Девушка, шагнувшая было к Данешти, замерла, возмущенно уставившись на него:

– Да я … Да ты … — не подобрав в гневе подходящих слов, она плюхнулась на лавку рядом со мною и обиженно отвернулась от нас.

Я осторожно обнял ее за плечи:

– Ань, не обижайся ты на этого идиота. Стресс он так снимает, под … — я запнулся, потому что на язык просилось нечто явно нецензурное, — …подколками.

Девушка обиженно дернула плечом:

– Пусть он извинится, — в голосе явственно послышались слезы. — Я что, виновата, что это произошло?! А с Раду он сам поцапался!

К счастью, спорить Вовочка не стал, только вздохнул:

– Извини … Черт, и как я маме объясню наличие таких оригинальных синяков на шее? И ведь будут же.

– Сойдут, — отмахнулся я. — Меня больше интересует,

знает ли Влад, что Раду жив?

– Как найдем — спросим, — фыркнул Вовочка и, не дожидаясь ответа, весело продолжил: — Пошли искать?

Я тихо застонал, спрятав лицо в ладони.

Несмотря на то что на улице царит ночь, в квартире задернуты все шторы: чтоб утром не спешить … В комнате тишина, лишь чуть слышно мурлычет магнитофон — мелодия простенькая, даже скучноватая, а потому совершенно не мешает разговору.

Леля, сидящая с ногами на диване, покосилась на замершего в дверях Раду:

— Не понимаю. Что он тебе такого сказал, что ты взорвался.

— А тут и понимать нечего, — рявкнул мужчина. — Мало того что Влад сломал мне жизнь! Из-за этих … домузлар [4] все рухнуло еще раз! — Он со злостью ударил кулаком по стене. Появилась вмятина, по обоям побежала тонкая сеть морщинок-трещинок.

— И что дальше? — фыркнула девушка.

Он перевел злой взгляд на нее:

— Боишься?

— Не мели ерунды, — нервно дернула плечом она. — Если бы я тебя боялась, черта бы с два оставалась здесь.

Он одним прыжком преодолел разделяющее их расстояние, склонился над хрупкой фигуркой.

— Хочешь сказать, — хриплый голос дрожал от ярости, — тебя не пугает, что я такой урод?! Как сейчас говорят, мутант?!

Девушка пожала плечами:

— Я говорю тебе это уже около двух лет.

— И врешь!

Вместо ответа она обняла его за шею, притянула к себе и поцеловала.

Толком постонать мне так и не дали — Аня, тихо вздохнув, поинтересовалась:

— И что дальше?

— В смысле? — убрал руки от лица я.

— Дальше что делать? — не успокаивалась девушка. — Влада мы так и не нашли.

Вовочка пожал плечами:

— Найдем завтра.

— Да?! А ночевать я где буду?

— Дома, — на автомате ляпнул я, а потом уже до меня дошло. Ага, дома. С паучками, значит, такими симпатичными, паутиной, которая мгновенно появляется, и прочими милыми фенечками.

Но, в самом деле, не брать же слова обратно? Вот только что делать?

– Одна? — кажется, Аня сейчас все-таки разревется.

Ответил я ей на полном автомате:

— Хочешь, я у тебя переночую? Вовочка противно захихикал. Я убью его! Аня вскинула на меня ошарашенные глаза:

— Давай … Только спать негде. На полу ляжешь?

– Лягу, — вздохнул я, чувствуя, как все сильнее и сильнее вляпываюсь во что-то не совсем хорошее.

Вовка уже даже открыл рот, готовясь сказать что-то разумное, доброе, вечное, когда я внезапно вспомнил, что у меня телефона нет. Сколько сейчас? Около десяти? Мама меня убьет.

– Вов, дай телефон, — перебил я друга, при этом судорожно подбирая слова для грядущего разговора. Чувствую, я услышу и узнаю о себе много нового и интересного.

Трубку взяла мама.

— Алло?

— Мам, привет, это я.

— И где ты ходишь?! — Судя по голосу, настроение у мамы ниже среднего. Ромка уже успел испортить?

— Гуляю.

— А телефон трудно было взять? Почему он у тебя выключен?!

— Разрядился, — ляпнул я первое, что пришло в голову. О том, что случилось на самом деле, я лучше завтра сообщу.

— Следить надо!.. — грозно начала мама. Договорить я ей не дал:

— Мам, я в театре с Аней был, — судя по Аниным глазам, она всерьез задумалась над тем, почему ж мы до сих пор ни разу не были в театре. И подсказывает мне внутренний голос, что в ближайшее время меня таки туда затянут. Главное только выбрать спектакль не особенно скучный.