— Вакцина есть, Ирина Михайловна.— Голос Жени звучал, как всегда, отзывчиво, словно существовал от­дельно от ее подозрений. Услышав свой голос, Женя на­супилась, он ей показался притворным.

— Скорее бы домой, по Сашке соскучила-ась!— про­тянула Ирина Михайловна.— С кем он там весь день, Леня-то из больницы не выходит.

Не расчесывая волосы, она скрутила их на затылке в толстый пучок, быстрыми легкими взмахами стряхнула с себя зерно и встала. Женя отвернулась.

Но зачем ей, спрашивается, отворачиваться, почему ей должно быть неловко, разве она в чем-то прови­нилась?

Женя медленно повернулась к Ирине Михайловне и открыто, смело, в полном соответствии с нравственной, как ей думалось, нормой глянула ей в глаза.

–– Что с тобой, Женечка, на кого ты похожа? Госпо­ди, настоящий Бармалей!— Ирина рассмеялась от всей души, не пряча от Жени своих ясных глаз.

И девушка не выдержала и через мгновение тоже улыбнулась в ответ. Все-таки очень трудно подозревать дурное в человеке, которого любишь!

Облегченно посмеиваясь, Женя рассказала свой сон: будто Ирина Михайловна сбежала от нее на рассвете и с кем-то говорила и смеялась вон за той веялкой.

— С кем же?— весело поинтересовалась Ирина Михайловна.

–– Извините, пожалуйста, глупый сон,— смутилась Женя.

— А может быть, это был сам чёрт, Женечка, а? Вни­мание: черти на целине!

Ирина Михайловна ласково потрепала Женю по щеке, потом неожиданно сильно прижала ее голову к своей груди.

— Ребенок, какой ты еще ребенок! Завидую тебе, воробышек!— она перестала смеяться и вздохнула.— Ну, что ж, поедем в поле?

— Поехали!—звонко согласилась Женя. Снова по­светлела, похорошела жизнь. — Поехали, по-е-ха-ли!— пропела девушка и, завидя на дороге машину, подхвати­ла сумку и побежала навстречу.

Приближался открытый газик. Женя вышла на сере­дину дороги и подняла сумку с красным крестом. Газик остановился. За рулем сидел молодой человек лет трид­цати в яркой рубашке в белую и красную клетку.

— Выходите из машины!— скомандовала Женя.

–– Ох, как грозно!— молодой человек усмехнулся, от­кинул дверцу и легко спрыгнул на землю. Он оказался довольно высоким, русым и оливково загорелым.

Усвоившая на полевой работе командирский тон, Же­ня невольно придержала язык: незнакомец совсем не походил на шоферов с их лениво-самоуверенными движе­ниями.

— Дайте, пожалуйста, руку, я вам сделаю прививку.

— Против чего?

— Против туляремии и бруцеллеза.

— Вы уверены, что мне не делали прививок?

— Уверена. Я помню всех, кому мы делали.

Женя с трудом, но все еще сохраняла наступательный тон. Когда работаешь на прививках, нужна решитель­ность, прежде всего.

— Неужто вы всех помните?— продолжал молодой человек, слегка усмехаясь.

— Вас я вижу впервые, это уж точно. А вообще, что вы торгуетесь, как на базаре? Это же комариный укус, господи!— сказала Женя тоном Ирины Михайловны, са­ма того не желая.

— Действительно. Какую вам руку?

— Обе. Бруцеллез на правую, туляремию на левую.

Он вытянул руки, сжал пальцы в кулак, с удовольст­вием, как показалось Жене, напряг мускулы. Протирая спиртом его смуглую кожу, она почувствовала, что крас­неет. Он не поморщился, не застонал в шутку и не заайкал, как это делают многие, молча подождал, пока Женя сде­лает насечки с вакциной.

— Всё?

— Всё. Если почувствуете температуру, обязательно зайдите в больницу.

Она уже уверилась, что перед ней не шофер, а скорее какой-нибудь заезжий инженер или геолог, на целине ведь помимо всего прочего богатейшие недра. Пожалуй, она слишком грубо обошлась с ним.

— Вы, наверное, начальство возите?— спросила она, осторожно. С шоферами она обходилась на ты, здесь так принято.

— Что вы, такая ответственность!— улыбнулся моло­дой человек.— Самого себя едва научился возить.

Подошла Ирина Михайловна скользящей походкой, чтобы не поранить ноги о стерню.

— Здравствуйте, товарищ Николаев.

Она поздоровалась подчеркнуто уважительно, и у Же­ни любопытство дополнилось чувством неловкости. Николаев весело проговорил:

— Вон это кто разбойничает на большой дороге, свои, оказывается! А я уже испугался, решил, что попал в ла­пы чужих эскулапов, из другого района.

– Нечего пугаться,— задорно продолжала Ирина Михайловна.— Вы крепкий мужик, товарищ Николаев, на вас пахать можно.

–– Можно, конечно, можно,— согласился он.— А при плохой организации дела так даже нужно. Делаете при­вивки, важно и нужно, а регистрации никакой.

Женю заело — ишь, какой переход он себе позволил.

— Мы лучше потратим время на борьбу с болезнями, чем тратить его на канцелярщину, на всякую бумажную волокиту, Целина, к вашему сведению, это еще и новые человеческие взаимоотношения, без формализма, бюро­кратизма и всяких таких затей.