Моя жемчужная богиня

Аннотация

Если составил о ком-то плохое мнение, подумай хорошенько: а вдруг ты ошибаешься, вдруг тебя подводят излишне негативные эмоции? Незаслуженно обидеть человека легко, вот только потом исправить ситуацию будет гораздо сложнее…

ГЛАВА ПЕРВАЯ Уставший от долгого перелета Зейн Бастиан вышел на бетонированную площадку международного аэропорта Брума и слегка поморщился. Какая сырая, неприятная, промозглая погода. Впрочем, нужно смириться: в здешних местах – сезон дождей. Однако солнце сквозь плотные облака все равно упорно пробивалось. Зейн посмотрел на небо. Солнышко – настырное светило, знает свое дело. Бастиан вдохнул воздух с привкусом соли и вспомнил Лондон. Там-то, вообще, практически постоянно туман. Но Зейн давно привык к лондонскому климату. Он провел в этом английском городе со строгой, несколько мрачноватой архитектурой уже девять лет. Да. Целых девять лет! А ведь, казалось, он, решив начать новую жизнь буквально с нуля, приехал в Лондон совсем недавно. Однако время летело очень быстро. К счастью, не впустую. Зейн Бастиан добился многого. Теперь у него собственный прекрасный дом в Челси, шале в Клостерсе и главное – пост исполнительного директора в крупном престижном торговом банке. В общем, молодой мужчина преуспел. Правда, его постоянно тревожило следующее: практически каждый день Зейн ждал звонка от своего отца. Ведь они расстались после грандиозного скандала. Но сыну очень хотелось, чтобы старший Бастиан когда-нибудь признал свою неправоту в некоторых вопросах. И вот, наконец, звонок из Австралии прозвучал. Но Зейн услышал не голос отца, а его лечащего доктора. – Лоренс серьезно болен. Правда, сейчас его состояние несколько стабилизировалось. Твой отец хочет видеть тебя. – Тон врача был достаточно строгим. Папа хочет увидеться? Зейн тут же взял билет на первый рейс до Австралии. Вдруг отцу совсем плохо? Нужно спешить, нужно многое обсудить и обязательно помириться с ним. Обязательно. Иначе бог не простит. Зейн, несмотря на проблемы в их отношениях, любил отца, восхищался им, будучи еще ребенком. Лоренс Бастиан казался мальчишке непобедимым великаном, самым умным и деловым человеком на свете, к тому же крепким, как скала. И вдруг какая-то болезнь… Серьезная простуда или что похуже? Нет, Зейн просто не мог представить себе этого исполина в критической ситуации. Здоровяк Лоренс в больнице? Да он никогда не был в подобных заведениях, терпеть их не мог и наверняка уже сбежал оттуда. В терминале для прибывших пассажиров толпились многочисленные футбольные болельщики. Они вели себя очень шумно, кричали и толкались. Но такова уж эта братия. Справиться с чрезмерно эмоциональными фанатами практически невозможно. Зейн, вздохнув, схватил с конвейера свой солидный кожаный чемодан с красной биркой «Вне очереди», выкатившийся первым. Как достаточно важной персоне, Бастиану полагались некоторые привилегии. Однако в очередь на такси пришлось все-таки встать. Увы. Но как же здесь сейчас при всей влажности жарко! Зейн почувствовал, что его дорогая, недавно купленная рубашка окончательно пропиталась потом. Интересно, сколько времени потребуется, чтобы снова привыкнуть к местному климату? Младший Бастиан не был в Австралии уже много лет. Впрочем, стоит ли постоянно думать о погоде? Есть вещи гораздо важнее. Зейн уселся в такси и дал нужный адрес водителю. Скорее бы увидеть отца. В Лондон же можно вернуться при первом удобном случае. ГЛАВА ВТОРАЯ Бригада реаниматологов, выключив оборудование, спешно покинула палату. Слабого писка монитора уже больше никто не слышал. Господи, Руби Клеменджер отдала бы сейчас все что угодно, лишь бы монитор снова нарушил жуткую тишину, воцарившуюся в комнате. Но это было невозможно. Невозможно. Лоренс Бастиан умер. Потрясенная Руби даже не могла плакать. Она просто не верила в его смерть. Какая несправедливость! Пятьдесят пять – не тот возраст, чтобы уходить в мир иной, тем более такому энергичному и умнейшему человеку, как Лоренс Бастиан. На южном побережье Австралии ему практически не было равных. Во всех отношениях. Руби опустила голову и зажмурила глаза, пытаясь не смотреть в пропасть невероятного отчаяния, которая разверзлась перед ней. Неожиданная смерть Лоренса сразила девушку наповал. Руби от горя едва не потеряла рассудок, но она хорошо запомнила последние слова Лоренса, которые он произнес, судорожно сжимая ее ладонь: «Позаботься о нем, позаботься о Зейне и передай ему, что я сожалею…» Все. Потом звук монитора превратился в непрерывный писк, потом распахнулись двери палаты, вбежали люди в синей одежде, вывели Руби в холл… Она пребывала в состоянии невероятной паники. Близкого ей человека больше нет на свете. Но почему же ей нужно теперь заботиться о его сыне? Парень за много лет после расставания с отцом даже ни разу не позвонил ему, а виноватым чувствовал себя Лоренс. Странно. Очень странно. И вообще, какого черта она должна опекать Зейна? Этого здорового, крепкого на вид молодого мужика. Нет, у Руби не было никакого желания общаться с блудным сыном Лоренса. Он вызывал у нее только отрицательные эмоции. Ей сейчас не до Зейна. Она потеряла своего настоящего друга, своего мудрого наставника. Руби снова попросилась в палату. – О, Лоренс, – прошептала молодая женщина дрожащим голосом, – я не смогу жить без тебя, мне так плохо сейчас… – Она всхлипнула. Врачи, извинившись, в очередной раз попросили ее выйти. Нужно было соблюсти еще кое-какие формальности, связанные со смертью Лоренса Бастиана. Руби тяжело вздохнула. – Хорошо, я сейчас уйду, но позвольте еще минутку мне побыть здесь, если можно, пожалуйста… И вдруг Руби резко выпрямилась. У нее от волнения даже похолодели руки. Она услышала достаточно резкий голос: – Я предпочел бы остаться наедине с моим отцом. Руби повернулась и увидела в дверном проеме какого-то незнакомца. Впрочем, кто это, догадаться было нетрудно. Конечно, Зейн Бастиан. Такие же, как у Лоренса, глаза, – большие и темные, такая же осанка, такой же формы губы… Только вот взгляд другой – холодный, жесткий и пугающий. Да. Первое впечатление о сыне Лоренса вызвало у Руби неподдельную тревогу. Даже страх. Ясно, что они никогда не станут друзьями. От Зейна исходила враждебность. В его облике чувствовалась неприкрытая агрессия. Заросший щетиной подбородок, короткие темные волосы, черные джинсы и сделанные явно на заказ кожаные ботинки делали младшего Бастиана похожим на парня из крутых кровавых кинобоевиков. Даже белая хлопковая рубашка не смягчала общего впечатления, лишь подчеркивала смуглый цвет его кожи. А еще было понятно, что Зейн – очень властный человек. Даже чересчур. Руби будто кол проглотила. Она сидела на стуле, не шевелясь. Лишь судорожно сжимала руку Лоренса. Зейну это явно не понравилось. Но Руби имела полное право находиться рядом с его отцом в столь скорбный час, хотел того младший Бастиан или нет. А Руби вдруг даже пожалела молодого мужчину. Ведь и Зейн наверняка испытывает боль. Хотя он и не общался с отцом много лет, по слухам, очень любил его. Смерть близкого человека, нет сомнений, стала для Зейна сильным ударом. Тем более что несколько дней назад Лоренса собирались выписать из больницы, и вдруг такое… Но все-таки какой же у Зейна Бастиана неприятный взгляд. И ноль эмоций на лице. Неужто у парня каменное сердце? Быть такого не может. – Вы, очевидно, Зейн, – робко произнесла она, делая попытку пробиться сквозь острые плавучие льдины в океане дикого напряжения между ними. – А я – Руби Клеменджер. Я работала с вашим отцом. – Я знаю, кто вы, – резко отреагировал он. Она нервно моргнула, прерывисто вздохнув. Точно, жестокий и бесчувственный тип. Однако Руби, несмотря на свои предположения, снова попыталась наладить контакт. – Извини, можно на «ты». Я сожалею о случившемся. – Она посмотрела Зейну прямо в глаза, затем сокрушенно покачала головой. – Но Лоренсу так хотелось увидеть тебя… Увы, ты приехал слишком поздно, слишком. Зейн сощурил глаза. Казалось, будто от них исходят пронзительные лазерные лучи. – Приехал слишком поздно? Значит, со стороны это выглядит именно так? – А как же еще? – Руби просто трясло от волнения. Чем больше она общалась с Зейном, тем он становился ей неприятнее. Однако молодой мужчина свое раздражение пытался сдерживать. Правда, с трудом. Ведь на всех фотографиях отца, которые Зейн просматривал несколько лет назад, присутствовала именно эта женщина. Руби, очаровательная Руби – постоянная компаньонка Лоренса. А крепко она вцепилась в него. Но отец наверняка был очень доволен. Он всегда любил красоток с длинными стройными ногами. Вот бы сейчас встать ей на эти ножки и выйти отсюда вон, зло подумал Зейн. Ему необходимо побыть с отцом наедине. Зейн никому не хочет показывать своих эмоций, и уж тем более этой особе. Наконец она, кажется, все поняла. И хотя в ее голубых глазах вспыхнула искра протеста, Руби встала со стула. Но от кровати сразу не отошла. Зейн поймал себя на неприличной в данной ситуации мысли: «А дамочке идет короткая юбка, ноги-то у нее действительно шикарные». Даже в таком взвинченном состоянии Зейн оценил достоинства знакомой своего отца. Женственные бедра, кожа, покрытая нежным загаром, густые темные ресницы, пухлые чувственные губы, словно требующие страстных поцелуев… Зейн возбудился. Неудивительно, что эта девица покорила папочку. Но она же годилась ему в дочери. Злость, будто холодный лед, сковала сердце Зейна. Отец не блистал красотой, его внешние данные не вызывали особого восторга у молоденьких представительниц слабого пола. Значит, Руби окрутила его с расчетом, наверняка только и ждала, чтобы он побыстрее отправился в мир иной. Кто бы в этом сомневался… * * * А Руби не было сейчас дела до мыслей Зейна Бастиана. Она с любовью и горечью смотрела на Лоренса. Затем поднесла его руку к своим губам и, поцеловав ее, положила на холодеющее тело. – Прощай, Лоренс. Я всегда буду любить тебя. Всегда. Зейн почувствовал приступ неконтролируемой злобы. Какая же эта Руби лицемерка. Да кто поверит в ее любовь? У девицы явно на уме лишь одно: найти способ прибрать к рукам состояние Лоренса Бастиана. Уж Зейн-то знал, на что способны люди, когда их материальное положение под угрозой. А Руби без Лоренса явно окажется на мели, ведь была всего-навсего обычной служащей в корпорации «Бастиан Перл». Жила же, судя по виду, ни в чем не нуждаясь, и только потому, что ее обязанности, как пить дать, выходили за рамки рабочих. Дураку понятно. И, конечно, она знала, что корпорация стоит сотен миллионов долларов. Вот и кружилась вокруг хозяина, надеясь в случае чего отхватить себе кусок побольше. Но имеет ли она действительно сейчас на что-нибудь право, сейчас, когда Лоренс Бастиан умер? Или чувствует себя в этой ситуации неуверенно? – Нежный поцелуй, трогательная сцена… Послушай, ты можешь оставить моего отца в покое или нет? – Терпению Зейна пришел конец. – Хватит изображать безутешную подругу босса. Ее спина напряглась. Руби коснулась щеки Лоренса, в очередной раз прощаясь с ним, а затем, бросив на Зейна презрительный взгляд, выскочила из палаты. В воздухе пару минут держался аромат изысканного парфюма. Легкий, но и раздражающий в гнетущей атмосфере клинической больницы. Зейн чуть не зарычал от злости. Но наконец-то эта особа исчезла. Только на нервы всем действует. Он подошел к больничной койке, где лежал его отец. Он думал, что зарыдает от горя. Однако произошло страшное. Молодой мужчина, преодолевший огромное расстояние, чтобы попрощаться с родителем, стал мечтать сейчас только об одном… о свидании с его любовницей! Наваждение какое-то. Но младший Бастиан ничего не мог с собой поделать. Образ Руби уже не выходил у него из головы. – Я могу подбросить тебя до дома. – Руби почти двадцать минут ждала Зейна возле палаты Лоренса. Он демонстративно проигнорировал ее предложение и направился к посту медсестры выяснить кое-какие подробности. Руби вспыхнула от обиды. В общем-то, ей все равно, как Зейн будет добираться до того места, где остановился, пусть даже исчезнет поскорее в той же норе, где скрывался последние девять лет, но ведь она должна выполнить волю Лоренса. «Позаботься о Зейне» – эти слова она запомнила на всю жизнь. Руби не хотелось иметь дела с дерзким и злым типом, однако так сложились обстоятельства. Теперь придется постоянно опекать «малыша», не звонившего отцу долгие годы. Зейн подошел к столику медсестры, поставил рядом с ним свой кожаный чемодан. Так он прибыл в больницу прямо из аэропорта? Понятно. Руби, несмотря на отвращение к этому человеку, вновь предложила: – И все же, подвезти тебя домой? Зейн обернулся и неприязненно взглянул на нее с высоты своего огромного роста. – Я сам могу взять такси. В чем, собственно, дело? – Но нам все равно по пути. – Это почему же? – Он удивленно приподнял брови, его глаза яростно вспыхнули. На мгновение Руби смутилась. Она поняла, что ее проживание в доме Лоренса может быть истолковано превратно. Что ответить Зейну? Что Лоренс Бастиан относился к ней как отец? Не поверит. Как же объясниться? Зейн полон враждебности и неприязни. Но Руби попробует сгладить ситуацию. Слегка покраснев, она заявила: – Нам по пути, потому что я… я живу, я жила в доме твоего отца… Я ушла от своих родителей. На то были веские причины. Лоренс приютил меня… Губы Зейна скривились в ироничной усмешке. Жила здесь как хозяйка. Вот нахалка. – Отлично, – произнес он. – Значит, мой отец наслаждался твоим обществом по чисто гуманным соображениям… Она гордо вскинула подбородок, посмотрев Зейну в глаза. – Твой папа был замечательным человеком. Мы по-настоящему дружили. – Конечно, конечно, – Зейн снова презрительно усмехнулся. Уж он-то хорошо знал привычку отца постоянно заводить близких подруг. Именно эта привычка и стоила Лоренсу уважения сына, а также послужила поводом для полного разрыва отношений между ними. Зейн все-таки согласился поехать в дом отца в одной машине с Руби. Пытаясь не думать, в чьей компании он находится, мужчина разглядывал из окна знакомые окрестности. Хорошо, что Руби помалкивала. Зейн обдумывал сложившуюся ситуацию. Пока ему было не до словесных перепалок. К тому же он очень устал – следствие долгого перелета. Сейчас Зейну хотелось немного отдохнуть. От всего. Однако младшего Бастиана не отпускала тревожная мысль: отца не стало, что будет дальше? Что дальше? Конечно, его жизнь изменится в корне. Изменится полностью. Руби съехала на подъездную дорогу, ведущую к старому особняку, который был домом для Зейна первые двадцать лет его жизни. Он медленно выбрался из машины. На душе стало так тепло. Родные милые места. Здесь прошли его детство, его юность… Лондон казался ему сейчас таким далеким, таким чужим. * * * Построенный в двадцатых годах, австралийский особняк был окружен широкими верандами и решетчатым забором, увитым цветущей бугенвиллеей. – Мой дед купил этот дом у ловца жемчуга, – громко произнес Зейн. – Когда-то люди, занимающиеся столь рискованным промыслом, считались местными королями, но потом их дело стало медленно сходить на нет. Природные запасы драгоценных раковин иссякали. Требовались новые технологии выращивания жемчуга. И мой дед вложил все в их освоение. Затем бизнес продолжил мой отец… – Твой дедушка и Лоренс оставили после себя огромное наследство. Корпорация «Бастиан Перл» теперь стоит