В общем, Хартия давала разумные рекомендации для обоих описанных случаев. Но для «Лигерона» увы, реализовался третий случай, обоснованно считавшийся невероятным и потому Хартией не предусмотренный: два звездолета разных цивилизаций оказались в одной планетной системе практически одновременно. Этим досадным обстоятельством первого в истории контакта космических цивилизаций и был вызван семиэтажный крик души капитана Боуза в момент обнаружения корабля иных.

— Мы провели расшифровку их возможных траекторий – отрапортовала Айра, — все на экране. Как будем действовать дальше, Босс?

— Знаешь, Оса, как ежики размножаются? – спросил капитан.

— Ну, поскольку они живородящие млекопитающие…

— …Очень осторожно, — перебил он, — поскольку у них иголки. Аналогично и мы с иными. Ставлю свою любимую чашку против кубометра вакуума, у иных есть точно такая же хартия и в ней написано то же самое, что в нашей…

— И нет ни слова про такое идиотское совпадение, — уточнил Фрой.

— Тут важен принцип, — твердо сказал Хольм, — максимум дружелюбия и осторожности. И, насколько я понимаю, пока что обе стороны ему следуют. Я имею в виду, на уровне автоматики.

— Абсолютно верно, — подтвердил Фрой, — Наш комп через три секунды после радарного контакта, отработал пробивку кротовой норы и сбросил через нее пакетный сигнал на Терру. А еще через полсекунды засек возникновение кротовой норы около корабля иных. Потом иные, точнее, видимо, их комп, отправил нам импульсами на частоте возбуждения атома водорода фрагмент ряда Фибоначчи, 5 первых чисел – и наш комп ответил отправкой фрагмента из следующих пяти чисел. А сейчас, пока мы разговоры разговариваем, компы уже во всю общаются на тему взаимной интерпретации языка.

— Если я еще не разучился считать, — Нген на мгновение задумался и продолжил, — для согласования любого регулярного дискретного кода компам с быстродействием 10 в 18–й требуется порядка 1000 секунд, не более.

— Компы справились быстрее, — сообщила Айра, — вот, у меня уже запрос висит: «прошу подтверждения на корректировку траектории».

— Какую? – спросила Рами, и, посмотрев на навигационный голоэкран, добавила, — Ясно, синхронный выход на свободную орбиту 2–й планеты высотой 400 километров. Значит, их тоже интересует вторая…

— Еще бы, — хмыкнул Хольм, — если у 1–й температура +600 по Цельсию на поверхности, у 3–й нет атмосферы, а у 4–й и следующих нет твердого ядра, хотя есть спутники… Но тебя, Шарк, заинтересовали бы спутники?

— Не в первую очередь, — признала она.

— Вот и иных они интересуют не в первую очередь.

— Вообще–то, мы участвуем, поэтически выражаясь, в важнейшем событии за всю космическую историю, — сказал Фрой, — нам сказочно повезло, что мы их встретили.

— Хорошо бы, нам еще повезло не нагородить глупостей при этой встрече, — скептически заметил Нген, — с этой минуты мы по уши в красной зоне риска.

— И природа этого риска нам ни капли не понятна, — добавил Хольм, — черный ящик.

— Не такой уж и черный, — возразила Рами, — и, кстати, эта встреча была предсказана более 200 лет назад. Именно в окрестностях Сердца Змеи.

— Двести лет назад? – переспросил Нген, — но тогда еще и в космос толком не летали.

— Ну и что? — возразила Рами, — Джонатан Свифт предсказал спутники Марса за много лет до их открытия, а Иван Ефремов предсказал первый контакт…

— Так, мальчики–девочки, — перебил капитан, — подтверждение даем на смену траектории? Ну? Возражений не слышу… Нет возражений? Смену курса подтверждаю…

— Траектория изменена, — отрапортовал Фрой.

— Смотрите, — сказала Айра, тыкая пальцем в голоэкран, — иные тоже изменили траекторию.

— Естественно, — пробурчал Хольм, — я же сказал, у них такая же хартия… Ну, и как у нас теперь все это выглядит? Ага, понял. Расчетное время до выхода на орбиту и визуального контакта – 9 часов 40 минут. Шарк, что ты там говорила про Эриха Фромма?

— Про Ивана Ефремова, — поправила она, — это был писатель–фантаст, он предсказал…

— Я понял, что он предсказал здесь контакт. А что он еще предсказывал? Эта книга есть в библиотеке? Она большая? Как называется?

— Так и называется «Сердце змеи». Около ста килобайт.

— Может, стоит почитать? – предположил Нген.

Капитан кивнул:

— Почему нет? Флэш, сколько времени пройдет, пока комп сможет преобразовать информацию иных в форму, пригодную для нашего тупого восприятия?

— Полагаю, Босс, что не менее двух часов. Возможно, два с половиной.

— Ну, что ж. Надеюсь, этого времени всем хватит. Перерыв 120 минут. На вахте остаюсь я. Остальным – лежать, читать и питаться в любой последовательности. После перерыва рассчитываю видеть всех сытыми, отдохнувшими и поумневшими на сто килобайт.