Начало дня не предвещало ничего хорошего.

— Ты мое мнение знаешь. — Риджуэй кивнул в сторону Джени. — Ты здорово пожалеешь, что втянул ее в это дело Вспомнишь мои слова.

— Ты упорно отказываешься меня понять, — отмахнулся Эван от Риджуэя и повернулся к Джени. — А вы, мисс Тай, тоже жалеете, что оказались втянуты? — Его глаза наполнились теплым светом. — Чтобы вы были в восторге, не скажешь.

Джени теребила правую манжету: Как она ни старалась, тот упрямо не хотел закрывать запястье.

— Чья это была идея?

Эвану не нужно было объяснять, какую идею она имеет в виду.

— Какая разница? Я отец, и ответственность полностью лежит на мне.

Риджуэй с отвращением фыркнул.

— Давай, продолжай корчить из себя юродивого, если думаешь, что все еще можешь себе это позволить. — Он посмотрел на Джени, и надо сказать, это стоило ему немалых усилий: казалось, его спина вот-вот треснет от напряжения. — Это был Эктон. Из королей его поперли, вот он и решил попробовать себя в роли делателя королей. Он что-то слышал об исследованиях ученых, отколовшихся от Неоклоны, которые работали над методами усиления личностных характеристик. Наподобие военной имплантации, но с другими акцентами.

— Сепаратисты уже тогда шумели, — заговорил Эван. — Навар как раз ухитрился снова взять власть, победил на промежуточных выборах с колоссальным преимуществом. Казалось, что кресло премьера ему обеспечено пожизненно. В последующей грызне, за места я оказался не на той стороне и был выброшен на политическую свалку. Отец испугался. Он думал, что уже не увидит ван Рютера среди членов Кабинета.

Джени наконец оставила в покое рукав и принялась за шов на брюках.

— Спроси кого хочешь в Неоклоне, и последний недотепа тебе ответит, что имплантация лишь усиливает то, что уже было сформировано, не более. Тот, кто сказал твоему отцу, что сможет сформировать личность трехлетнего ребенка, — мясник и лгун. А твой отец, раз поверил ему — дурак и простофиля.

Хладнокровный псих с манией величия. А сама-то ведь тоже однажды позволила Старому Ястребу выклевать себе глаза.

— Лиссе были известны подробности?

— Наверное, — одновременно ответили Риджуэй и Эван, а затем Риджуэй взял инициативу в свои руки — В конце концов, она была врачом. Сертификата Неоклоны у нее не было, и все же ее считали неплохим специалистом. Уверен, поначалу она лишь подозревала общеизвестные отклонения в формировании психики, но когда истинное положение вещей раскрылось, она не смогла смириться, как и все мы. Все проявлялось постепенно. Мы думали, что это возрастной, обычные детские капризы, особенно после рождения Джеральда и Сирены. Надеялись, что он перерастет.

Джени так дернула правую штанину, что раздался треск рвущейся подкладки.

— Вы… — Она попыталась досчитать до десяти, но сбилась после трех. — Вы взяли несмышленого малыша, который толком не знал, что такое хорошо, а что такое плохо, и превратили его в чудовище, которое в любой ситуации ставило собственное «я» превыше всего…

Риджуэй вспыхнул.

— Не обобщайте, я к этому отношения не имел…

— …и вы думали, что он перерастет?!

— Тай, вы слишком много на себя берете! Джени подскочила. В животе у нее все горело.

— Да пошел ты, сукин сын!

Эван обежал стол и встал между ними.

— Тихо! — Он потеснил Джеки и заставил ее снова сесть. — Мне наплевать, какие чувства вы испытываете друг к другу, но под этой крышей вы будетеобращаться друге другом цивилизованно. И не вздумайте втягивать моих подчиненных в ваши личные разборки. — Поймав на себе злобный взгляд Риджуэя, он продолжал: — Нравится вам это или нет, вы будете работать вместе. Мне нужны вы оба. И если мне придется связать вас и отволочь в Неоклону, чтобы там из вас слепили одного разумного человека, то я это сделаю.

Джени сидела, опустив глаза. Учащенное дыхание Риджуэя постепенно улеглось.

Эван решил, что может пока вернуться на свое место. Наконец он заговорил с миролюбивыми нотками в голосе.

— Я не буду требовать, чтобы вы пожали друг другу руки. Хоть я и не физик, понятие ядерной реакции мне знакомо.

Скрипнул стул, и снова воцарилось гробовое молчание. После затянувшейся паузы Джени подняла глаза и увидела, как побледневший Риджуэй умоляюще смотрит на Эвана.

— Скажи ей, Дюриан.

— О Боже, Эв, какое это имеет значение?

Эван взглянул на Джени, и от той не ускользнул лихорадочный блеск его глаз. Наверное, умирает, как хочет выпить. Но пока они с Риджуэем здесь, он этого не сделает.

— Дело в том, Риза, что моя покойная жена поддалась увещеваниям своей, к сожалению, не покойной тетушки, и стала ее осведомителем. Как Улановой удалось затмить здравомыслие Лиссы, остается только догадываться, но полковник Дойл и Дюриан обнаружили доказательства того, что последние несколько лет моя любящая супруга исправно информировала министра внешних отношений обо всем, что здесь происходит.