целого состояния. Слова Руби резанули Зейну слух. Он с гневом посмотрел на свою спутницу. Наверняка только и думает о деньгах, бестия. Ох, уж эти хищные дамочки. Вот и Анна-Луиза такая же. Зейн вспомнил о своей недавней подруге. Только и ждала материальной поддержки, больше на уме ничего не было. Ныла постоянно, что ей не хватает средств на жизнь. И ведь не бедствовала, но требовала и требовала. Не постеснялась клянчить деньги даже перед их окончательным расставанием. А когда ей отказали, театрально разрыдалась, сокрушаясь об упущенных возможностях. Зейн чертыхнулся. Лучше с такими особами дела не иметь. Никогда. А ведь поначалу Анна ему очень понравилась. Очаровательная, хрупкая девушка с наивными глазками и такая на вид беззащитная. Потом выяснилось, что алчная и достаточно злая. К счастью, вздохнул Зейн, теперь он избавился от этой ненасытной пиявки. – Что с тобой происходит? Почему у тебя такой рассеянный взгляд? Зейн услышал тихий голос Руби. Он даже вздрогнул. А этой-то что от него надо? Он приподнял с земли чемодан и сухо предложил: – Раз уж приехали сюда вместе, прошу в дом. Когда она поднималась по ступенькам, ее юбка слегка задралась. Зейн не смог сдержать волнения. У него даже пересохло в горле. Нет, нет, нельзя поддаваться эмоциям. И лучше не вдыхать аромат женских колдовских духов. Чревато непредсказуемыми последствиями. Наконец они оказались в гостиной. Его глаза понемногу стали привыкать к приглушенному освещению. Зейн осмотрелся. К счастью, в доме практически ничего не изменилось. Маме, несмотря на все реконструкции в особняке, удалось сохранить старинный стиль интерьера. Младший Бастиан облегченно вздохнул: значит, пребывание здесь Руби не стало таким уж катастрофическим. – Я попросила Киото подготовить для тебя твою прежнюю комнату, на случай если ты останешься, – сообщила Руби, повернувшись к нему. – Надеюсь, ты не против? Он медлил с ответом, не веря своим ушам. – Киото? Я не ослышался? Потрясающе! Этот японец, профессиональный ловец жемчуга, работавший на их семью много лет в качестве и повара, и помощника по хозяйству, еще жив? Здорово, невообразимо. Вот это старик! Выносливый и крепкий. – И что, он по-прежнему трудится? Руби, улыбнувшись, кивнула, но уточнила: – Нет, конечно, тяжелой работой его никто не загружает, однако по мере сил за домом он все же присматривает. Правда, сейчас я ему дала небольшую передышку. Киото отправился отдохнуть в свой флигелек. Беднягу так потрясли последние новости, так потрясли… Старику захотелось побыть одному. Ну, а ты ступай к себе в комнату. Не забыл еще, где она находится? Зейн, сам того не ожидая, дотронулся пальцами до подбородка Руби и пристально посмотрел ей в глаза. – Нет, конечно, не забыл. – Тогда иди… Младший Бастиан почему-то медлил. Он с удивлением заметил, что Руби вот-вот готова расплакаться. На ее ресницах появились слезинки. Неужели искренне переживает случившееся? Зейн с трудом верил в это. Руби Клеменджер просто великая актриса. Искусна, весьма искусна. Так изображать горе… Однако затем Зейн устыдился своих мыслей. Он увидел в глазах девушки такую боль, что у него даже заболело сердце. Зейн испытал чувство неловкости. Он пожалел свою новую знакомую, инстинктивно бросился вытирать кончиками пальцев слезы, все-таки хлынувшие из ее глаз. Руби тяжело вздохнула и всхлипнула. Зейн, слегка приобняв ее, почувствовал, что она вся дрожит. – А ты действительно бескорыстно заботилась о моем отце? – Он не удержался от подобного вопроса. Недоверие к Руби все же побеждало. Она снова вздохнула и резко отстранилась от Зейна. – Неужели в это так трудно поверить? Лоренс заслуживал доброго отношения. Меня совершенно не интересовали его капиталы. Да, твой отец был щедрым человеком, но… Вот, вот. Зейн не дал ей договорить. Фраза насчет щедрости Лоренса вновь поставила все на свои места. Младшего Бастиана в очередной раз охватила испепеляющая злоба. Руби явно постоянно выкачивала из своего богатого покровителя деньги. Неудивительно, что сейчас она чувствовала себя практически раздавленной. Источник ее доходов иссяк. – Готов поспорить, что ты была у моего отца на содержании… Она медленно повернула голову и с ненавистью посмотрела на собеседника. – Я не совсем понимаю. Что ты сказал? – И что же тут непонятного? Так частенько бывает: богатый пожилой мужчина обзаводится хорошенькой молодой любовницей и превращает ее жизнь в сплошной праздник роскоши… Атака Руби была неожиданной. Девушка изо всех сил ударила Зейна раскрытой ладонью по щеке. Правда, испугавшись своего поступка, тут же отпрыгнула в сторону. Ее охватил ужас. Она нервно прижала руку ко рту. Что будет дальше? Зейн потер щеку. Он растерялся. Ну и фурия! Ну и стерва! Но попробуй ответь ей тем же. Это невозможно. Зейн Бастиан никогда не поднимал руку на женщину. Руби почувствовала, как состояние шока медленно проходит. Однако в ней еще кипело чувство гнева. Господи, главное – держать себя в руках. – Да, а ты хорошо приложилась, – он подвигал своей челюстью, затем оценивающе посмотрел на девушку. – Зейн, ты заслуживаешь худшего. И вообще, сам напросился. Я даже не собираюсь извиняться. И не собираюсь выслушивать дальше всякие гадости. – Правда невыносима? – Это ты невыносим. Думаешь, я жила в этом доме из-за денег Лоренса? – Многие соблазнились бы капиталами моего отца. – Я не из тех. Не из тех. Понимаешь? – Тогда что ты тут делала? Читала моему старику на ночь сказки? И зачем ты с ним связалась? Он же тебе в отцы годился. Она нервно рассмеялась, затем чуть не расплакалась от обиды. Зейн – просто чудовище. Он ведь ничего не знает. Совершенно ничего. – Мне так тебя жаль, – она пыталась говорить спокойно. – Очевидно, ты не знаком со словом «дружба». – Значит, ты присматривала за моим отцом по дружбе, по доброте душевной? – Зейн усмехнулся. – Какая прелесть. Ты из лучших побуждений скрашивала его одиночество… – Кому-то нужно было! Один бог знает, как Лоренс переживал, когда ты бросил его. Руби дернулась в сторону, желая наконец выйти из дома. Не хотелось продолжать тягостный диалог. Однако Зейн, схватив ее за руку, предотвратил побег. – Только не читай мне нотаций. Ты не имеешь ни малейшего представления, почему мы расстались с отцом и что я чувствовал во время разлуки. Она сжала руку в кулак, попыталась вырваться. Безуспешно. Зейн притянул ее к себе ближе, настолько, что девушка ощутила жар его тела. – Оставь меня в покое, – ее губы презрительно искривились. – Меня не интересуют твои переживания лондонского периода. Ты наверняка жил в Британии без всяких проблем, а вот твой отец страдал. Он так нуждался в моральной поддержке. Но ты подло предал его. Вот и вся суть. ГЛАВА ТРЕТЬЯ Зейн не мог заснуть до самого рассвета. Он лежал в своей кровати и думал не о прошлом, не о годах, проведенных в этом доме, стены которого были увешены старыми фотографиями, а о… молодой женщине с блестящими огромными глазами, похожей на грациозную, гибкую кошку. Как же все-таки Руби Клеменджер хороша! И сложена великолепно. И остра на язык. Зейн Бастиан обожал таких. А интересно, какова она в постели? Можно держать пари – опытная профессионалка и безумно страстная. Он от возбуждения взбил свою подушку. Затем спустил ноги с кровати и обхватил руками голову. Что, черт возьми, с ним происходит? Думает о каких-то сомнительных девицах. Стоило бы после смерти отца вести себя поприличнее. Сейчас надо решить вопрос с похоронами, организовать все на высшем уровне, затем разобраться с отцовским бизнесом. Дело Лоренса Бастиана требует немедленного продолжения. Немедленного. Зейн принял теплый душ, быстро оделся и спустился в кухню. – Мистер Зейн! – Киото уже ждал его здесь. Морщинистое лицо японца озарилось доброжелательной улыбкой. – Как хорошо, что мой молодой хозяин снова дома. Я приготовил завтрак, особенный. – Старый японец обнял Зейна своими жилистыми руками. Зейн улыбнулся в ответ. Английский язык Киото оставался все таким же забавным. Впрочем, сейчас Бастиану было не до смеха. Японец смотрел на него слишком печальными глазами. – Ваш отец, – произнес старик, наполняя тарелку Зейна чем-то аппетитным, – мне так жаль… – Спасибо за сочувствие, – с благодарностью кивнул Зейн. Киото что-то грустно пробормотал еще и затем исчез. Зейн принялся за еду. Как всегда, стряпня отличная, отметил про себя он. Когда Зейн почти одолел свою порцию, японец вернулся и поставил перед ним на стол шкатулку с навесным замком. Зейн вздрогнул от волнения. Этот перламутровый ящичек всегда стоял у отца на столе с правого края. Для всех шкатулка считалась волшебной, своего рода раритетом. Вещица имела небольшое отверстие в крышке, куда сбрасывались настоящие, самые ценные жемчужины. Но сейчас Зейн не был уверен, что в шкатулке жемчуг. Скорее динамит. – Вы должны забрать это. Так хотел ваш отец. – Киото выглядел очень серьезным. Зейн отодвинул тарелку и отпил крепкого кофе, не спуская глаз со шкатулки. Настоящий антиквариат. Да еще и с позолотой. И крошечный ключ на прежнем месте. Так и хочется повернуть его. Но что сейчас внутри? Что? И вдруг Зейна осенило. Не жемчуг – все те же письма. Какие? Из-за которых произошла та самая грандиозная ссора. Значит, отец и после смерти хотел отомстить ему, надавить на больное место, напомнить о причинах разлада их отношений? Точно. Так оно и есть. Ну, конечно. И совершенно очевидно, что старший Бастиан не собирался мириться. Наоборот, ушел в мир иной, так и не простив сына. Зейн поежился от отвратительных воспоминаний. Он был всего лишь глупым маленьким мальчиком, когда во время школьных каникул тайком проник в отцовский кабинет и, поддавшись искушению, схватился за маленькую загадочную шкатулку на массивном столе. Зейна очень интересовало ее содержимое. Он повернул ключ и с невероятным возбуждением открыл крышку, чтобы рассмотреть сокровища, спрятанные внутри. И каково же было его разочарование, когда он обнаружил в ларце всего лишь пачку старых писем. Просто ради интереса Зейн взял лежащий сверху конверт, вытащил из него сложенный лист, расправил его и начал читать. Письмо было адресовано отцу. В нем подруга матери Зейна Бонни Картер благодарила его за материальную поддержку, но призывала больше не перечислять на ее счет никаких денег, просто умоляла об этом. Далее на листке бумаги значились какие-то цифры, далее слова поддержки и загадочные фразы с непонятными для непосвященного намеками… Для мальчишки это было совсем неинтересно. Тогда Зейн закрыл шкатулку и отправился искать себе новое занятие. Потом он и вовсе забыл о своем маленьком приключении. Однако по прошествии нескольких лет ему напомнили обо всем. Случай представился. Оказывается, содержание того письма имело глубокий смысл! Зейн тяжело вздохнул, вспомнив свой уход из дома. Но что же происходит сейчас? Его отец незримо продолжает с ним бой? Зачем просил передать ему шкатулку? Зейн иронично улыбнулся. Бедный папа, твой сын больше не будет играть в дурацкие игры, читать какие-то нудные письма. Он и без них знает, что Бонни была твоей любовницей. Все говорили об этой связи. Так что, папочка, шкатулка останется закрытой навсегда. Извини. Киото быстро помыл тарелки и приступил к уборке кухни, начищая все до блеска. – Может, еще кофе? – спросил он, прерывая мысли Зейна. Младший Бастиан покачал головой, отодвинул в сторону ларец и встал. Его раздражало это напоминание о прошлом. Очень раздражало. – Спасибо, Киото, не надо. Мне нужно срочно уехать. Есть машина, которой я могу воспользоваться? – Да, да. – Японец кивнул. – Но вы разве не остаться дома навсегда? Зейн поперхнулся. Он планировал побыстрее вернуться в Лондон. Однако что же делать? Неожиданная смерть отца изменила все планы младшего Бастиана. Надо перестраиваться. Кто-то ведь должен заняться прибыльным жемчужным бизнесом… – Не знаю, что тебе ответить, Киото, – произнес Зейн уклончиво. – Для начала нужно узнать, как шли в последнее время дела в компании моего отца, есть ли кандидатуры на его должность… – Не волнуйтесь, – простодушно сообщил Киото, – мисс Руби позаботится обо всем. Зейн на мгновение замер. Дурное предчувствие пронзило его будто острый нож. – Что ты имеешь в виду? – Мисс Руби – деловая женщина. Она уже в офисе. Руби сидела в конторе Лоренса Бастиана и изучала многочисленные документы. – А ты, как я вижу, не теряешь времени зря, – Зейн окинул ее злым, неприязненным вглядом. Она от неожиданности вздрогнула. Но затем, быстренько взяв себя в руки, изобразила полное равнодушие на лице. Лишь сверкнула синими глазами. – Я думала, ты будешь спать до обеда. Он усмехнулся. – А в это время ты официально займешь пост управляющего, верно? Она нахмурилась. – И что же заставляет тебя так думать? Он обвел рукой громадный офис. – Ну, наверное, то, что ты чувствуешь себя в кабинете моего отца хозяйкой. Спокойненько сидишь в его офисе, занимаешь его стол… Она откинулась на спинку стула. Ее глаза сузились в две презрительные щелки. – Это все, что тебя волнует на данном этапе? Боишься, я украду у тебя высокий пост или твое огромное наследство? – У тебя нет никаких шансов! – процедил Зейн сквозь плотно сжатые губы. Она улыбнулась, обнажив белоснежные зубки. – Дело не в шансах. Мне просто это не интересно. Совсем. – Тогда как ты объяснишь свое присутствие здесь? – строго спросил он, приближаясь к широкому столу. – Суббота. Не совсем рабочее время. Я должна была побыстрее уйти из дома. Я должна была уйти от своих тревожных мыслей и… от своих неосознанных желаний. Руби не сказала этого вслух, закрылась, будто железным занавесом. – Есть дело, которое я должна завершить. Мы с Лоренсом вместе занимались одним интересным проектом… – Что за проект? – Зейн с нетерпением ждал ответа. Она внимательно посмотрела на него и неожиданно для себя отметила: с каким же вкусом одет младший Бастиан – стильные брюки, отлично скроенная рубанка, приятного цвета галстук. Ее бросило в жар. Зейн как мужчина производил на неё очень сильное впечатление. Черт возьми! Она же приказывала себе не поддаваться чарам таких обольстительных типов. Сейчас у них с Зейном обычная деловая встреча. Нельзя показывать ему своих эмоций, она ведь сильная. Нет, она обманывала саму себя. Почему покинула дом аж на рассвете? Почему сейчас так волнуется? Да. Аура Бастианов была очень мощной. Притягивала, как магнит. Правда, с Лоренсом у Руби были лишь дружеские отношения, а вот с Зейном неизвестно, чем все кончится. Его присутствие выбивало девушку из колеи, горячило ей кровь. – Мы с Лоренсом готовили новую коллекцию, – с волнением доложила она Зейну. – Назвали ее «Любовная страсть». Запустили проект три месяца назад. Собирались сначала провести презентацию в Бруме, на выставке «Мун», потом в «Опера-Хауз» в Сиднее. На карте был отмечен Нью-Йорк и Лондон… – Грандиозно. Жаль, что папы больше нет. – Зейн внимательно просматривал каталоги с яркими иллюстрациями украшений из жемчуга. – Скажи, пожалуйста, а кто автор этих замечательных работ? – Вообще-то, я, – скромно призналась Руби. – Все мое. До последней модели. Я уже давно разрабатываю дизайн оправы для жемчужин. – Да. Потрясающе. Но должен тебя огорчить. Твои творения никогда не принесут прибыли. Ясно? Она замерла, не веря своим ушам. – Я хочу, чтобы ты немедленно извинился. – Нет. Даже не собираюсь. Этот дизайн, как бы тебе сказать, слишком амбициозен, он