стояли несколько мужчин и внимательно изучали цифры. Держались они все очень степенно. Однако Абрамс заметил, что время от времени то у одного, то у другого из них вдруг нервно подергивалось веко или белели костяшки пальцев, сжимавших ручки атташе-кейсов.