– Хм, – задумчиво отозвался Кеннет, – а не потому ли это, что планета Рамбозия состоит из восемнадцати триллионов тонн первоклассного мускатного ореха, а?

– Вовсе не поэтому, – неубедительно возразил император.

– Хорошо, – сказал Кеннет. – Вот Соломоново решение© по этому случаю. Ты заключишь мир с рамбозийцами.

– Что?!

Император помрачнел как туча, вскочил и погрозил Кеннету пальцем.

– Ты никогда больше не будешь играть в гольф в клубе «Олд уайт»! – вскричал он. – Я устрою, чтобы тебе столько черных шаров накидали, что ты даже шляпу в гардероб сдать не сможешь, приди ты хоть вместе с самой Большой Шишкой!

С этими словами он запахнул плащ, громко фыркнул, развернулся на каблуках и зашагал к двери.

– Ладно, – сказал Кеннет, – все тираны одинаковы. Как только не получат того, чего хотят, сразу на стенку бросаются! Кто следующий?

Как я ни старалась, отыскать трех ведьм мне не удалось. Их предсказание волновало меня, но не настолько, чтобы не дать мне спокойно проспать всю ночь. Два дня спустя после утомительного Кеннетова суда я вернулась домой и застала там Арни. Он ждал меня. Они с Рэндольфом пили пиво на кухне и обсуждали, когда лучше ставить многоточие, чтобы обозначить перерыв в речи.

– Ты можешь ставить его в любой…

– Арни, я должна перед тобой извиниться, – сказала я, покраснев до корней волос при воспоминании о своем поведении. – Наверное, ты подумал, что хуже шлюхи во всем Кладезе нет.

– Нет, круче всех Лола. Забудь. Бабушка все мне объяснила. Как ты себя чувствуешь? Память восстановилась?

– Все на месте, и все правильно.

– Хорошо. Давай как-нибудь пообедаем… как добрые друзья, конечно, – торопливо добавил он.

– С удовольствием, Арни. И спасибо, что вел себя… ну, так достойно.

Он улыбнулся и отвел взгляд.

– Пива? – предложил Рэндольф, который, похоже, оправился от нанесенной Лолой раны.

– А чего-нибудь безалкогольного?

Он пододвинул ко мне коробку апельсинового сока, и я налила себе стакан.

– Ты ей расскажешь? – спросил Арни.

– Что именно?

– Я не получил роль в научно-фантастическом романе, – начал Рэндольф. – Но я попал в список кандидатов на второстепенных говорящих персонажей в новой книге про Вульфа! [82]

– Отличная новость! – обрадовалась я. – И когда же?

– Через пару лет. А пока я хочу поработать дублером. Совет жанров открыл книготуры выходного дня для генератов. Больше никаких уик-эндов в Барсетширс: [83] я буду замещать графа Сморлторка, [84] когда он отправится на пару недель отдохнуть в уэйнрайтовский «Иллюстрированный путеводитель по водопадам Озерного края».

– Поздравляю!

Он поблагодарил меня, но по-прежнему как-то рассеянно, продолжая задумчиво смотреть в иллюминатор на озеро.

– А ты? – спросил Арни. – У тебя-то какие планы? Весь Кладезь судачит о твоем понижении!

– Это не понижение, – сказала я. – Ну, может, и понижение…

– Говорят, следующим Глашатаем станет Харрис Твид, – пробормотал Арни. – Несмотря на недостаток опыта, беллетриция предпочла потусторонника.

– А что такого особенного в потусторонниках? – спросил Рэндольф.

– Мы обладаем способностями, которыми наделены лишь единицы из генератов, – ответила я.

– Какими именно?

Я взяла со стола пропущенного через СуперСлово™ «Маленького принца» в кожаном переплете и протянула книжку Арни.

– Запах чувствуешь?

Он поднес ее к носу и покачал головой. Я взяла томик и чуть втянула носом воздух. Я ожидала почувствовать запах кожи, но вместо этого ощутила дынный аромат. И мысленно вернулась к тому моменту, когда в последний раз слышала этот запах, – к странному угловатому фургону в «Кэвершемских высотах». Абстрактный фургон, безликий водитель-робот. В голове у меня словно что-то щелкнуло.

– Это был СуперСловесный фургон, – прошептала я, роясь в сумке в поисках условного болта, подобранного на асфальте после исчезновения фургона.

Я нашла его и принюхалась. Мысли вихрем неслись в голове, пока я нащупывала связь между фургоном и книгой.

– Если это пройдет, – сказал Арни, листая «Маленького принца», – останется только завидовать читателям!

– Именно, – ответила я, наблюдая за Рэндольфом.

Он попытался открыть книгу, но не смог. Я отобрала у него томик и легко открыла его. Вернула обратно – но сказка опять заупрямилась.