слишком вычурный. Такое не всем по вкусу. Продать целую коллекцию вряд ли удастся. – Какая чушь, – Руби запротестовала. – Если тебя мучают демоны сомнения, гони их прочь. Да, моя коллекция слегка претенциозна, но я не сомневаюсь – она будет иметь успех. Производство украшений уже начато… – А не обернется ли это для корпорации «Бастиан Перл» провалом? Такой риск. Грандиозный. – Лоренс одобрил мои работы. Он голосовал за них обеими руками. – Но моего отца больше нет в живых, – Зейн начинал злиться. – Зато есть я. И я доведу наше общее с Лоренсом дело до конца. Нет причин впадать в пессимизм. Абсолютно никаких. Зейн отложил каталоги в сторону и неожиданно накрыл ладонями руки своей собеседницы. – Послушай, ты многого не понимаешь в бизнесе. Ты всего-навсего обычная служащая… Он был так близко. Руби разволновалась. У нее уже не хватало сил спорить с ним. Она машинально поправила свою лимонного цвета тонкую кофточку. Затем попыталась встать из-за стола, но что-то ее остановило. – Ладно, – смиренно произнесла девушка. – Может, ты и прав. Но, – она снова вспыхнула, – ты хотя бы изучал финансовые отчеты, которые Лоренс посылал тебе регулярно в Лондон? Ты в курсе, что прибыль корпорации «Бастиан Перл» складывается в том числе и из продаж таких коллекций? И вообще, Лоренс доверял мне как дизайнеру, я закончила специальный колледж… Твой отец говорил, что ему нужны люди со свежим взглядом на разработку украшений из жемчуга. И я стала для него таким человеком. И мы вместе создавали просто уникальные вещи. Лоренс мечтал о расширении бизнеса в этой области. Но моему другу не повезло, его больше нет… Она остановилась, чувствуя, что ей не хватает воздуха. А как вел себя Зейн? На протяжении всей ее страстной речи сидел, равнодушно смотря на нее и как-то криво улыбаясь. Руби возмутила его реакция. В отчаянии она отпила глоток воды из стакана, пытаясь заполнить паузу. Девушка чувствовала себя так, будто находится в пустыне. Ее рука дрогнула. Несколько капель воды упали на блузку… Зейн усмехнулся. Очаровательное существо. Только вот лучше бы не корчила из себя крутую бизнес-леди. Впрочем, свои доводы излагает веско и убедительно. Ему это даже понравилось. Но еще больше ему понравилась игра водяных капелек. Они дразняще впитались в ткань женской блузки, словно призывая полюбоваться роскошной грудью. Зейн Бастиан замер, увидев, как смутилась Руби, но затем не удержался и придвинулся к ней поближе. – Ладно, больше не буду огорчать тебя своими высказываниями, – покровительственно произнес он. – Тем более что я понял: особа ты весьма талантливая. – Зейн перевел взгляд на ее нежную загорелую шею. Руби нервно сглотнула, в ее глазах появились испуг и неуверенность. Зейн дотронулся до жемчужного ожерелья, украшающего ее грудь. – И это тоже твой дизайн? Она от волнения чуть не задохнулась. Страх сковал ее тело. Она почувствовала, что ей грозит опасность. Зейн придвинулся к ней слишком близко. – Да. Это мой дизайн, – прошептала Руби. Переведя дыхание, девушка инстинктивно коснулась шеи. На секунду их пальцы встретились. Руби увидела, как вспыхнули глаза Зейна. – Прекрасный жемчуг, – сказал он, разглядывая теперь вовсе не ожерелье, а ее чувственные губы. Руби уже ничего не соображала. – Спасибо. Это Лоренс подарил его мне. И снова глаза Зейна стали холодными как гранит. – Без сомнения, ты не осталась в долгу… Мысли Руби перемешались. Она ухватилась пальцами за одну из жемчужин и стала теребить ее, молясь только об одном: как бы снова не сорваться. – О, да. Не осталась. Ты это хотел услышать? – Девушка посмотрела на своего врага с вызовом. Гнев зажег его глаза, в которых еще секунду назад читалось желание. Гнев и отвращение. – Скажи мне, разве ты не спала с моим отцом? – Зейн требовал ответа. Она неожиданно улыбнулась, ибо поняла следующее: он просто ревнует ее к Лоренсу. Но это его проблемы. Она больше не будет доказывать Зейну, что никогда не была любовницей старшего Бастиана. Пусть думает все что угодно. Для нее это станет своеобразной защитой. Может, Зейн, так ненавидящий молоденьких женщин, которые общаются с богатыми мужчинами солидного возраста, оставит ее в покое. Да и она забудет про свои тайные желания. – Какие у меня были отношения с Лоренсом, не твое дело! – резко заявила девушка. Руби пыталась обойти Зейна и снова сесть за рабочий стол, но Зейн схватил ее за плечи и притянул к себе. – Нет, ты ответишь на мой вопрос. Она фыркнула. – Не смей прикасаться ко мне. – Руби пронзила Зейна взглядом, острым, как игла. – Моя личная жизнь – это моя жизнь. Что же касается огромного состояния твоего отца, то об этих деньгах, по-моему, думаешь только ты. У меня другие проблемы. Она оттолкнула Зейна и прошла к столу. – Извини, мне некогда говорить о всякой ерунде, я хотела бы еще немного поработать. Потом поеду домой упаковывать вещи. – А это еще зачем? Куда собираешься? – Еще не знаю. Но через некоторое время уеду точно. Не хочу находиться с тобой под одной крышей. Однако в корпорации пока останусь. До выпуска коллекции. – Она вздохнула и склонилась над бумагами. Нужно ведь довести общее с Лоренсом дело до конца. Вот упрямая девица, подумал Зейн. Неужели покинет Брум навсегда? ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ Через несколько дней Руби Клеменджер и Зейн Бастиан были приглашены адвокатом в офис Лоренса. Именно здесь состоялось оглашение условий завещания жемчужного магната. Руби и Зейн не верили своим ушам. – Ничего не понимаю, – проговорила растерянная Руби, – просто в голове не укладывается… Дерек Финлейсон вздохнул и каким-то извиняющимся тоном произнес: – Господа, я понимаю вашу реакцию. Информация достаточно неожиданная. Но суть такова: девяносто процентов акций корпорации «Бастиан Перл» делятся поровну между Зейном Бастианом и Руби Клеменджер, то есть между вами. Нетрудно догадаться, что с настоящего момента каждому из вас принадлежит по сорок пять процентов. – Да, но только… – Руби оглянулась и с ужасом посмотрела на ошарашенного Зейна. – Мне не нужны эти акции… Во взгляде Зейна появились подозрение и угроза. Руби покачала головой. Все происходящее казалось ей нереальным. Она ведь уже практически рассталась с младшим Бастианом, не хотела мешать ему. Не далее как на прошлой неделе переехала в бунгало отеля «Кейбл Бич», потом по телефону записалась на собеседование в несколько ювелирных компаний Сиднея. Хотя и занимала неплохую должность в «Бастиан Перл», решила все-таки в будущем, после выпуска коллекции «Любовная страсть», уволиться из корпорации. И вдруг такой неожиданный поворот. Что же делать? Если она не уедет из Брума насовсем, может разразиться грандиозный скандал. Сейчас ее грела мысль о «побеге». Никакой Зейн тогда будет не страшен. Но если она останется? Подумать страшно, что произойдет. Ужас. – Повторяю, мне не нужны эти акции. – В горле Руби пересохло. – Даже не представляю, зачем Лоренс составил такое завещание. У меня давно созрели другие планы. Я хотела уехать отсюда, уже начала искать новую работу… Адвокат снял очки и потер складку на переносице. Финлейсон немного помолчал, озабоченно вздохнул и, снова надев очки, посмотрел на Руби поверх стекол. – Уточняю, – продолжил он, взвешивая каждое слово, – из условий завещания следует: Лоренс Бастиан хотел, чтобы вы, госпожа Клеменджер, остались в Бруме и управляли компанией «Бастиан Перл» вместе с Зейном. Может быть, вам просто нужно время все хорошенько обдумать? – Нет, пусть уезжает, – зло заявил Зейн. – Никто эту даму здесь не держит. А ее долю я выкуплю. Дерек Финлейсон нервно моргнул и холодно посмотрел на разгневанного мужчину. – Я понимаю, мистер Бастиан, вы сейчас подавлены, но я действую в соответствии с законом и в интересах вашего отца. Я честно огласил его волю. Лоренс Бастиан абсолютно четко указал в завещании, что вы должны совместно с мисс Клеменджер управлять компанией. – Но она же ясно дала понять, что уезжает отсюда. – Нет! Я передумала. – Руби мотнула головой, встретившись взглядом с пылающими ненавистью карими глазами Зейна. – Раз Лоренс хотел, чтобы я осталась, так и сделаю. Я не могу все бросить, не могу подвести людей, с которыми работала несколько лет. Лоренс был бы счастлив, если бы узнал, что наше общее дело я собираюсь довести до конца. – Губы Дерека Финлейсона растянулись в доброжелательной улыбке, в порыве эмоций он даже стукнул кулаком по столу. – Молодец, милая! Лоренс Бастиан гордился бы вами. Это точно. – Как ты это провернула? Когда Финлейсон покинул офис, Зейн пошел в атаку. Ощущение было таким, что в комнате сгустились мрачные тучи и вот-вот начнется гроза. Руби едва расслышала его вопрос в гуле собственных, лихорадочно скачущих мыслей. Ей не выбраться из ловушки. А ведь почти освободилась от общения с этим злобным типом. Но теперь, волею судьбы, она снова привязана к «Бастиан Перл», а значит, придется налаживать контакт с Зейном. Ее будто наручниками приковали к человеку, которого она успела возненавидеть. Приковали жемчужными браслетами. Боже, Лоренс, Лоренс, ты хоть понимал, что сотворил? «Позаботься о Зейне». Руби вспомнила последние слова своего друга и наставника. Она горько рассмеялась. Зейн не из тех, кому нужна забота. – Да, ловко ты все обставила. – Он продолжал язвить. – Что ты имеешь в виду? Объясни, пожалуйста. – Не строй из себя дурочку. Ты не член нашей семьи. Ты всего лишь обычная сотрудница компании. С какой такой стати отец оставил тебе столько акций? Чем ты его зацепила? Она отвела взгляд от книжных стеллажей и презрительно посмотрела на Зейна, пытаясь скрыть смущение. – Ничем я его не цепляла. И вообще, я даже не предполагала, что он составит такое завещание. – Не предполагала? – Зейн недоверчиво хмыкнул. – Ты жила с ним в одном доме, постоянно общалась с ним и не предполагала… Хватит притворяться. В твою искренность верится с трудом. Она покачала головой. – Клянусь. Ничего я не знала! Я уже собиралась уволиться и уехать. Для меня самой произошедшее – полная неожиданность. – Вот только не надо морочить мне голову. Наверняка до последнего момента лелеяла надежду отхватить куш побольше. Знала, что отец включит тебя в завещание. Уехать она собиралась… Когда на горизонте замаячила сотня-другая миллионов долларов, быстренько поменяла планы. Хотя, разумеется, – саркастически усмехнулся он, – разумеется, деньги тебя не интересуют. – При чем тут деньги? Если я брошу коллектив… – Да ты, оказывается, важная персона. Без тебя все заглохнет. И, конечно, ты остаешься ради людей. Какое благородство, – он резко наклонился к ней. – И что, никакой личной выгоды? Извини, не верю. Ну не верю я тебе. – Можешь не извиняться, – прошипела она в ответ. – Я с самого начала знала, что ты не поверишь ни единому моему слову. Но это твои проблемы. Только не могу понять, почему ты так ненавидишь женщин. Демонстрируешь свою злобу с момента приезда. – А ты демонстрируешь свою жалкую сущность. Была содержанкой, признайся честно. Кого ты из себя строишь? Дешевка. Но, видно, мой отец пытался сделать тебя подороже. Наверняка был по отношению к очередной молодой любовнице щедрее щедрого. Руби прикоснулась пальцами к вискам. Как стучит кровь. Внутри все закипает. – Значит, ты хочешь сказать, Лоренс составил такое завещание, потому что я была его любовницей, да? – В точку. – То есть ты все сводишь к сексу… – Ничего удивительного. Руби хотела было снова возразить, но потом подумала: пусть лучше Зейн остается при своем мнении. Раз этот человек так ненавидит ее за то, что она якобы спала с его отцом, он сам до нее вряд ли дотронется. А если Зейн не будет приставать к ней, она сможет хоть как-то сопротивляться странному обаянию, исходящему от него. Парадокс. Младший Бастиан вызывал у Руби то презрение, то желание немедленно броситься в его объятия. Наваждение какое-то. А что, если рассказать Зейну всю правду? Нет, не стоит. Но тактику она сменить решила. Что будет, то и будет. Игриво изогнув бровь, Руби приоткрыла губы в призывной улыбке и слегка выставила грудь вперед. Зейну ведь явно нравятся ее формы. Молодой мужчина среагировал моментально. Его жадный, полный страсти взгляд впился в вырез ее блузки. Руби улыбнулась еще соблазнительнее. Она уже знала, что Зейн попался на крючок. Весело. Сам напросился. – А знаешь, пожалуй, я все-таки сделаю признание, – проворковала она, добавив в голос хрипотцы и медленно проведя рукой по бедру. – Видимо, я действительно чем-то зацепила твоего отца. Очевидно, наши отношения значили для него больше, чем я полагала. Правда, я не думала, что он так сильно расщедрится, однако я, видимо, этого стою… Зейн покраснел, потом и вовсе стал пунцовым, на его шее запульсировала жилка. – Конечно, я понимаю, ты обижен, – продолжала Руби с притворным сочувствием, завлекающе водя указательным пальцем по щеке. – Но что ж тут поделаешь, видимо, Лоренс питал ко мне более теплые, более родственные чувства, чем к собственному сыну. Ведь именно это бесит тебя, Зейн? Он любил меня, а не тебя, и ты не можешь с этим смириться. Вот в чем причина ненависти, я права? Лицо Зейна перекосилось от ярости. Он резко шагнул вперед. У Руби от страха сжалось сердце. И чего он так бесится? Настоящий монстр. Но, видимо, она все-таки перегнула палку. – Зейн, – девушка под его натиском машинально отступила назад. – Только, пожалуйста, успокойся. Я просто имела в виду… В его глазах снова плескалась ненависть. Руби умолкла. Диалог продолжил Зейн. – Конечно, мой отец любил тебя больше, чем меня. Это вполне объяснимо. Странно, если бы было по-другому. – Младший Бастиан стал неожиданно ласковым, что совершенно не вязалось с его грозным обликом. А потом случилось непредвиденное: Зейн потянулся к Руби, его рука скользнула по ее волосам, затем он провел тыльной стороной ладони по ее щеке. Обжигающий взгляд мужчины опалил ее лицо, потом плечи, потом грудь. Спустился ниже… Руби сглотнула, почувствовав, что дело принимает опасный оборот. Но вместо того, чтобы отпрянуть, сама приблизилась к Зейну. Она трепетала от желания. Ее дыхание вдруг стало частым и прерывистым. – Только не злись, Зейн. Я не хотела обидеть тебя. Я… Он прижал пальцы к ее губам, заставив замолчать. Она почувствовала запах его кожи. И какое нежное прикосновение. Что случилось с Зейном? Ах, ясно. Он тоже поменял тактику. Впрочем, пусть лучше злится. Хоть знаешь, чем отвечать. А вот обходительный и такой милый Зейн Бастиан для нее во сто крат опаснее. Надо быть поосторожнее… – Значит, говоришь, мой отец по-настоящему любил тебя, – Зейн скользнул другой рукой по ее шее, затем ниже, положил руку на ее упругую грудь. Руби будто током ударило. Она невольно ахнула, чувствуя, как волна жара прошлась по всему телу. – Да, мой отец определенно получал от тебя что-то такое, что я ему, естественно, дать не мог. Но меня все же беспокоит одна мысль. Сорок пять процентов акций компании, почти двести миллионов долларов… Не слишком ли высокая цена за твое внимание? – Зейн снова прошил Руби взглядом. Он будто выжигал на ее коже клеймо. Он снова превратился в жесткого и беспощадного врага. Сжав губы в тонкой, презрительной улыбке, младший Бастиан процедил: – Что же нужно было вытворять в постели, чтобы тебе столько заплатили? ГЛАВА ПЯТАЯ Ее рука напряглась, готовая к удару. Его лицо было совсем близко. С каким удовольствием Руби сейчас залепила бы