— Только евреи дают деньги в рост. Кто этот молодой человек?

— Ян Хендрикс, гражданин Голландской Республики, мой компаньон.

Она опять уставилась на Яна хмурым взглядом, и тот встревожился: уж не встречались ли они в Лиме или Мехико?

— Банк, — повторила мисс Элспет с презрением.

— Сестрица Элспет… — вмешалась монашка, склонившись к ней.

И она что-то энергично зашептала в ухо своей подопечной. Содержание было очевидно: мисс Элспет обязалась передать все свое имущество Дочерям милосердия, и монашка не могла упустить подобный куш. В комнате воцарилось молчание. Мисс Элспет смотрела прямо перед собой.

По выражению «сестрица» Бриджмен понял, что мисс Элспет пока всего лишь послушница и в этом качестве должна была, вероятно, платить ордену за ночлег и стол в течение нескольких лет.

— Полторы тысячи фунтов? — переспросила она. И после кивка всех троих посетителей добавила: — Вся сумма сразу?

Опять три кивка. Бриджмен положил кошель на стол. Глаза монашки впились в него, взгляд мисс Элспет обратился к Яну, вконец заинтригованному.

— Кто этот человек, что прячется у вас за спиной? — спросила она сурово.

Все взгляды обратились к Яну. Тот смешался.

— Неужели вы не видите, сестра Мерионет? — вскричала мисс Элспет возмущенно. — Темная личность — голова втянута в плечи, угрюмый вид…

Мисс Элспет спятила?

— Вы убили Божьего человека? — вдруг воскликнула она, обращаясь к Яну Хендриксу. — Он же одет как священник…

Ян побледнел, вытаращив глаза, и чуть не икнул под обеспокоенным взглядом Бриджмена.

— Я никого не вижу, — спокойно возразила сестра Мерионет.

Мисс Элспет пожала плечами.

— Не видите веревку, которой он перепоясан? У них глаза, чтобы ничего не видеть! — пробормотала она. — Ладно, покончим с этим, присутствие этого человека мне неприятно. Пересчитайте деньги, пожалуйста, — приказала она Бриджмену.

Тот, сбитый с толку, развязал кошель и высыпал его содержимое на стол. Тем временем Стрегуайт достал из сумки два экземпляра акта о продаже, чернильницу и гусиное перо. Мисс Элспет посмотрела на груду золота и повернулась к сестре Мерионет.

— Вы не будете настолько добры, чтобы проверить, верна ли сумма?

Монашка уселась за стол и тщательно сосчитала монеты, складывая их столбиками, потом объявила послушнице:

— Все точно, сестрица.

— Не угодно ли подписать вот здесь? — попросил Стрегуайт, протянув оба экземпляра странной старой деве.

Она внимательно прочитала договор о продаже, время от времени поднимая глаза на стряпчего. Тот открыл чернильницу, окунул перо и протянул ей. Мисс Элспет подписала — крупным, четким, почти военным почерком. По лицу Стрегуайта пробежала легкая тень.

— Не соблаговолите ли и вы, сестра Мерионет, поставить вашу подпись в качестве свидетеля, подтверждая, что мисс Элспет подписала этот документ, целиком располагая своей душой и свободой?

Быстрый взгляд подтвердил посетителям, что монашка поняла предосторожность поверенного.

— За свою-то душу я отвечаю, но не за те, что блуждают по этой комнате! — возразила мисс Элспет.

Но монашка была сообразительна: схватив перо, проворно подписала требуемое свидетельство. Потом, ко всеобщему удивлению, достала из своего кармана кошелек и ссыпала монеты туда. Мисс Элспет встала и вышла первой. Монашка, с кошельком в руке, повернулась к мужчинам.

— Я догадываюсь, что вы подумали, — быстро сказала она вполголоса. — Но сестрица Элспет не сумасшедшая. Просто она видит то, чего не видят другие, вот и все. Доброго вам дня, джентльмены. И да пребудет с вами Господь, — добавила она, взглянув на Яна Хендрикса.

Первая часть обратного пути в карете Бриджмена прошла в удрученном молчании.

— Эта женщина — сумасшедшая! — заявил Стрегуайт.

— Мы получили здание, — заметил Бриджмен.

— Надеюсь, что сделка не будет опротестована, — вздохнул стряпчий.

— Вы поступили благоразумно, удостоверив ее подписью свидетеля.

Ян Хендрикс не проронил ни слова, что в конце концов заинтриговало стряпчего, и он с любопытством посмотрел на юношу.

— В любом случае эта сестрица Элспет — неприятная особа, — согласился тот как можно непринужденнее.

Когда они проводили Стрегуайта и Бриджмен остался с Яном наедине, юноша разрыдался. Соломон дал ему выплакаться, потом склонился к нему и положил руку на плечо.

— Успокойтесь, Ян.

— Это ужасно… Этот дух… Я не знал… Неужели он вечно будет меня преследовать?..