Но чем отличается успешный человек от неудачника? В основном разнообразием способов, изобретаемых для достижения поставленной цели. Не получается взять больницу штурмом, пойдем другим путем. Кто совершенно точно знает, за какими дверями томится несчастная собака? Правильно, доктор Жан-Пьер. Следовательно, если втереться к нему в доверие и основательно заморочить голову, то удастся добраться и до бульдога. Окрыленная этой мыслью, я доползла до постели и уснула ужасно усталая, но относительно довольная.

Когда на следующий день я вновь переступила порог справочного центра, меня там приветствовали, как родную. Немного пообщавшись с дежурным по залу, в чьи обязанности входило помогать заезжим туристам тыкать в нужные кнопочки, я подошла к одному из компьютеров и принялась за поиск информации об интересующем меня докторе.

К вящей моей радости, доктор оказался довольно известным персонажем в научных кругах, автором пары десятков статей, опубликованных в серьезных медицинских журналах. Что ж, мне это только на руку. Жаль, его популярность была не столь велика, чтобы можно было выяснить подробности личной жизни, хотя, если вдуматься, наличие жены особой роли не играет, на молоденьких хорошеньких дурочек мужчины реагируют одинаково, вне зависимости от семейного положения. Пробежав напоследок по диагонали вышеупомянутые статьи, я переписала телефон доктора и отправилась переодеваться.

Для соблазнения ведущего нейрохирурга требовался интеллигентно-аппетитный вид, на создание которого я убила массу времени. Юбка до пола с разрезами до бедер, полупрозрачная кофточка небрежно застегнута на пару пуговиц, кудри черного парика собраны в целомудренный хвост, на носу очки с простыми стеклами, призванные придать моему облику легкий налет академичности. Оглядев себя в очередной витрине, я удовлетворенно хмыкнула и извлекла из сумочки свежеприобретенный сотовый.

Дома доктора, естественно, не оказалось, выслушав вежливый призыв автоответчика не класть трубку (мужским голосом, стоит заметить), я ее все же положила и перезвонила в больницу. К моему искреннему удивлению, Жан-Пьер Тиссо оказался свободен, и довольно быстро я услышала в трубке раскатистый рык:

— Слушаю.

Мгновенно войдя в роль, я залебезила:

— Добрый день, доктор Тиссо. Меня зовут Антея Пард, я с Рэнда, изучаю там медицину и собираюсь специализироваться в нейрохирургии. Нам профессор столько о вас говорил… Я прилетела к родственникам и не смогла удержаться, чтобы не попросить вас… Доктор, не могла бы я немного постажироваться под вашим руководством? Ваш бесценный опыт…

Тут мои излияния были бесцеремонно прерваны:

— Адрес больницы знаете?

— Да, — ошарашенно ответила я.

— Жду вас через час. — И собеседник отключился.

«Как-то слишком легко тебе это удалось», — озабоченно заметил проснувшийся вдруг внутренний голос.

«Отстань. Когда все сложно — ты ноешь, когда просто — становишься излишне мнительным. Это не очень конструктивный подход».

Заткнув таким образом зарвавшегося комментатора, я направилась в больницу, прокручивая в голове все, что мне было известно о медицине вообще и нейрохирургии в частности. Львиную долю своих скудных знаний я почерпнула из предэкзаменационных стенаний Марси, которую угораздило выбрать себе это в качестве будущей профессии, причем никакие уговоры не смогли переубедить мою обычно покладистую сестренку. Медицинский — и точка, упрямо твердила она, сжимая пухлые губки, прятать которые под хирургической маской было, на мой взгляд, настоящим преступлением.

Завистливо вздохнув при мысли, что Марси с Марком в данный момент лениво валяются на золотом песке Аркадии и не думают ни о чем, кроме того, куда бы сходить поужинать, я приземлилась на больничной стоянке и уверенно направилась к главному входу. Достигнув справочного, я сообщила вчерашней знакомой, что у меня назначена встреча с доктором Тиссо. После недолгих телефонных переговоров мне было предложено подняться на третий этаж, кабинет 351. Для визита к врачам облачаться в халат с тапками не требовалось, и я смогла сохранить нетронутым свой любовно выпестованный облик.

Подойдя к нужному кабинету, я робко постучала и, услышав уже знакомое рычание, означавшее, по-видимому, «войдите», открыла дверь и буквально просочилась внутрь. Доктор вполне соответствовал своему голосу — очень крупный, с черной взъерошенной гривой, он возвышался над своим рабочим столом, словно человек-гора.

— Я так понимаю, вы мисс Пард? — уточнил он вместо приветствия. — Садитесь.

Мне указали на кресло, отстоявшее от стола метра на два.

— Совершенно верно, доктор. Я так рада, что вы нашли время со мной встретиться, — промурлыкала я. — Надеюсь, у вас найдется местечко для еще одной практикантки?

С этими словами я закинула ногу на ногу, и в разрезе юбки весьма недвусмысленно мелькнула кружевная резинка. Доктор стрельнул глазами на мои ножки, оценивающе изучил коленки и предложил:

— Если хотите, можете поработать в одной из лабораторий.

— Конечно, хочу! — с жаром воскликнула я.

— Посмотрим. Кстати, где вы учитесь?

— На Рэнде, на четвертом курсе Государственного Медицинского института у профессора Роэлла (точнее, там учится моя сестра, но это несущественные подробности). И профессор всегда отзывается о вас с большим уважением.