Зейну пощечину. Но слишком часто в последнее время в отношениях с ним она позволяла эмоциям брать верх, а потом не испытывала ничего, кроме сожаления. Нет, лучше сдерживаться, невзирая ни на какие провокации. Руби сжала ладони в кулаки, спрятав их у себя за спиной, и демонстративно громко рассмеялась. – Есть вещи, которые ты никогда не сможешь понять, – спокойно произнесла она, откидывая голову назад. Только бы он больше не трогал ее волосы. Она пошла к двери, собираясь выйти. Она торжествовала. Сумела все-таки поставить наглеца на место. Зейн смотрел ей вслед. Актриса, но не великая. Думает, что выиграла главную битву в своей жизни, а походка и движения какие-то неуверенные. Но фигура, бог ты мой, просто великолепная. Неудивительно, что отец потерял из-за этой особы голову. Но только не Руби. Вряд ли она любила по-настоящему своего шефа. Невозможно в это поверить. Однако сейчас-то что она возомнила? Решила, последнее слово осталось за ней? Э, нет. Полное заблуждение. Полнейшее. – Знаешь, о чем я думаю в данный момент? Мой отец был слишком простоват для такой роскошной девушки, как ты. Но ты же наверняка закрывала на это глаза. Ведь цель-то у тебя была одна: отрабатывать в постели доллары, которые он постоянно бросал к твоим ногам. Она вся вспыхнула, ее глаза яростно сверкнули. – Ты опять говоришь гадости. Как ты смеешь! – Она резко повернулась к нему, снова готовясь его ударить. Но потом, спохватившись, успокоилась. – В общем, так. Можешь думать обо мне все что угодно. Наплевать. Но я не намерена стоять здесь и выслушивать, как ты оскорбляешь память своего отца. Что же ты за сын такой, если можешь говорить всякие мерзости про самого близкого родственника. Твой отец был порядочным человеком. Хотя вряд ли ты имеешь представление о том, что это такое. Зейн от удивления невольно приподнял брови. Она все еще сражается? Да, без боя не сдается. А может проверить ее? Предложить отступные в виде кругленькой суммы. Только пусть откажется от акций. Младший Бастиан хитро прищурился. – Ну ладно, успокойся, милая, и доверься во всем мне. – Он лениво откинулся на спинку стула. – Тем более что о своем отце я знаю гораздо больше, чем ты думаешь. Она нервно рассмеялась. – Довериться тебе? Да мне проще засунуть голову в пасть крокодила, чем связываться с тобой. – Послушай, Руби, – продолжил он тоном утомленного жизнью человека, – не стоит так уж рьяно защищать моего отца. Ты многого не понимаешь. Но ты заслужила отдельного вознаграждения, ибо добросовестно опекала Лоренса. Я готов отблагодарить тебя материально. Вот только бы завещание… – Что? Опять ты про деньги. А это пресловутое завещание! Да оно мне больше напоминает приговор. Лучше бы Лоренс не упоминал меня в нем. Зейн вскочил из-за стола и решительно направился к девушке. – А вот с этим я согласен. Он подошел к Руби совсем близко. Она застыла в диком напряжении, готовая к любым неожиданностям. – Итак, – продолжил Зейн, – как мне кажется, мы не хотим иметь ничего общего друг с другом. Предлагаю прекрасное решение этой проблемы, – он натянуто улыбнулся. – Я даю тебе отступные, а ты покидаешь Брум навсегда. Подыщешь работу в другом месте, если тебе она вообще будет нужна. Ты ведь получишь от меня большие деньги. Очень большие. Она склонила голову. Неужели в знак согласия? Зейн от радости аж засветился. Только бы отказалась от завещания. Обдумывает сейчас приемлемую для нее цену? Без сомнения. – Но Финлейсон сказал… – Да неважно, что он говорил, – закричал Зейн, энергично взмахнув рукой. – Мы основные акционеры. Нам и решать, как поступать дальше. – А как же коллекция? – Но она ведь уже практически готова. О ее судьбе позаботятся другие. Ну, разумеется, твое имя, как дизайнера, будет сохранено. Однако я ведь гарантировал ей провал. Не обижайся, но так оно и получится. Так что не мучайся, забирай денежки и делай дальше что хочешь. Да и облегчение-то какое. С сегодняшнего дня тебе не придется самой возиться с жемчужинами. Ты сама станешь самой крупной из них – великолепным камешком в дорогой оправе. Руби колебалась. Но он был уверен, что уже практически уговорил ее, в чем, собственно, не сомневался с самого начала. Он слишком хорошо знал этот тип женщин. Тем не менее Зейн решил закрепить свои позиции. – Пользуйся шансом начать жизнь заново, – мягко убеждал он. – У тебя будет столько денег, что перед тобою откроются все двери. Зачем тебе чужие акции? Однако Руби вдруг отрицательно покачала головой. – Нет. Я не могу принять твое предложение. Ты снова забыл о Лоренсе. Он хотел, чтобы я осталась здесь и участвовала в управлении компанией. Он думал о преемственности… Зейн чертыхнулся, выражая таким образом свое разочарование по поводу внезапной перемены настроения Руби. И вообще, не слишком ли она о себе высокого мнения? Неужели сомневается в его управленческих способностях? Он справится и без нее. Да, он много лет был далек от этого бизнеса, но упущенное наверстает. Обязательно. Он способный. – Руби, – Зейн нервничал все больше. – Послушай меня внимательно. Я ведь вырос в этом бизнесе! Кроме того, я возглавлял самые рискованные и сложные торгово-банковские операции в Лондоне. И ты полагаешь, я не в состоянии продолжить дело моего отца? Она посмотрела на него холодно. – Очевидно, у Лоренса были сомнения на этот счет. Зейн чуть не задохнулся от возмущения. Эта женщина обжигала словами, будто кислотой. Однако надо осадить дерзкую особу. – Я требую, возьми отступные, – вновь процедил он сквозь зубы. – Плюс двадцать процентов. Ты уйдешь отсюда с целым состоянием. Нигде больше не получишь. Ее глаза расширились от удивления. – И ты действительно готов передать мне много денег? Очень много, если это будет необходимо, подумал он. – Так ты возьмешь то, что я тебе предлагаю? Но она снова покачала головой. – Оставь свои денежки при себе, Зейн. Мне они не нужны. Я думаю только о корпорации. И я не собираюсь отказываться от своей доли акций. Если все перейдет тебе, ты развалишь дело. Лицо Зейна покрылось пятнами гнева. Но мужчина старался сдерживаться, хотя его самолюбие и было задето. Он продолжал настаивать на своем. – Так сколько же ты хочешь? – Господи, Зейн. Повторить еще раз? Мне не нужны твои деньги. Ты от меня не откупишься. – У каждого есть своя цена. Она бросила на него победоносный взгляд и торжествующе улыбнулась. – Что ж, тогда осознай один факт – я тебе не по карману! – Ты должна уехать отсюда, – вспыхнул Зейн. – Сейчас мне нужно на время отбыть в Лондон. Если после моего возвращения в Брум ты будешь еще здесь, пеняй на себя. Она усмехнулась. – Ты что, мне угрожаешь? Я не боюсь тебя. И я скорее умру, чем позволю тебе руководить этой компанией! – Да кто ты такая? Позволит, не позволит… – Кто я такая, узнаешь позже. Черт бы побрал эту лондонскую погоду! Зейн откинулся на спинку дорогого кожаного кресла и вытянул руки над головой, разминая мышцы. Устал. Он провел за рабочим столом много часов – все перестраивал свой бизнес. Сейчас же расслабился и посмотрел за окно кабинета. Мелкий град барабанил по стеклу, оставляя на нем ледяные дорожки и превращая городской пейзаж в размытую серую картинку. По календарю уже наступила весна, но такая слякотная и промозглая, что ее приход совершенно не радовал. Казалось, мрачным, унылым дням не будет конца. Зейн размечтался об Австралии. Вот там солнца и света предостаточно. Младший Бастиан не мог дождаться своей поездки в эту страну. Как же там хорошо! И как интересно. И сколько контрастов. Заросли экзотических деревьев и девственно белые пески Кейбл Бич, прохладные лазурные воды залива Ройбак и красноватая пыль дорог, манящих вдаль. Фантастические пейзажи. Но, впрочем, дело было не в австралийских красотах. Зейн хотел побыстрее увидеть… её. Он обрушил кулаки на стол. Руби Клеменджер – ты колдунья! Ты настоящая колдунья! От тебя нет спасения. С того момента, как он прибыл из Брума в Лондон, ему никак не удавалось полностью сконцентрироваться на реорганизации своего бизнеса. Перед глазами постоянно всплывало лицо Руби, заставляя путаться все мысли. Зейн думал об этой великолепной молодой женщине, не переставая. А сколько раз он представлял ее обнаженной в своей постели – обезумевшей от страсти, с разметавшимися по подушке волосами… Он мечтал слиться с Руби воедино, мечтал утолить свой сексуальный голод только с ней. Зейну казалось, что он сходит с ума! Пассия отца околдовала и его. Но она действительно прекрасна, как богиня. Только вот будет ли когда-нибудь принадлежать ему? Нет, скорее всего, это нереально. Он застонал и резким движением закрыл свой ноутбук. Затем сделал несколько коротких звонков, накинул пальто и направился к лифту. Пусть оставшиеся проблемы решает его заместитель. Пора и ему как следует потрудиться. До приезда Зейна Бастиана оставалось всего ничего. Руби ужасно нервничала, передвигая настольный календарь с места на место. Так. Запуск новой коллекции состоится примерно через два месяца, но нужно еще многое доделать. Так. Необходимо произвести кое-какие расчеты, отдать последние распоряжения… У Руби шла кругом голова. Однако – девушка вновь посмотрела на календарь – кого она пытается обмануть? Ее бизнес отошел на второй план. Руби Клеменджер в основном думала о Зейне, с нетерпением ждала его возвращения. А он? Вспоминал ли он о ней? Черт бы побрал этого парня! Она не хотела иметь с ним ничего общего. Не хотела? Тогда почему же не могла выбросить из головы мысли о нем? Почему он был главным героем ее эротических снов, от которых она просыпалась в невероятном возбуждении и на смятых простынях? С каждым днем ей становилось все страшнее. Искушение захватывало ее полностью. Что будет, когда он вернется из Лондона? А вернется обязательно. Мысль о наследстве ведь точно не дает ему покоя. Он в очередной раз заявит о своих правах, в очередной раз наговорит ей кучу гадостей. В общем, ее жизнь во всех смыслах превратится в ад! Руби отрешенно посмотрела в окно и передернула плечами. Изящный кулон с великолепными жемчужинами выскользнул из ее пальцев на стол. Она совсем растерялась. Надо собраться, приказала себе Руби. Девушка стала рассматривать свою собственную работу. Да. Получилось неплохо. Может, эта вещица станет гвоздем новой коллекции. Она с нежностью погладила ювелирное украшение. Жемчуг Южного моря завораживал. И цепочка получилась необычной. В нее были вплетены изумительной красоты бриллиантики, они соприкасались друг с другом, будто влюбленные. В блеске драгоценных камней будто отражалась неистовая страсть. Предчувствие успеха улучшило настроение Руби. Без ложной скромности она призналась самой себе, что сотворила настоящий шедевр. Но оценит ли ее талант Зейн? Неожиданно зазвонил телефон. Несколько секунд Руби выслушивала сбивчивые, путаные объяснения своего секретаря. Клаудия чем-то была взволнована. – Да успокойтесь вы, – призвала ее Руби, – лучше соедините с тем, кто звонит. Руби услышала приглушенный щелчок и затем следующее: – Я хочу услышать Зейна Бастиана, а не его очередную секретаршу! Холодный северный акцент не слишком удачно сочетался с возбужденным тоном звонившей. Руби насторожилась, она была заинтригована. – Прошу прощения, но Зейна в настоящее время нет на месте. Меня зовут Руби Клеменджер, может, я смогу вам помочь? – О… – На другом конце трубки возникла пауза. Через мгновение разговор был продолжен: – Так вы Руби? Зейн много рассказывал мне о вас, – тон дамы стал менее агрессивным. – Он говорил, что вы очень красивы… Руби потеряла дар речи. Зейн рассказывал о ней какой-то женщине? С чего бы это? – Кто вы? – спокойно спросила Клеменджер. – Анна-Луиза Кристиансен, – снова пауза и затем: – А разве обо мне вам Зейн не рассказывал? Ни разу. Этого Руби вслух не произнесла, сказала, солгав, другое: – Ну, разумеется, Анна, рассказывал. У вас есть еще вопросы или хотите оставить сообщение для Зейна? Ведь сейчас его нет на месте. – Ах… я лишь хотела узнать, все ли с ним в порядке. В момент нашего расставания, когда мы целовались, он выглядел таким уставшим… Когда они целовались? Так значит, Анна-Луиза его близкая подруга? Руби прошиб холодный пот. Она наконец осознала, что к чему. Руби тряхнула головой, отгоняя от себя неприятные картинки: Зейн обнимает и целует другую женщину, Зейн ласкает ее в постели, Зейн сокрушается по поводу их расставания… – Он будет сожалеть, что пропустил ваш звонок, – Руби с трудом взяла себя в руки. – Я обязательно сообщу Зейну, что вы дали о себе знать… – О, как вы любезны. И еще, пожалуйста, передайте ему… – на другом конце трубки запнулись, – передайте, что я стараюсь делать все, как он сказал, и надеюсь на скорейшую встречу. Руби положила трубку в полном смятении чувств. Значит, у Зейна есть подружка. Впрочем, это и к лучшему. Теперь Руби успокоится и полностью погрузится в свою работу. И ей никто не будет мешать. А то младший Бастиан заполнил собой все ее жизненное пространство, он не давал ей свободно дышать, выводил из равновесия. И в плане бизнеса запугал окончательно. Она ведь талантлива, он же внушал ей обратное. Но Руби решила бороться до конца. Когда Зейн вернется, будет отражать все его выпады. Пусть не задается. Главное – не поддаваться чарам сына Лоренса и общаться с ним только официально, исключительно в рамках дела. Она снова взяла кулон со стола и повертела его в руках. Вещица только для влюбленной и любимой кем-то женщины. Кому же достанется это украшение после показа на выставке? Руби усмехнулась. Настоящей счастливице. Зейн закрыл глаза и подставил торс под струю прохладной воды, которая мягко массировала мышцы, занемевшие во время долгого перелета. Однако в целом, несмотря на утомительный рейс, Бастиан чувствовал себя на удивление бодрым. Воздух Брума вдохнул в него новые силы. После душа Зейн быстро вытерся и надел легкий костюм. Взглянув на часы, он понял, что еще успеет в офис. У него не было сомнений, что Руби еще там. Сделает девице сюрприз – появится внезапно. Зейн намеренно не называл в деловых телефонных переговорах с ней точной даты своего возвращения. Если она что-то замыслит за его спиной, то не успеет сбежать. Он быстренько возьмет ее след. Итак, он уже в офисе компании «Бастиан Перл». Вот не ожидал, что, увидев Руби Клеменджер, снова испытает легкий шок. Хороша! Руби делала пометки в своих бумагах. Золотистые волосы, собранные в пучок, великолепная грудь, обтянутая лифом узкого платья, изящная талия, окольцованная модным поясом… У Зейна пересохло во рту. Неудивительно, что отец обожал эту женщину. Неудивительно, что завещал ей огромное состояние! Руби была неотразима. – Чем ты занята? – взволнованно спросил он. Она вздрогнула от неожиданности, услышав знакомый голос. Но быстро взяла себя в руки, придав своему взгляду холодное выражение. Сделав вид, что полностью поглощена работой, деловито задала вопрос: – Ты уже вернулся? Зейн почувствовал разочарование. Ему не понравился безразличный тон Руби. – Готовишься к презентации? – Он подошел к ней ближе. – Показ состоится через несколько недель, – заявила она сухо, – нужно еще многое успеть. – Значит, ты вся в работе, и, конечно, ничего более важного для тебя на данном этапе не существует. Она резко подняла глаза. – Не понимаю, о чем ты. – Ну почему ты так любишь прикидываться наивной простушкой? – Зейн, отстань. Ее грубость не сильно разозлила