Шрифт:
Лиза презрительно скривилась.
– Что с тобой? По мамочке, что ли, соскучился?
– Нет, не по мамочке, – произнес он, натягивая на голову капюшон своего рваного дождевика. – И если ты уже нацеловалась, то нам пора...
Девочка легонько шлепнула его по щеке и прошипела:
– А подглядывать, маленький мерзавец, нехорошо! Мама тебе разве не объясняла?
– Объясняла. И не только это...
Он вышел под дождь.
Лиза открыла зонтик и поплелась следом. Хотелось вымесить на ком-нибудь зло, поэтому она ядовито поинтересовалась:
– И что же еще мамочка своему славному сыночку объясняла?
Максимка остановился, и Лиза чуть не врезалась в него.
– Ну, чего встал?
Он смотрел на нее и не двигался с места.
– Мама мне многое рассказывает... – Мальчик осекся и едва слышно добавил: – Мне не хочется думать о тебе плохо.
Лиза нервно рассмеялась.
– Да мне плевать, как ты будешь обо мне думать! Ничтожество!
Ее переполнял такой гнев, что она не могла придумать, как бы побольнее его задеть. Но этого и не потребовалось – Максимка заплакал.
Глава 18
Главная мудрость
– Девочки, идите под тент, – радостно размахивал руками Николай Анатольевич. – Вова, Никита, собираемся у костра. Будет объявление!
– Все сюда, давайте, ребята, давайте... – помогала ему Зинаида Григорьевна.
Лиза плюхнулась на свое место, обмахиваясь газетой, чтобы хоть немного охладить кожу – день выдался знойный, душный.
Руководитель взял дочку и посадил на плечо.
– Ну-ка, посмотрели все на героиню дня! – потребовал он.
Ребята без интереса уставились на перемазанную клубникой девчушку, а Яна спросила:
– Мы скоро купаться пойдем?
Из-за сильной жары с раскопок все вернулись раньше обычного, и по блестящим от пота лицам было понятно, что торчать у костра – последнее, чем ребятам хочется заняться.
Зинаида Григорьевна вынула из кармана шорт стеклянную бутылочку с приплюснутым горлышком и всем показала.
– Посмотрите, что нашла Машенька!
– И что это? – вежливо поинтересовалась Стася.
Лиза фыркнула.
– Дурацкая склянка. Я еще пнула ее под куст, когда мы приехали.
– Какая склянка! Да ты что! – возмутился Николай Анатольевич, опуская дочь на землю, и с осторожностью, с которой берут новорожденных, принял из рук жены стеклянную бутылочку. – Очень древняя вещь, разве вы не видите? Поглядите, ребята, какое горлышко необычное...
– Я сейчас спекусь, – проныл Миша. До склянки ему дела не было, он комкал в руках полотенце и с нетерпением поглядывал на часы.
– Так, – рассердилась Зинаида Григорьевна, – кому не интересно, тот свободен!
– Папа, – проскулила маленькая Маша, – ты обещал мне шоколадку. Когда дашь?
– Сейчас-сейчас, детка, потерпи...
Лиза поднялась и, продолжая обмахиваться газетой, пошла в сторону леска, желая укрыться от палящего солнца в тени.
– Лиза, куда ты? – опешила от такой наглости Зинаида Григорьевна.
Девочка нахмурилась.
– Но разве вы только что не сказали: кому не интересно...
Парни заржали.
– Ну иди-иди, – холодно кивнула руководительница.
Лиза полулегла на свое любимое дерево и закрыла глаза. Так она лежала около часа, погруженная в мечты о возвращении домой, в цивилизацию, пока не явился Максимка.
– Чего тебе? – не открывая глаз, грубо спросила Лиза.
Этого мальчишку она распознавала безошибочно, даже не глядя. По запаху чудом пережившего пожар крысиного шампуня, почти беззвучному дыханию и особому хрусту веток под ногами. Со вчерашнего вечера, после обмена любезностями под проливным дождем, она с ним не разговаривала. А тот, наоборот, с самого утра так и сяк пытался примириться.
– Там... – начал Максимка, но Лиза его перебила:
– Ты пришел мне рассказать, что найдена священная склянка? Миссия нашей тупой экспедиции завершена? Мы сейчас же едем домой?
– Нет.
– Тогда чеши отсюда, все остальные новости меня не интересуют.
– Там пришел Стас, – со вздохом сказал Максимка и повернулся, чтобы уйти.
Лиза распахнула глаза.
– Стой! А что он сказал?
– Тебя хочет увидеть.
Девочка резво вскочила с дерева, пригладила волосы, отряхнула с платья древесную пыль и, мимолетно глянув на Максимку, спросила: