Досконально продумав план бегства, Рюмин заметно воспрял духом. Алексей знал, что у него один шанс из ста, не более, да какая разница. Все равно тут не жизнь, а если удастся вырваться... На лице гладиатора появилось не свойственное ему прежде кровожадное выражение.

– Молодец, хорошо озверел, – похвалил подошедший инструктор. – Куси гада, куси.

Рюмин покосился на Валентина Степановича налитыми кровью, наполненными ненавистью глазами, но тот, мучимый головными болями и плохо соображающий после вчерашней попойки, ничего не заметил.

– Особо не напрягайся, – сказал инструктор. – Вечером бой!

Алексей встрепенулся.

– Боишься? – вяло осведомился Валентин Степанович.

– Нет.

– Умница, я тобой доволен.

Инструктор побрел на ватных ногах к деревянной скамейке в углу. «Чертово похмелье, – думал он. – Тошно, мочи нет! И подлечиться нельзя, Завадовский, падла, вздрючит. На работе, мол, пьешь! Безобразие!.. Выгоню!.. Охо-хо-хо-хо».

«Скоро, уже скоро! – колотилось в разгоряченном мозгу Алексея. – Свобода или смерть. О, если свобода, держитесь, сволочи!»

Зрительный зал гудел, как потревоженный улей. «Супербой» все-таки! Сегодня билеты стоили гораздо дороже обычного, и публика ожидала эффектнейшего зрелища. Одни лихорадочно заключали пари, другие просто постанывали в садистском сладострастии, предвкушая море крови и громкий треск ломающихся костей. Толстый Ленечка с Верочкой, разумеется, присутствовали.

– «Супербой», как же! – скептически ворчал толстяк, до сих пор не остывший после проигрыша крупной суммы по вине Красного Тигра. – Опять небось фуфло пригонят! – Поединок Черного Льва с Красным Ястребом он пропустил, ездил в дальнюю командировку по делам своей фирмы. – Выпустят на сцену доходягу, чертов Тигр открутит ему башку, и всего делов!

– Так поставь на Тигра, – отмахнулась Вера, с нетерпением ожидавшая начала схватки.

– К лешему твоего Тигра, – огрызнулся Ленечка. – Чтоб его грохнули! Такие бабки потерял!

– Тогда ставь на Льва.

– Ага, нашла дурака! Я теперь стреляный воробей, меня на мякине не проведешь! – Ленечка угрюмо замолчал. Он вообще не хотел сегодня ехать на представление, но Вера настояла, прилипла как банный лист, стерва.

– Напрасно ты, – сказал один из сидевших поблизости, маленький седенький мужичок с бриллиантовым перстнем. – Я видел Черного Льва в деле. Силен!

Толстяк тяжело засопел и ничего не ответил.

В это самое время в «предбаннике» инструктор давал Рюмину последние наставления:

– Старайся по возможности избегать ближнего боя. Там он особенно опасен! Лапы как у медведя!

Алексей не отвечал. Все это он и сам давно понял, наблюдая расправу Тигра над Черным Валетом. «Избегать ближнего боя, – с сарказмом подумал «гладиатор». – Знаю, сволочь, чего ты хочешь! Подольше публику поразвлечь. Только я не идиот. Тигр, как от него ни бегай, рано или поздно поймает. Тогда конец! Нет, стратегия у нас будет иная. Авось сработает!»

– Удар – отскочил, удар – отскочил, – продолжал поучать Валентин Степанович. Голова у него болела все сильнее, руки тряслись, гортань пересохла. Перед глазами маячило соблазнительное видение: огромная, запотевшая, до краев наполненная кружка пива.

«Ничего, – утешил себя инструктор, – когда Красный Тигр прикончит моего Льва, похмелюсь от души!»

Ударил гонг.

– Внимание, господа! – с пафосом объявил комментатор. – «Супербой» начинается! Заверяю: такого вы еще не видели. В левом углу Черный Лев, в правом – Красный Тигр. Для порядка напоминаю правила, хотя большинство присутствующих их прекрасно знают. Один из бойцов должен погибнуть. Если же побежденный вдруг останется жив, в чем я очень сомневаюсь, право зрителей решить его судьбу. Поднятый вверх большой палец означает жизнь, опущенный вниз – смерть. Внимание!

После повторного гонга мускулистые фигуры в черном и красном трико начали стремительно сближаться...

Весь день Завадовский не находил себе места. «Быть беде! Непременно быть беде!» – бормотал он, беспрерывно дымя сигарами. К вечеру Василий Андреевич накурился до тошноты, наглотался элениума, но не успокоился, а, наоборот, пришел в еще большее волнение. Сперва Завадовский метался по кабинету, затем решительно направился в амфитеатр посмотреть на поединок, хотя обычно глава «фирмы» редко посещал «зрелища», не из человеколюбия, разумеется, а просто из-за недостатка времени. Через несколько минут после второго гонга остатки волос на голове Василия Андреевича встали дыбом...

Когда Алексей вышел на арену, душу его переполняла лютая ненависть и к так называемой «фирме», и к стоящему в противоположном углу самодовольному гориллоподобному ублюдку, убившему Валеру, а в особенности – к рассевшимся на трибунах вурдалакам. Если б не они, из него и других бездомных бедолаг не сделали бы рабов-гладиаторов. Нет спроса – нет предложения. Однако раскормленные сволочи жаждут острых ощущений! Что ж, сейчас вы получите их с избытком! После удара гонга Рюмин рванулся навстречу противнику, но, не добежав трех шагов, кубарем покатился по полу, прямо под ноги Тигру. Тот, не ожидавший подобного трюка и уже предвкушавший близкую победу, не устоял и ничком рухнул на арену. Не теряя даром времени, Алексей вскочил ошалевшему Тигру на спину, левым предплечьем уперся ему в основание шеи, правой рукой обхватил снизу за горло и изо всех сил рванул ее вверх-вбок. Хрустнули шейные позвонки. Публика ахнула. Отпустив обмякшее тело, Рюмин поднялся.