Бастиана. Он подошел к ней еще ближе, вдохнул аромат ее духов и почувствовал, как знакомый жар охватил его тело. Запах, исходящий от Руби, вскружил ему голову, он был таким женственным, таким обволакивающим. – А не поужинать ли нам вместе? – Зейн как бы со стороны услышал свой голос. Он сам удивился своему предложению. – За последнее время произошло многое, нам надо обсудить кое-какие проблемы… – Считаешь, надо? – Она пыталась игнорировать его присутствие. – Мне нужно изучить твой отчет о запуске новой продукции, – продолжал Зейн. – И сколько ты собираешься платить приглашенным моделям, сколько денег уйдет на организацию приемов для знаменитых гостей… – Смета уже согласована. – Я непременно хочу увидеть ее. – Могу ли я передать тебе отчет завтра, Зейн? – Она плавно соскользнула со стула с целью увеличить расстояние между ними, начала собирать бумаги и складывать драгоценности в небольшие сейфы. – А сейчас уже поздно, ты, должно быть, устал после перелета… Да, кстати. Тебе звонила твоя подружка. Она надеется, что ты добрался до Брума без приключений, пожелала тебе как следует отдохнуть. Ведь ты так переутомился… Когда в последний раз целовал ее. ГЛАВА ШЕСТАЯ Зейн и бровью не повел. – Звонила Анна-Луиза? Руби усмехнулась. Точно – у Зейна была женщина, которая ждала его возвращения в Лондон. – Именно Анна-Луиза! – резко крикнула Клеменджер. – А что, у тебя есть еще подружки? – Анна мне не подружка. По крайней мере, на данном этапе. Руби почувствовала, что он приблизился к ней сзади, практически вплотную. У нее перехватило дыхание. – Не лги, судя по ее намекам, которые я слышала по телефону, Анна-Луиза – твоя любовница. – А если и так, что тогда? – Да ничего, – как можно равнодушнее произнесла Руби. – Твоя частная жизнь меня не касается. – Она развернулась и смело посмотрела на Зейна. Уголки его губ медленно растянулись в улыбке. В глазах мужчины появился какой-то загадочный блеск. Руби почувствовала опасность. Аж закололо где-то внутри. Зейн усмехнулся. Он, будучи опытным психологом и асом в амурных делах, понимал состояние молодой женщины и поспешил успокоить ее. – Забудь об Анне-Луизе навсегда. Она просто мой друг. Пожалуйста, не ревнуй меня к ней. Скучал-то я по тебе. – Зейн говорил вкрадчивым и тихим голосом. – Скучал по твоим огромным голубым глазам, по твоим запахам, по твоим роскошным волосам… – Он нежно пригладил рукой выбившийся из-за ее уха локон. Она от неожиданности вздрогнула, удары ее пульса участились. Руби казалось, что она взорвется от прикосновений Зейна. Он продолжил атаку. Его глаза настойчиво пытались встретиться с ее глазами, Зейн осторожно приподнял ее подбородок. – А ты думала обо мне в мое отсутствие? – Я? – Она от волнения заморгала, переводя взгляд из стороны в сторону в поисках ближайшего пути для побега. – Я не помню. Я думала о многом и о многих… Зейн как-то странно рассмеялся, так, что ее бросило в жар. – Значит, о многих. Какое безобразие. А я вот думал только о тебе. Даже практически не спал ночами. – Ну, скоро отоспишься, – Руби совсем растерялась, она не знала, что еще сказать. Чувствовала себя не в своей тарелке. – Не знаю, не знаю, – хрипло произнес он, не отрывая взгляда от ее бархатистых губ. – Попытаюсь, конечно… – Зейн наклонился к лицу Руби. Время замедлило бег. У нее перед глазами все поплыло. Девушку поглотило предвкушение поцелуя. Она уже не могла справиться с собой. Она уже практически ощущала вкус губ Зейна, уже принимала его… И он не отступил. Одной рукой обхватил ее за талию, другой обвил грациозную шею. Руби не делала ни единой попытки оттолкнуть мужчину. Осмелев, Зейн стал целовать ее. Теплое дыхание молодой женщины взбудоражило его, как никогда. Ее губы, изгибы ее тела, ее упругая грудь подстегнули его желание. Разве можно отказаться от такой королевы? Его губы двигались по ее губам мягко, ласково и призывно. Бог мой, какое блаженство. Прелестная Руби. Зейн даже не подозревал, что ему будет рядом с ней так хорошо. Он прижал ее к себе как можно сильнее. А ее руки легли на его грудь, пальцы сначала робко, потом увереннее забрались ему под рубашку. Он глубоко вдохнул при этом прикосновении. Но Зейну хотелось большего. Он жаждал более откровенных ласк. Он хотел почувствовать, как обнаженное тело Руби скользит под его возбужденной плотью. Да. Зейн хотел взять эту соблазнительную женщину. Сейчас же! Он нащупал заколку, держащую ее волосы. Один щелчок – и они свободно рассыпались во всю длину. Так ему нравилось больше. Зейн запустил свои пальцы в роскошную копну, наслаждаясь игрой шелковистых прядей, затем направил голову Руби к своим жаждущим устам. Он страстно прижался к ней, начал покрывать жаркими поцелуями ее шею, потом приподнял ее своими сильными руками… Руби едва осознавала происходящее. Его умелые поцелуи сводили ее с ума. Она полностью отдалась своим чувствам. Охваченная страстью, мечтала о полном слиянии с Зейном. Ее руки теребили его рубашку, она дрожала, как осиновый листочек. Из последних сил, дабы соблюсти рамки приличия, пыталась оттолкнуть его, но бесполезно. Когда его губы взобрались по ее шее обратно к ее губам, она окончательно растаяла. Как же можно отвергать такого мужчину? Ее тело под натиском Зейна совсем ослабло, спина стала гибкой и податливой, грудь набухла от возбуждения. Но нужно сопротивляться! Руби собрала последние силы. – Зейн, – твердо сказала она, – прекрати. Он нежно сжал руками ее груди. У нее закружилась голова. Сладостная волна удовольствия прокатилась по всему телу. – Ты же этого хочешь, – хрипло прошептал он. – Я чувствую. – Зейн провел пальцем по ее напрягшемуся соску. Руби вздрогнула. Какая гамма ощущений! Но ласки Зейна вызывали в ней и протест. Неужели он думает, что ему позволено все? Она пребывала в отчаянии. Как же отшить его? – А чего хочешь ты, Зейн? – спросила она дрожащим голосом. Кажется, она нашла способ поставить младшего Бастиана на место. – Проверить, каков ты по сравнению со своим отцом? Зейн отпустил ее моментально, оттолкнул от себя, не сказав ни слова. Лишь подумал: «Вот змея». Руби просто не верила в свое освобождение. А вдруг Зейн набросится на нее снова? Но он не двигался. Только молча посмотрел ей вслед, когда она окончательно удалилась из кабинета. А потом Зейн Бастиан изо всех сил ударил кулаком по столу, аж кости на руке захрустели. Нет ничего хуже, чем испытывать отвращение к самому себе. Да он превратился в необузданное животное! Хотел взять самку силой, всецело поглощенный желанием, хотел заняться сексом с любовницей своего отца! Какая мерзость. Разве он, младший Бастиан, занимает низшую ступень на шкале эволюции? Он же не первобытное чудовище. Пусть отец развлекался, как мог. Его проблемы. Сын-то тут при чем? Страшно сказать, Зейн презирал своего папочку даже после его смерти. Молодой разгневанный мужчина направился к машине, гася в себе безумное желание. Но злость не покидала его. Руби спала с его отцом? Зейн никак не мог смириться с этим. Ему очень не нравилось, что эта женщина любила Лоренса и была ему близка. Однако по-настоящему его беспокоило другое – он тоже хотел ее. Несмотря ни на что. Она же позволила поцеловать себя! Она явно мечтала о близости с ним. И что тут удивительного? Он чертовски привлекателен, этакий сексуальный мачо. О таком грезит любая девушка. А Руби Клеменджер разве не поддалась его обаянию? Наверняка собирается затащить его в постель. Но, увы, есть какое-то препятствие. Два дня они избегали друг друга, перебрасываясь лишь парой слов при случайных встречах. Но так не могло продолжаться дальше. Рано или поздно им придется общаться вплотную. У них – общее дело. Руби заглянула в свой ежедневник и обомлела: в ее личных записях назначена встреча с Зейном Бастианом. На 9.30. Да. Бизнес есть бизнес. Никуда не денешься. Необходимо обсудить кое-какие дела. Зейн еще ждал от нее отчета за новый проект. Руби скрывать было нечего, но ее охватил страх. Она не хотела видеть Зейна. Вдруг снова подпадет под влияние его чар. Но какая же она легкомысленная! Позволила ему многое. Совсем недавно он целовал ее, ласкал, прикасался к ней. Разве Зейн ее любовник? Нет. Однако она хочет этого. Руби схватилась за голову. Да, хочет. Очень. Значит, нужно перестать сопротивляться своим чувствам? Сложный вопрос. Господи, если бы Лоренс был жив, он бы посоветовал, что делать в данной ситуации. Но как разубедить Зейна, что она не была любовницей его отца? И что произойдет, если он узнает правду? И как ей работать дальше в корпорации? Хочется сбежать, но не получится. Она должна выполнить последнюю волю Лоренса. В общем, сплошной клубок проблем. Но кто-то должен размотать ниточку… Когда она вошла в кабинет, Зейн, с мрачным видом восседая за столом, постукивал карандашом по его поверхности. Часы на стене показывали, что Руби опоздала на несколько минут. – Как мило с твоей стороны, что ты наконец-то появилась, – съязвил он. Она ехидно улыбнулась. – Я так спешила, так спешила… Его скулы заходили ходуном. Зейн саркастически ухмыльнулся в ответ. Он ждал, пока она усядется в кресло. – Ну, пришла, и хорошо, – спокойно заявил Зейн. – Начинай доклад относительно бюджета нового проекта. Вперед, дорогая! Через два часа Руби почувствовала себя совершенно измотанной. Голова шла кругом. Зейн Бастиан подверг ее безжалостному допросу. Руби, отстаивая свои позиции, боролась за каждый доллар. Но настроение Зейна ухудшалось с каждой минутой. Он долго молчал, а потом произнес: – Я думаю, нам пора установить некоторые правила по ведению совместного бизнеса. Поскольку я все-таки вернулся в Брум, то приму на себя ежедневное управление компанией, а ты можешь заниматься дизайнерской работой. Вот и все… Руби почувствовала, как кровь прилила к ее лицу. Она заерзала в кресле, изображая слабую улыбку. – Спасибо Зейн, что ты ценишь мой талант художника. Но я еще и неплохой организатор. И я предпочитаю оставаться в курсе всех дел… Одного взгляда на лицо Зейна было достаточно, чтобы понять, как он недоволен происходящим. – Господи, дорогая Руби, ну зачем тебе все это? – Кажется, ты забыл, что сейчас я по закону владею почти половиной бизнеса Лоренса. И я имею право… – Имеешь, имеешь. Бедный папа, он был серьезно болен… Его слова прозвучали как угроза в накаленной атмосфере. Руби насторожилась. Враждебность Зейна повергала ее в шок. – Считаешь меня виноватой в его смерти? Растерзаешь меня на куски? – Она бросила вызов. – Или снова начнешь целовать меня как безумный? Карандаш в руках Зейна сломался. Руби затаила дыхание. Напряжение усиливалось. У Зейна застучало в висках. Его вновь охватило желание. Его глаза прожигали насквозь чувственные губы Руби. Какие они сочные, какие бархатистые. Как созревшие тропические фрукты. Только и жаждали, чтобы их поглотили. Но Зейн был искусным интриганом. Он решил поиграть с Руби Клеменджер. – Я знаю, о чем ты мечтаешь. Даже не надейся. Тебя ждет полное разочарование. Он покинул комнату в твердой уверенности, что выиграл, сказав последнее слово. Зейн устоял. Подумаешь, роскошные изгибы тела, подумаешь, сладкие уста. Какая блажь. Пусть Руби, эта тупая девица, знает свое место! Зейн обламывал и не таких. ГЛАВА СЕДЬМАЯ В двух часах езды на север от Брума, в закрытой для посторонних глаз бухте, расположенной на достаточно большом расстоянии от побережья Кимберли, появилась быстроходная лодка. Она приближалась к промысловому судну, которое обслуживало одну из ферм корпорации «Бастиан Перл». Выращивать жемчуг в таком месте для работников компании было одно удовольствие. Пейзаж вокруг вызывал лишь положительные эмоции. На берегу росли невероятной красоты мангровые деревья, мягкий белый песок на местном пляже будто звал прилечь и хотя бы немного позагорать в свободные минуты, чистейшая, прозрачная вода в бухте радовала глаз. Руби, встав к борту моторной лодки, вдохнула теплый солоноватый воздух. Как же хорошо вокруг, не то что в офисе, где в последнее время царила весьма напряженная атмосфера. Создавал же ее понятно кто – Зейн Бастиан. Но сегодня он выглядел каким-то расслабленным. Даже оделся так, будто собирался на курорт. Короткие шорты, спортивная рубашка, легкие шлепанцы… На глазах – темные солнечные очки. Руби передернула плечами. Она все равно чувствовала на себе его пронзительный взгляд и оттого легкое покалывание во всем теле. Моторная лодка лихо подскочила к промысловому судну, капитан которого уже, согласно договоренности, ждал их. Он доброжелательно поприветствовал Зейна и Руби, провел высокое начальство на палубу. Команда пребывала в бодром расположении духа. Все готовились к самому волнительному моменту: добыче очередной партии устриц из морской воды. И процесс пошел. Руби с волнением наблюдала за тем, как специалисты умело раскрывают раковины, чтобы извлечь из них скрытые сокровища. Затаив дыхание, девушка ждала чуда. И чудо свершилось. На свет с помощью длинного пинцета была извлечена прекрасная жемчужина, затем другая, третья, четвертая… Руби охватил восторг. Дары моря казались просто царскими. А специалисты продолжали свою тонкую работу. – Когда в последний раз ты наблюдал за этим процессом? – шепотом спросила Руби. – Достаточно давно, – честно признался Зейн. – У меня же в последнее время был другой бизнес. Ну да ничего, упущенное нагоним. Я постараюсь как следует изучить последние технологии выращивания и добычи жемчуга. Ведь прогресс не стоит на месте, не остановлюсь и я… Она кивнула, наблюдая, как опытный мастер повторяет процедуру с новой раковиной. – Эта техника практически не вредит устрицам. Все отлажено до мелочей. Кстати, благодаря новым технологиям и прибыль компании значительно выросла. – А сколько примерно жемчужин достанут сегодня? – поинтересовался Зейн. – Но мы же обсуждали это по пути. Ты забыл? Около пяти тысяч. А чтобы собрать весь жемчуг на ферме, понадобится порядка десяти дней. Зейн слегка смутился. Разве они говорили об этом? Да, совсем потерял голову. Так был увлечен внешним видом Руби. Ее тонкая белая рубашка, через которую просвечивал кружевной лифчик, отвлекала от серьезных мыслей. Разве можно рядом с такой девушкой думать о каком-то бизнесе? Только о сексе. Какие ножки, какие бедра, бархатистая кожа, упругая грудь… Зейн совсем разволновался. А Руби была настроена по-деловому. – Когда партию жемчуга доставят в Брум, мы его отсортируем. Для изготовления эксклюзивных ювелирных украшений выберем самые лучшие экземпляры, остальное также найдет свое применение. – Здорово. В общем, мой отец отладил процесс как следует… – Как хорошо, что ты наконец-то по-доброму отозвался об отце, – Руби улыбнулась. – Он заслуживает этого. Зейн прикрыл глаза. Его раздирали противоречивые чувства. Хотя он и одобрил деятельность старшего Бастиана, хотя он и любил его по-своему, никак не мог побороть к нему возникшее чувство неприязни. Зейна снова охватил гнев. Лоренс был близок с Руби, вот старый ловелас. Впрочем, от такой женщины трудно отказаться. И Зейн хотел ее. Что же делать? Как жить в Бруме, когда рядом постоянно находится столь соблазнительная особа? Но покорять любовницу отца? Нет уж, увольте. Противно. Есть только один выход… Нужно избавиться от Руби Клеменджер. Раздираемый внутренними противоречиями, Зейн как-то нервно вел машину к гостинице. Необходимо решить вопрос с Руби, думал он. Первым делом пойти к Дереку Финлейсону. Пусть он любыми способами заставит Клеменджер продать свои акции. Зейн отблагодарит обоих, не поскупится. Руби должна понять, наконец, что они не смогут работать вместе, невзирая на завет Лоренса. – Замерзла? – нарочито вежливо спросил он, увидев, как Руби поежилась. – Да нет, – ответила она, зачем-то потерев кончик носа. – Только чуть-чуть устала. – Руби поймала его напряженный взгляд, но не отвела глаза. Она слегка наклонила голову и спросила: – Скажи, а за что ты так ненавидишь своего отца? Зейн сосредоточил внимание на дороге. – Почему ты решила, что я его ненавижу? – Ты не общался с ним целых девять лет. Сегодня впервые сказал о нем хорошее, а потом как бы испугался своих слов, снова замкнулся, словно нарушил какую-то клятву… – Я не хочу продолжать этот разговор. – Нет, ты скажи: что случилось между вами много лет назад? Зейн ухмыльнулся. – Я не хотел видеться с ним. У меня были на то веские причины. На мгновение Руби притихла, но потом не выдержала: – Все изменилось после смерти твоей матери? Ведь ты уехал сразу после того, как она умерла? – Моя мать… была убита. Это страшное заявление тяжелой тучей повисло между ними. – Но Лоренс говорил, что случившееся – результат автокатастрофы. – А кто вел машину, он не говорил? Руби отчаянно пыталась вспомнить подробности истории, которую Лоренс рассказал ей однажды несколько лет назад. – По-моему, не Лоренс… Зейн снова усмехнулся. Когда они повернули на стоянку возле гостиницы, он резко затормозил. Взглянув на опускающееся за горизонт солнце, зло произнес: – Хватит защищать моего отца! Ты же ничего не знаешь. Нет, машину вел не он. Одна женщина, которая и стала виновницей той страшной аварии. Вот так и погибла моя мать. Руби была в ужасе. Неужели он говорит правду? – Но послушай, Зейн… Он глубоко вдохнул влажный воздух. Его грудь напряглась от нервного возбуждения. – Женщину звали Бонни Картер, – произнес он сдавленным голосом. – Она была лучшей подругой моей матери еще со школы, она была подружкой невесты на свадьбе моей мамы и моего отца, моей крестной. В общем, практически членом нашей семьи… – Ну и что? – Руби совсем растерялась. – А то, что после аварии все стало окончательно ясно. И хотя Бонни также погибла, я понял еще одну ужасную вещь: мне не жаль ее. – Зейн сдвинул брови. – Папа так сокрушался по поводу ее кончины, что все сразу стало ясно. Она спала с моим отцом. А знаешь, Бонни была очень красивой. Она могла бы даже стать моделью. Стройные, длинные ноги, лицо, которое привлекало всеобщее внимание… Мужчины всегда смотрели ей вслед, но замуж Бонни так и не вышла. И я не собирался спрашивать, почему? – Он бросил на Руби многозначительный взгляд. – В общем, долгие годы она искусно играла роль преданной подруги моей матери, притворялась щедрой крестной и… близко общалась с моим отцом. В интимном плане, как ты понимаешь. Подлая, лживая шлюха! А я ведь доверял ей. – Зейн открыл дверцу автомобиля и вышел наружу. – Давай пройдемся, – предложил он Руби. – Мне нужно побольше воздуха, душат воспоминания о прошлом. – Зейн, – тихо произнесла Руби. – Мне жаль… – Не бери в голову, – посоветовал он с иронией. Она проигнорировала его тон. – И все же я не могу поверить. Лоренс никогда бы не сделал такого. Он ведь очень любил твою маму. Он просто обожал Мэри. – Тогда почему спал с Бонни? – Зейн резко повернул к Руби лицо. – И при этом постоянно говорил о какой-то чести, о необходимости беречь семью. Уж я-то хорошо помню его разглагольствования на данную тему. Семья – это главное, семья – это главное, а сам ходил налево. Лицемер. – Но Зейн… – Руби и не знала, что сказать. – Слушай дальше. – Лицо Зейна перекосилось от злости. – После аварии мой отец совершил и вовсе непостижимое: приказал похоронить мою маму и эту женщину… вместе, в нашем семейном склепе! Я был в шоке. Когда потребовал у отца объяснений, он разозлился, и знаешь, что заявил? Бонни, видите ли, тоже ему близка, и он ей многим обязан… – Но я не думаю, что он предал твою мать. Ты наверняка ошибаешься. Его глаза горели яростью. – Ошибаюсь? Да он даже не стал отрицать того, что спал с Бонни. Якобы не хотел опускаться до таких разговоров. А когда я собирался уезжать из Брума, даже не попытался остановить меня. Руби сокрушенно вздохнула. – Но он же позвонил тебе потом. Возможно, хотел попросить за все прощения. И эти его последние слова перед смертью… «Передай Зейну, что я сожалею». Просьба Лоренса о многом говорит. – Он произнес такую фразу? – Зейн удивился. – А почему ты мне раньше об этом не сказала? Руби не знала, как оправдаться. Заявить, что молчала в отместку за его нападки? Господи, что же делать? Какая ужасно сложная ситуация. Руби очень подвела Лоренса, ей нет оправданий. Она не выполнила его просьбу. – Прости, Зейн, – прошептала девушка. – Я поступила плохо. Я должна была сказать тебе… – Ну, все. Тема моей жизни в семье закрыта. – Зейна охватило бешенство. – Я поговорю о наших проблемах с адвокатом корпорации при первой же возможности, – процедил он сквозь зубы. – Я хочу, чтобы ты исчезла из моей жизни. Навсегда. Руби чувствовала себя совершенно разбитой. Нервы расшатались окончательно. Но она виновата сама. А если бы ей не передали последние слова близкого человека? Что тогда? Да, она поступила отвратительно. И теперь, естественно, не сможет работать с младшим Бастианом. Она уедет из Брума. Однако, приняв такое решение, Руби почувствовала неожиданный прилив энергии. Может, все и к лучшему. Скоро она обретет свободу, скоро начнет новую жизнь. – Я рад, что ты наконец подумала о своем будущем. Руби подняла голову и увидела Зейна. Он выглядел как охотник, возвышающийся над своей жертвой. – Ты получил мое электронное письмо? – Руби судорожно вздохнула. Он подошел ближе, не ответив на вопрос. – Что это ты вертишь в руке? – спросил Зейн. Ее пальцы инстинктивно сжали изящный кулон, но потом она все же показала его Зейну. – Эта вещица из коллекции, «Любовная страсть». Нравится? Зейн почему-то нахмурился. Он с какой-то брезгливостью посмотрел на подвеску, затем повернул ее к свету. Металл и жемчуг. И будто сплетенные тела. Объятия влюбленных! – Зейн? Он обернулся на вопрос Руби. – Что? Теперь уже нахмурилась она. – Оставь кулон в покое. Как скоро мы встретимся с адвокатом? Зейн отчеканил: – Финлейсон уехал в отпуск. Расслабься. – Он говорил это удивительно спокойным тоном. – Дерек вернется только через месяц. * * * Руби ничего не оставалось, как вновь погрузиться в работу. Не сидеть же, сложа руки. А свободой она еще насладится. Все впереди. Итак, нужно подготовиться к презентации в Сиднее. Наступил день показа в галерее «Мун». До прибытия первых гостей Руби осмотрела зал, проверила, все ли готово к презентации. Клеменджер заметно волновалась, хотя и пыталась держать себя в руках. Зейн вырос как из-под земли, держа в руках два бокала, наполненных шампанским. Как ни странно, младший Бастиан был в хорошем настроении. – Желаю успеха. – Он передал ей один бокал. – Ты так упорно трудилась. Ты заслуживаешь награды. Руби улыбнулась. Зейн настроен благодушно? Что бы это значило? Подозрительно. Но как же он сегодня элегантен. Черный дорогой костюм, белоснежная рубашка. Такой изысканный и… такой сексуальный. Она судорожно вздохнула. – Не думаю, что мне стоит пить сейчас шампанское. – Почему же? Оно поможет расслабиться. – Он сделал первый глоток. Руби, взглянув на его влажные губы, почувствовала трепет в груди. – Ну, хорошо, рискну, – пролепетала она и поднесла бокал ко рту. Зейн, предлагая тост, прикоснулся пальцами к ее руке. – За твою коллекцию! – торжественно произнес он. Его глаза неотступно следили за Руби. Девушка смело глотнула шипучий напиток. – Судя по количеству собравшихся в зале, будет интересно. И, кажется, тебя ждет огромный успех. Да. Странные перемены произошли с Зейном в последнее время. Он волшебным образом превратился в галантного и любезного молодого человека. Они работали как дружная команда. Зейн во всем помогал Руби и советом, и делом. И сегодня вечером он такой милый, такой обходительный. Но это Руби и тревожило. Зейн явно что-то замышлял. Лучше бы он был прежним. По крайней мере, хоть и ненавидящим, но искренним. А теперь не знаешь, что и думать… Зейн почувствовал ее напряженность. Она стояла буквально по стойке смирно, боясь даже шелохнуться. Ну, ничего, милая. Скоро придется готовиться к отъезду, вот тогда и забегаешь. А сейчас… сейчас Зейну хотелось сделать ей даже успокаивающий массаж. Жаль бедняжку. Пусть расслабится. Впрочем, какой массаж в присутствии важной публики. Зейн усмехнулся. Но что плохого, если он еще разок дотронется до нее? Мягкое прикосновение к гладкой, нежной коже… Он вздохнул, сжав одну руку в кулак. Если он снова коснется ее, будет трудно усмирить свое желание. А так хочется спустить бретельки ее бюстгальтера, поцеловать ее шею, ее грудь, приподнять подол платья… Кстати, платье на Руби было великолепным: серебристым, расшитым узорами в форме маленьких ракушек, поблескивающих при каждом движении. Но главное, что украшало молодую женщину, – роскошная цепочка с кулоном из двух огромных жемчужин – вещь из коллекции «Любовная страсть». Зейн посмотрел на Руби, не скрывая своего восторга. На сей раз он был по-настоящему искренним. – Выглядишь великолепно, – прошептал потрясенный мужчина. – Ты ослепительна, именно ты – главное сокровище этой презентации. На мгновение их глаза встретились. И Руби все поняла: Зейн Бастиан хотел ее. Несомненно. Молодая женщина смутилась. Но, слава богу, ее отвлекли гости. Шоу начиналось. Итак. Официальная часть вечера. Зейн Бастиан произнес краткую, но емкую речь вместо своего отца. А еще он представил присутствующим Руби Клеменджер. Назвал ее очень талантливым человеком, создавшим уникальную ювелирную коллекцию. Потом слово взяла сама Руби. Она с нежностью говорила о своем любимом деле, о том, какое это волшебство – работать с жемчугом, который в древние времена считался, кстати, подарком богов, и главное – о том, сколько сил затратил Лоренс Бастиан, чтобы создать известную жемчужную империю. Когда Руби вспомнила о Лоренсе, она едва сдержала нахлынувшие слезы, но затем, гордо вскинув голову, сообщила: – Господа, свою последнюю коллекцию я посвятила памяти Лоренса Бастиана. Прошу поаплодировать этому удивительному человеку, превращавшему нашу жизнь хоть на какое-то время в сказку. Спасибо жемчужному королю! Публика захлопала в ладоши. А потом на подиум вышли сногсшибательные модели. И основным их украшением был, конечно, отборный жемчуг. Ожерелья, роскошные браслеты, элегантные серьги… Жемчужины везде, жемчужины повсюду, настоящий жемчужный праздник. Публика была в восхищении. Но когда увидела ювелирный шедевр под названием «Любовная страсть» и вовсе взорвалась оглушительными аплодисментами. Глаза Руби Клеменджер вновь наполнились слезами. Она одержала победу. Кто-то крепко сжал ее руку. Зейн. Это был Зейн. – Мои поздравления! – Он поднес ее ладонь к своим губам. Руби задрожала от еще большего волнения. Одному богу известно, как она устояла на ногах. Столько эмоций сразу. Ее целовали, обнимали, беспрерывно фотографировали. Но Зейну все-таки удалось «украсть» Руби. Он проводил ее к VIP-местам, зарезервированным специально для них, а затем снова наполнил бокалы шампанским. – Я так счастлива! – воскликнула Руби. – А я за тебя рад, – прошептал он ей на ухо. Аромат ее духов вновь взбудоражил Зейна. Он находился на грани отчаяния, так хотел обладать ею. – Ты великолепна, – Зейн обнял девушку за плечи. Нет, она не оттолкнула его. Наоборот, расслабилась в его объятиях. Он чувствовал состояние Руби. Он все понимал. Она тоже хотела принадлежать ему. – Позже, – страстно прошептал Зейн, вызывая дрожь во всем ее теле. Гости расходились ближе к ночи. На время прощаясь с Руби, они говорили ей лишь теплые слова. Счастливая победительница благодарно кивала в ответ, ощущая в себе новый прилив жизненной силы. Ее кровь была заряжена отныне эликсиром успеха и адреналина. Руби постоянно улыбалась и вся светилась от радости. Зейн снова взял ее руки в свои. – Настоящий успех, настоящий успех, – два раза повторила она. – Не просто успех – триумф! – Зейн осмелился прижать ее к себе. – И ты не только автор главного шедевра этой коллекции, ты сама – верх совершенства. Его слова опьяняли, кружило голову и шампанское. – Знаешь, Руби, а не отметить ли нам твой успех наедине? – Наедине? – Она смотрела на него как околдованная. Она невольно, чувствуя тепло его дыхания, ждала поцелуя. И через несколько секунд их губы соприкоснулись. Его поцелуй был теплым и нежным, но Руби вся заполыхала, как в огне. Зейн крепко сжал ее ладонь. – Было бы сумасшествием куда-то ехать поздно ночью, тем более что я предусмотрительно зарезервировал в местной гостинице шикарные номера. Она и сама не хотела отправляться сейчас в дорогу. Ее опьянили успех, шампанское и присутствие шикарного мужчины. Плевать на допустимые нормы поведения. Нужно, наконец, дать волю эмоциям. Руби подняла на него взгляд, горящий неистовым желанием. – Я не готова сейчас к поездке… Его темные шоколадные глаза наполнились страстью. – Тогда я доведу тебя до твоих апартаментов. Ее бросило в жар. Она представила себе эротическую картинку: Зейн заходит с ней в номер, целует ее, раздевает, потом они занимаются любовью. Ее грудь напряглась от желания, у нее от этих мыслей даже закружилась голова. Зейн, чувствуя, что девушка взволнована, взял ее за руку и вывел из помещения в сад, на теплый ночной воздух. Они медленно прошли мимо небольшого бассейна и оказались в пальмовой аллее. Зейн осторожно обнял девушку одной рукой за плечи. Она же рискнула положить руку на его спину. Их бедра соприкоснулись. Руби испытала в этот момент непреодолимое желание стянуть с него все одежды и окунуться в океан страсти. Она от волнения даже споткнулась. Ее тонкий каблук застрял между камнями на дорожке. Зейн бросился вызволять свою спутницу из «капкана». Когда он пытался подхватить Руби, его рука случайно коснулась ее груди. А потом девушка, не удержав равновесия, упала в его объятия. Женская туфелька так и осталась в ловушке. Зейн приподнял Руби над землей. Он готов был носить ее на руках и больше никогда не отпускать от себя. Она взглянула в лицо взволнованного мужчины. Мягкий лунный свет слабо освещал его черты, но его глаза блестели желанием и в темноте, а дыхание сейчас больше походило на хрип. Зейн Бастиан находился в, невероятном возбуждении. Руби собралась отступать, но было уже поздно. Когда он дотронулся до ее кожи, девушку будто ударило током. Она переплела свои пальцы с пальцами Зейна, потом положила его руку себе на грудь. Это стало молчаливой просьбой продолжить ласки. Зейн все понял. Он крепко прижал к себе Руби, наклонившись к ее рту. Поцелуй был глубоким, исследующим и настойчивым. Руби растаяла. Теплые губы Зейна, сохранившие вкус вина и кофе, доводили ее до экстаза. Его руки скользнули вниз. Почувствовав всю силу его желания, она издала протяжный вздох. А Зейн продолжал покрывать ее кожу поцелуями. – Я хочу тебя, – его голос прозвучал напряженно и требовательно. – Я знаю, я чувствую это, – откликнулась она без промедления. Ей не хотелось обдумывать свои слова. Завтра будет размышлять обо всем серьезно и строить планы на перспективу. Но не сейчас. Сейчас – время эмоций. И она воплотит в жизнь свои фантазии, которые полностью захватили ее, вытеснив все другие помыслы. Она проведет с Зейном Бастианом ночь. Пусть даже всего одну. Зейн немного отступил назад и посмотрел Руби в глаза. Он будто хотел удостовериться, что она действительно добровольно мечтает о близости с ним. Почему Руби Клеменджер вдруг стала так уступчива? Но он ни за что не покажет вида, что удивлен этим. Зейн снова подхватил ее на руки и понес через аллею в гостиницу. Он даже не чувствовал веса Руби. Его поглощала лишь одна настойчивая мысль: Сегодня эта великолепная девушка будет принадлежать ему! ГЛАВА ВОСЬМАЯ Он страстно прижал Руби к закрытой двери. Его рука проскользнула под ее блузку, обнажив женскую грудь. Зейн застонал от возбуждения. Он начал ласкать ее соски. Кровь, бурлящая в его венах, ударила в голову. Молодой мужчина сгорал от безумного желания. Желание поглотило его полностью. Оно пронзало его насквозь. Зейн хотел взять Руби прямо у двери. Он хотел заняться с ней любовью немедля. Женская юбка вспенилась как морская волна, когда он, скомкав ее, обхватил женские бедра. Его руки были повсюду. Кровь стучала в висках барабанным боем. Зейн забыл про медленные ласки, которые бы он подарил Руби в другой обстановке. Сейчас разгоряченный молодой человек действовал напористо и не церемонясь. Желание просто сводило его с ума. И Руби полностью подчинилась страсти. Она крепко обнимала Зейна за шею, впивалась своими губами в его губы, наслаждаясь их вкусом, она сама возбуждалась все больше и больше. Зейн резко приподнял ее, и она обхватила своими ногами его бедра. И он прижался к самому потаенному месту, ища вход в медовую глубину, отчаянно мечтая погрузиться в нее полностью до того, как взорваться. – О, пожалуйста, сейчас… пожалуйста, – закричала она. Ее ноги сильнее сжали его торс, настойчиво зовя к цели. Он прижался к ней еще ближе и вошел в нее сильным толчком. Зейн почувствовал некоторое сопротивление, но через момент он был в настоящем раю. Какое блаженство! Но почему вдруг так напряглись мускулы Руби? Обняв его за шею, она неожиданно всхлипнула. – Тебе что, больно? – Зейн ничего не понимал, но потом вдруг его прошиб холодный пот. Нет, это невозможно. Руби была девственницей? Ну и сюрприз… Тяжело дыша, он вышел из нее. Зейн впал в состояние настоящего шока. Желание, поглотившее его поначалу, стало чем-то незначительным. Он с трудом осознавал, что сделал. Зейн убрал руки партнерши со своей шеи, опустил ее на пол и поправил свою одежду. Губы Руби дрогнули, она от смущения уставилась в одну точку, из ее глаз с размазанной тушью потекли слезы. Она лихорадочно пыталась прикрыть ладонями оголенную грудь. – Почему ты не сказала мне сразу? – В вопросе Зейна прозвучал упрек. Руби всхлипнула. – Разве ты поверил бы мне? Я не думаю. – Да. Действительно. Не поверил бы. Ведь считал тебя любовницей моего отца… – Ты твердо был убежден в этом. Сразу же начал обливать меня грязью. Что мне оставалось делать? Постоянно убеждать тебя, что я чиста? Никакие мои доводы не изменили бы твоего мнения обо мне. Ты сразу же принял меня за грязную, алчную шлюху и возненавидел. Но эта проблема была только твоей проблемой… У него закружилась голова. Он приложил руки к вискам. Боже, ведь он действительно со времени знакомства с Руби Клеменджер относился к ней как к потаскухе. Но Руби оказалась девственницей. А он, охваченный неистовым желанием, налетел на нее, будто на опытную, прожженную блудницу. Пошел в стремительную атаку, даже не доведя свою новую знакомую до кровати. Так не должно быть у девушки в первый раз. Он в смущении обернулся и увидел, что она поднимает с пола свое шелковое белье. – Руби, прости. Я сделал тебе больно? – Сейчас это уже не имеет никакого значения. – Но я ведь не знал… И в голову не приходило… – Ничего. Все в порядке. Я в норме. Было видно, что это далеко не так. Он сделал шаг в ее сторону. – Руби, дорогая… – Забудь о случившемся. Это моя ошибка, – тихо произнесла она, разворачиваясь к двери. – Не думай больше обо мне. Тем более что я скоро уезжаю из Брума. Зейн тяжело вздохнул. Какой же он дурак! Все это время считал Руби Клеменджер любовницей своего отца. И ведь так был убежден в этом. Просто полный идиот. – Руби, послушай, нам надо серьезно поговорить. Разве ты не понимаешь, что теперь все изменилось? – Да ничего не изменилось, – отрезала она. – По крайней мере, предлагаю так считать. И планов я своих не изменю. Завтра встретимся с тобой в офисе юридической фирмы, уладим кое-какие формальности и расстанемся навсегда. Это будет лучшим вариантом для нас обоих. А сейчас, – она посмотрела на его руку, держащую дверь номера закрытой, – прошу прощения. Мне нужно срочно уйти. И считай, что между нами ничего не было. Он напряженно взглянул в ее глаза. А может, Руби права? Может, лучше забыть о случившемся? Пусть себе идет, ведь сама на все напросилась. Он сдвинул защелку и широко распахнул дверь. Сумасшедшая, зачем пошла на такое? Руби, зайдя в свою комнату, стянула платье и бросила его на кровать. Ей очень хотелось принять душ, чтобы напрочь смыть прикосновения Зейна и память о нем, но у молодой женщины не было сил. Она даже не могла плакать. А еще ее захлестнула обида. Он так быстро отпустил ее. Даже не пытался удержать. Руби казалось, что ей дали пощечину. Как же ее унизили, как больно ударили. Зейну Бастиану она была совершенно не нужна. Не нужна. И не играло никакой роли, девственница она или нет. Этого монстра интересовали лишь ее акции. Хорошо, завтра он их получит! Обязательно. В порыве безумной спешки она собрала свои немногочисленные пожитки. Пора убираться из Брума. Больше здесь делать нечего. Но как же болит все тело. Первый опыт оказался не самым удачным. Руби вздохнула. Она хотела уехать на следующий же день. Но ее сдерживали некоторые обстоятельства. Ведь нужно довести до конца выпуск новой коллекции. Когда последний экземпляр будет готов, она покинет Брум. Свобода была близка. Когда Руби входила в кабинет Дерека Финлейсона, она поймала свое отражение в зеркале возле двери. Боже, ну и видок. Тушь под глазами размазана, губы распухли, выражение лица – кислое. Результат бессонной ночи. Руби вымученно улыбнулась. Держись, красотка! Финлейсон тоже выглядел невероятно напряженным. И совершенно не чувствовалось, что он побывал в отпуске. Наверное, отдохнул неудачно. Адвокат нервно посматривал поверх своих очков на Зейна и Руби. Они словно аршин проглотили. – Что я могу сделать для вас еще? – спросил Дерек. Зейн посмотрел в сторону Руби. Она сжимала в руках какую-то бумагу и не хотела даже глядеть на младшего Бастиана. Руби всем своим видом игнорировала его присутствие. Зейн даже не смог поговорить с ней наедине до встречи с Дереком. Упрямая особа, видимо, ждет не дождется, когда покинет Брум. Зейн про себя чертыхнулся. Но разве он хочет, чтобы Руби уехала? Сложный вопрос. – Мы хотели бы, чтобы вы проверили некоторые бумаги, – произнес наконец Зейн, обращаясь к Финлейсону. – Руби Клеменджер, то есть вот эта госпожа, решила все-таки покинуть Брум навсегда. И она любезно согласилась продать свою долю акций корпорации «Бастиан Перл» мне. Финлейсон дважды медленно моргнул перед тем, как перевести взгляд на Руби. – Это правда, мисс Клеменджер? Она кивнула. – После показа новой коллекции в Нью-Йорке и Лондоне я вернусь в Брум лишь на некоторое время: завершить эпопею с продажей моих акций. Убедительно прошу вас подготовить для этого все документы. Кстати, вот мои некоторые соображения по поводу ускорения данной процедуры. Дерек с подозрением стал рассматривать переданную ему бумагу. – Это ваше обоюдное решение? – недоверчиво спросил он. – Совершенно верно, – отчеканил Зейн. – Но ваш отец хотел, чтобы вы вместе работали в «Бастиан Перл»… – К сожалению, это невозможно. В общем, я покупаю акции у Руби Клеменджер. По рыночной цене. Руби резко повернулась. – А как же насчет обещанного вознаграждения? Ты говорил о «довеске» в двадцать процентов. Неужели не сдержишь слова? Зейн со свистом втянул воздух, почувствовав злость и раздражение. Понятно, только деньги имеют для нее значение. Все прошлые разговоры о том, что они ей не нужны, – все это притворство, все ложь. А он-то думал… – Так разве деньги тебя интересуют? – Зейн язвительно усмехнулся. – Хорошо, тогда давай повысим цену. Вместо двадцати процентов, обещаю тридцать. Соблазняет? В ее глазах вспыхнули яростные огоньки. – Но ты же сам предлагал мне вознаграждение. Отказываться глупо. По крайней мере, в моей ситуации… Она запнулась на последних словах. Понимала, что они прозвучали двусмысленно. Но Зейн не хотел вникать в тонкости их беседы. Гнев снова охватил его полностью. Так она и переспала с ним наверняка только ради денег, не по любви же. Он готов был растерзать Руби на кусочки. Он связался с очередной алчной шлюхой. – Но, дорогая, – Дерек Финлейсон недоумевал, – может, вы передумаете? Вспомните наказ Лоренса Бастиана… – Мне очень жаль, – произнесла Руби решительным тоном, – но обстоятельства не изменить. Мы с Зейном расстаемся. Именно он возглавит компанию. Я же устраняюсь. Думаю, Лоренс понял бы меня. Финлейсон тяжело вздохнул. – Да. Ситуация занятная. Однако боюсь, что все не так просто. – Он вытащил из пачки документов какую-то бумагу. – А, вот то, что я искал. Понимаете, когда Лоренс Бастиан отдавал мне распоряжения в плане своего завещания, он попросил меня об одном одолжении: скрыть от вас обоих до поры до времени маленькую деталь… – О чем это вы говорите? – взволнованно спросил Зейн. Руби нахмурилась. – Нас ждет очередной сюрприз? – А вот послушайте внимательно, – Дерек сдвинул брови. – Переход сорока пяти процентов акций корпорации «Бастиан Перл» к каждому из вас и оставшихся десяти процентов акций к работникам и служащим возможен только при одном условии… – При каком еще условии? Дерек Финлейсон посмотрел через очки сначала на одного, потом на другого. – Для того, чтобы каждый по закону получил свою долю, вы двое должны совместно управлять компанией на протяжении как минимум двенадцати месяцев. – Двенадцати месяцев? – Зейн вскочил со стула. – Вы хотите сказать, что Руби Клеменджер здесь задержится надолго? И даже в том случае, если я выкуплю ее долю? – Так оно и есть. – И она сейчас не сможет выйти из дела? – Никто из вас не может выйти из бизнеса до указанного срока, если только, конечно, вы не планируете лишить сотрудников компании их акций. Нарушите условия завещания, может развалиться вся корпорация. Пожалейте людей, терпите и работайте вместе. – Мы – в ловушке. – Руби пребывала в шоке. – Но разве нельзя из нее выбраться досрочно? Зейн посмотрел на нее и заметил, как она побледнела. В ее огромных глазах появилось выражение ужаса. Девушка совсем растерялась. Она ведь хотела уехать из Брума как можно быстрее. Теперь ничего не получится. Не судьба. Младший Бастиан даже пожалел ее. Тем более что чувствовал себя перед Руби виноватым. Почему он так быстро отпустил ее после случившегося в гостиничном номере? Стыдился самого себя? Ведь до близости с Руби постоянно оскорблял ее, унижал. Но он ведь не знал, что она чиста, как родниковая вода. Он окунулся в эту воду не глядя, а потом испугался, смалодушничал… Вот и стремится теперь Руби сбежать от него. Ничего удивительного. Вполне объяснимое поведение. Молодая женщина оскорблена. Дерек сконфуженно покачал головой. – Дорогая Руби, к сожалению, как я уже сказал, ничем не смогу вам помочь. Смиритесь, милочка. Руби чуть не закричала. Она сломя голову бросилась к двери. – Руби! Подожди! – Зейн пытался остановить ее. – Мисс Клеменджер! – Адвокат поднялся со стула, протягивая ей письмо. Зейн, надев куртку, быстро перехватил послание. – Я передам ей это сам. – Он выскочил из комнаты. Руби остановилась лишь в парке через дорогу, хватая ртом воздух. От волнения ее даже подташнивало. Свобода оказалась призрачной иллюзией. Заманчивое будущее без Зейна Бастиана отодвинулось на достаточно долгий период. Избавиться от этого монстра никак не получалось. Надежды Руби разбились о крепкую стену жестокой реальности, остатки оптимизма унес равнодушный ветер. Что же делать? – Руби! – Она вздрогнула, услышав голос Зейна, а потом устремилась глубже в сад. Ну же, возьми себя в руки, приказывала самой себе Клеменджер, и отшей как следует этого неприятного типа. Через пару секунд Зейн догнал ее. – С тобой все в порядке? Повернувшись, Руби оказалась с ним лицом к лицу. – А как ты думаешь? Я только что узнала странную вещь. Должна находиться рядом с тобой еще много месяцев. Конечно, со мной не все в порядке! Или ты думаешь, я счастлива? А впрочем, – она повернулась к нему спиной, – меня совсем не волнует, что ты думаешь. – Не надо винить меня в случившемся. Финлейсон зачитал нам волю бывшего хозяина корпорации, то есть моего отца. Папа, конечно, соригинальничал, но я-то тут при чем? План Лоренса – это его план. – Он распорядился так, потому что не доверял тебе. Значит, и виноват именно ты. Схватив Руби за руку, Зейн развернул ее к себе. Лицо девушки было красным от гнева. Глаза от ярости потемнели. – Да успокойся ты, – призвал Зейн. – Мой отец всегда был непредсказуемым. Сейчас лучше подумать, что мы можем предпринять. Меня не меньше твоего огорчает сложившаяся ситуация. – Он сильнее сжал ее руку. – Оставь меня в покое. Не прикасайся ко мне! – Руби непроизвольно дернулась. Зейн отпустил девушку. – Кстати, я на следующей неделе собираюсь в Сидней, – доложила она. – Если ты помнишь, там должен состояться показ нашей коллекции. Уеду-ка я на несколько дней раньше… – Ладно, – заявил он с осторожностью, – значит, увидимся в Сиднее перед показом. – Ну уж нет! – Она облизнула пересохшие от нервного напряжения губы. – Тебе незачем туда приезжать. Этот вояж я совершу самостоятельно. Тем более что нам еще придется долго работать вместе. Точно устанем друг от друга. Глаза Зейна сузились. – Хорошо, я не поеду в Сидней. Но если у тебя возникнут проблемы, я должен узнать о них немедленно. Зейн проверил сообщения на автоответчике и с ворчанием бросил трубку. Всего четыре послания: одно из Лондона о том, что дела в его фирме идут хорошо, остальные три – от Анны-Луизы с просьбой перезвонить, и абсолютно ничего из Сиднея. Руби отсутствовала уже два дня. А вдруг там что-нибудь случилось? Зейн разволновался. Он не должен был отпускать ее одну. Но удержать эту энергичную особу не представлялось никакой возможности. Тем более что Руби Клеменджер не хотела видеть его. Думала, видимо, только о денежках. Но как же его поразило, что она девственница. Если бы он только знал. Тогда бы обставил все как-то поромантичнее. Идиот, был о ней просто ужасного мнения в самом начале. Так ошибся. Но нужно как-то исправлять положение. Чем загладить вину перед Руби? Однако не так уж и сильно он виноват, успокаивал сам себя Зейн. В конце концов, ведь она добровольно отдалась ему. Скользила в его руках, будто шелк, была такой страстной, такой зовущей. Она сама хотела его, сама его целовала, сама допускала до самых потаенных мест. Но хочет ли Руби его сейчас? Зейн надеялся на это. Несмотря на последние перипетии, он постоянно мечтал снова заключить Руби Клеменджер в объятия. Неожиданно раздался телефонный звонок. Зейн быстро схватил трубку. Ну, наконец-то! – Руби! – прокричал он. – Дорогая, это ты? – Нет, это Анна-Луиза, – промурлыкал голосок на другом конце трубки, – у меня для тебя есть чудесные новости! Выходя из офиса, Зейн Бастиан поплотнее запахнул куртку. Дул пронизывающий ветер. Молодой мужчина поспешил к своей машине. По дороге, засунув руку в карман, нащупал там какой-то листок бумаги. Господи, он ведь забыл передать Руби ее же рекомендации по распределению акций, которые она печатала для адвоката. Хотя сейчас эта бумажка вряд ли ей нужна. Зейн почти скомкал листок, собираясь выбросить его, но вдруг остановился: несколько слов, которые он выхватил глазами, поразили его сознание. Он развернул лист полностью и внимательно прочитал написанное. Ему чуть не сделалось плохо. Какой же он мерзавец! Зейна прошиб холодный липкий пот. Младший Бастиан снова ошибся. Руби Клеменджер не требовала себе прибыли от акций. Практически все доходы от них предполагалось направлять в некий женский кризисный центр, находящийся в Сиднее. За эти-то доходы она и волновалась. Руби хотела помогать другим. Зейну нужно было все осознать. Он пытался успокоиться, даже выключил зажигание, чтобы посидеть в тишине. Черт, как же ему плохо. Кровь стучит в висках, будто барабанная дробь. Вдруг он потеряет Руби навсегда? И как он только мог плохо думать об этой славной девушке. ГЛАВА ДЕВЯТАЯ Похоже, половина местного бомонда собралась в «Опера-Хауз» Сиднея на презентацию коллекции «Любовная страсть». В зале присутствовали также мать и сестры Руби. Этот день стал особенным для нее. Все прошло с фантастическим успехом. Талант Руби Клеменджер был оценен по достоинству. Не случайно в конце показа гремели бурные аплодисменты. Руби переполняла гордость. Она добилась своего – получила настоящее признание. Помог и диплом дизайнера. Не зря училась. Создала просто роскошные, красивейшие ювелирные изделия. Она взглянула на своих близких. Мама и сестры, Опал и Сапфи, приветливо улыбнулись ей. Они искренне радовались за Руби. Сестрички добились больших успехов в своем бизнесе, теперь от них не отставала и младшенькая. Вот только в личной жизни у нее, увы, были проблемы. Как-то все не везло с мужчинами и не везло. Руби поклонилась восторженной публике с волнением глядя на переполненный зал. И вдруг увидела знакомое лицо. Сердце заколотилось как бешеное. Не может быть… Какой кошмар. Зейн все-таки прибыл в Сидней. Младший Бастиан привстал, хлопая в ладоши, поправил дорогой элегантный смокинг. Их глаза встретились. Они смотрели друг на друга через весь зал, и ее будто пронзали электрические разряды. Руби дрожала от… злости. И хотя она, страшно признаться, хотела немедленно броситься в объятия Зейна и поцеловать его, девушка изо всех сил боролась со своими неожиданными желаниями. У нее даже появилось отвращение к самой себе. Нельзя любить своих врагов. Руби раздраженно усмехнулась. В любом случае она обязательно отошьет Зейна. И зачем только он притащился сюда? Она спустилась со сцены под новый всплеск аплодисментов. Навстречу ей уже спешили мама и сестры. – Руби! – воскликнула Опал, обнимая свою сестричку, – ты настоящая звезда! А мама с нежностью поцеловала талантливую дочку. – Какая потрясающая коллекция! Весь Сидней теперь будет петь тебе дифирамбы. Ты молодец! Руби улыбнулась матери и вдруг почувствовала прикосновение чьей-то руки к своему плечу. Она вздрогнула, ибо сразу поняла, кто дотронулся до нее. Девушку бросило в жар, как при резком скачке температуры. Нет, Зейн явно не хочет оставлять ее в покое. Назойливый тип. – Простите, – обратился он к родным девушки, – но я вынужден прервать вашу счастливую встречу. Мне нужно срочно кое-что обсудить с Руби. Она обернулась и посмотрела на него со злостью. – А в чем, собственно, дело? Что случилось? Серьезные проблемы в Бруме? – Почему ты не сказала мне? – Зейн выглядел напряженным, он заметно волновался. Руби молчала. Она никак не могла побороть возбуждение. Этот человек действовал на нее просто ужасным образом. Она и ненавидела его, и хотела его любви. Ее тело стало одним обнаженным нервом, внутри вспыхивали искры невероятной страсти, держать свои эмоции в узде не хватало никаких сил. Она в очередной раз улыбнулась гостям, принимая их поздравления, а потом последовала за Зейном. Все-таки надо с ним поговорить, разобраться, наконец, в их сложных, запутанных отношениях. – И что же я должна была тебе сказать? – спросила Руби, когда они спрятались от публики. – Что ты действовала не в корыстных интересах. Что ты сама очень богата, потому что принадлежишь к знатной семье Клеменджеров. А я-то думал, вы просто однофамильцы. И как я сразу не сообразил… – Я не собиралась оправдываться перед тобой. Тебе почему-то нравилось считать меня авантюристкой, ну и на здоровье. Это твои проблемы, Зейн. Он схватил ее за запястье, развернул к себе. – Но я ошибался… – Да мне-то что! – прошипела она сквозь стиснутые зубы. – Ты выдумал свою историю относительно меня. Ты сам уверовал в нее, к сожалению. А я ведь поначалу все же пыталась объяснить тебе, что мне не нужны деньги твоего отца. Ты ухмылялся, называл меня алчной шлюхой, в общем, унижал, как мог. Что же ты хочешь теперь? В его взгляде появилось выражение глубокого раскаяния. – Я хочу извиниться перед тобой, затем и приехал… Она попыталась выдернуть свою руку из его руки. Не получилось. – И что же ты скажешь в свое оправдание? – Черт! Я не знаю… Я не знаю. – Он наконец отпустил Руби и нервно зашагал по галерее, распахнув свой смокинг. Зейн никак не мог прийти в себя. Руби, оказывается, принадлежала к той самой семье Клеменджеров. Факт, подобный взрыву разорвавшейся бомбы. Полная неожиданность. Младший Бастиан понимал, что он с самого начала занял неправильную позицию. Ему следовало бы знать все о ее родственных связях. Фотографии-то, где она была запечатлена с ее отцом, рассматривал, а газеты со статьями о светской жизни бросал в мусорный ящик. Зря, узнал бы раньше, с кем имеет дело. Руби были не нужны его деньги. Клеменджеры и так богаты. Владеют недвижимостью по всей Австралии. В галерее появилась очередная группа гостей. Воздух наполнился смехом и запахами дорогого парфюма. Зейн снова схватил Руби за руку. – Пойдем отсюда, мы еще не договорили. Здесь не дадут. – Но прием продолжается… – Я не задержу тебя надолго. Он повел ее вниз по ступенькам. Руби слегка приподняла подол своего длинного платья. Только бы не упасть. Это было бы смешно. Ведь она – хозяйка вечера, хозяйка приема. Девушка гордо вскинула голову. В данный момент она напоминала настоящую богиню. Роскошный наряд янтарного цвета был ей очень к лицу. Великолепно смотрелись и жемчужная заколка в ее шелковистых волосах, и жемчужные серьги, и золотой изящный браслет, также отделанный жемчугом. Руби чувствовала, что выглядит потрясающе. И это придавало ей уверенности в себе. – Итак, что же ты хотел сказать мне еще? – холодно спросила она, когда они оказались у подножия лестницы. Он втянул в себя воздух, лихорадочно собираясь с мыслями. – Я был не прав. Во всем. – Зейн даже побледнел. – С самого начала нашего знакомства я вел себя просто безобразно. Я прощу прощения. Мне очень жаль. Очень. Она смотрела на него, нахмурив брови. – И ты думаешь, что после твоих извинений мы сразу подружимся? – Не знаю. Но я должен был повиниться. Я готов упасть перед тобой на колени. Не мог дождаться твоего возвращения из Европы, не мог забыть того, что произошло между нами… – Зейн на некоторое время умолк. Они, покинув галерею, подошли к причалу. Пенящийся след от только что отчалившего парома разрезал темную волу. Зейн посмотрел куда-то в глубину, а затем продолжил. – Я был не прав по отношению к тебе, – снова признал он. – Я незаслуженно оскорблял тебя, сомневался в твоем таланте ювелира, считал тебя алчной и лживой. Но самое ужасное, я причинил тебе физическую боль. Я обращался с тобой как с многоопытной жрицей любви, но я же не знал… – Он поднял глаза к небу, будто ища там защиты. – А еще я завидовал своему отцу. Даже после его смерти. Ведь у него была ты. И когда я думал, что ваши отношения… – Не надо повторяться. Знаю, ты был уверен, что я спала с Лоренсом. – Но этот вывод напрашивался сам собой. Ты очень красива, ты жила с моим отцом в одном доме, а потом он передал тебе практически половину бизнеса. О чем еще я должен был думать? – О том, что нельзя оскорблять людей, совершенно не зная их, – сухо заметила Руби. – Да, – он согласно кивнул. – Ты права. Но давай забудем о плохом. Руби, ведь мы были близки. Боже, как я хотел тебя в ту ночь. Как боялся, что ты уедешь, а я так и не познаю тебя. Я был ослеплен твоей красотой, я больше не желал и думать о ваших отношениях с Лоренсом. Меня перестало это волновать. Мечтал только об одном – лишь бы ты стала моей. Но судьба преподнесла мне неожиданный сюрприз. Ты оказалась девственницей. Я был просто ошеломлен… – Я не собиралась с тобой откровенничать на столь щепетильную тему. Я надеялась, что ты об этом не узнаешь, но случилось иначе… Он быстро повернулся к ней. – Случилось то, что случилось. Но я повел себя как первобытная скотина. Я причинил тебе сильную физическую боль… – Ничего. Я уже давно пришла в себя. И никакой ненависти по отношению к тебе не испытываю. Во всех планах. – Значит, ты прощаешь меня? – Он с нетерпением ждал ответа. – Только давай не будем снова говорить об этих проклятых акциях, о деньгах. И так все ясно. Она молчала, внимательно слушая Зейна. – Хотя нет, кое-что скажу, – продолжил он. – Я изучил твои предложения относительно акций корпорации «Бастиан Перл». Содержимое бумаги меня потрясло. Я преклоняюсь перед тобой. Ты – необыкновенный человек, ты – великая женщина. И я снова прошу у тебя за все прощения. – Зейн склонил голову. Они постояли, на пристани еще некоторое время. Надо было собраться с мыслями, как-то успокоиться. Дуновение нежного ветерка способствовало этому, настраивало на мирный лад. – Мне нужно вернуться на презентацию, – тихо произнесла Руби. – Спасибо за искренность, за твое раскаяние, за приятные слова. – Ты всегда и повсюду будешь иметь огромный успех, – заявил Зейн, скользнув рукой вдоль изгиба ее грациозной шеи. – Ты, без всяких сомнений, покоришь самые недоступные вершины нашего общества. Ты станешь знаменитой на весь мир. ГЛАВА ДЕСЯТАЯ Они пришли в номер отеля. И Руби сдалась окончательно. Зейн говорил так искренне, что она простила его практически за все. Но все-таки девушка слегка пожурила его: – Ты хитрый льстец. Да ты просто коварен. Знаешь, как усыпить бдительность доверчивых во всех отношениях женщин. – Почему это я льстец? Я действительно очень высокого мнения о тебе. Теперь я понимаю своего отца. – Что ты имеешь в виду? – Лоренс не случайно хотел, чтобы мы работали вместе. Папа оценил твои таланты по достоинству. И он не ошибся. Ты – замечательная женщина. Мой отец надеялся, что мы подружимся? Отныне на это надеюсь и я. Знаешь, а выходи за меня замуж. – Замуж? – Руби покачали головой. – Зейн, ты сумасшедший. – Почему это я сумасшедший. Я нормальный, здоровый, умный мужчина. И тебе со мной будет очень хорошо. Да и наш бизнес выиграет. Кто будет управлять корпорацией, если мы окончательно разойдемся? Я один вряд ли справлюсь. А если мы поженимся, у нас будет и семейный, и деловой союз. Какое-то безумие. Руби не могла поверить в предложение Зейна. Казалось, каждая клеточка ее тела отвергала младшего Бастиана, но… Она вспомнила последние слова Лоренса: «Позаботься о Зейне». Неужели отец этого парня хотел, чтобы они поженились? – Знаешь, а ведь папа мечтал о создании целой династии Бастианов. А я его подвел. Уехал. Однако теперь понимаю – отец хотел моего возвращения и надеялся, что мы с тобой найдем общий язык. Значит, он был уверен – мы подходим друг другу. Во всех смыслах. – Тогда почему он не вставил в свое завещание пункт о нашей свадьбе? – Руби улыбнулась. – Но он же не мог так откровенно давить на нас. Это было бы неэтично. Руби нервно сцепила пальцы. – Да, твоя причудливая теория кого угодно сразит наповал. Но, скажи, я просто не могу осознать, неужели ты вот так просто согласишься с предполагаемой волей Лоренса. Зная тебя, трудно в это поверить. Мне кажется, ты скорее придушил бы меня, чем… Зейн напрягся. – Не пори чушь. Я просто рассуждаю логически. – Господи, но ты же готов жениться на мне только из-за акций. Думаешь, я не понимаю этого? Конечно, понимаю. – Дело не только в акциях. – А в чем же еще? Зейн хитро улыбнулся и приблизился к ней. В его глазах плескался огонь страсти, его движения стали осторожными, словно у охотника, собирающегося напасть на свою предполагаемую добычу. – Дело и в тебе… О, боже. Руби насторожилась. – Возможно, ты никогда больше не захочешь видеть меня, – продолжал натиск Зейн, – но сейчас я мечтаю лишь об одном. Я хочу заняться с тобой любовью… Он приподнял ее подбородок и поцеловал в губы. И в этом поцелуе Руби ощутила невероятную нежность, что-то более серьезное, чем обычное, примитивное желание. Зейн влюбился в нее по-настоящему? Возможно. Почему бы и нет. Она окончательно растаяла. Он погладил пальцами ткань, скрывающую ее грудь. Молодая женщина томно вздохнула. Он покрыл быстрыми поцелуями ее шею, приспустив плечики платья, коснулся губами ее ключиц, затем его пальцы забрались под чашечки лифчика. – Красивое платье, красивое белье, – хрипло произнес он, лаская ее соски. – Но сейчас я хочу все это снять с тебя… – Он многозначительно улыбнулся. У Руби остановилось дыхание. Она вся горела от возбуждения. Зейн поднял ее на руки и отнес на огромную кровать, затем подошел к окну и задернул занавески. Он сбросил с себя пиджак, стянул галстук, начал медленно расстегивать пуговицы рубашки. Руби чувствовала, как по ее венам текла бурлящая от возбуждения кровь. Зейн сбросил с себя рубашку и прилег рядом с любимой на кровать. Он целовал ее сначала медленно, потом быстро, жадно и страстно. Руби, касаясь его могучей груди, дрожала от нетерпения. Она просто упивалась красотой сильного мужского тела с железными мускулами. Он ловкими движениями снял с нее платье, бюстгальтер и чулки, затем стянул трусики. И вот, наконец, они лежали на кровати полностью обнаженные и жаждущие друг друга. Зейн снова начал ласкать ее шею и грудь, прикасаясь губами к жемчужному кулону в изящной оправе. – Какая же все-таки красивая вещь! – признал он. Руби приподняла голову. – Ты хочешь, чтобы я… – Сняла его? Нет, нет. – Он встал с кровати. – Извини, подожди немного… Зейн пересек комнату и достал что-то из своего пиджака. Презерватив, подумала Руби. Слава богу, он заботится об ее безопасности. Но Зейн принес не только средство защиты. Он подошел к кровати, держа в руках и еще какую-то коробочку. – Что это? – спросила она. Зейн вытащил очень длинную нитку жемчуга, надел ее на шею Руби и потянул украшение вниз. Жемчужины оказались даже на самом интимном месте смущенной женщины, они мягко опустились на шелковистые завитки волос. – Я позаимствовал это чудо из твоей коллекции, – признался Зейн. – Я мечтал украсить тебя жемчугом всю. Только не снимай свой кулон. Пусть он соседствует с моим подарком. Она затаила дыхание. К ее коже прижимались не только прохладные морские бусинки, но и пальцы Зейна. Его глаза пылали искренней любовью. – Ты совершенство, ты мой идеал, – произнес он, охваченный восторгом. – И именно ты – мое главное сокровище. Он взял ее нежно и бережно, погрузившись в глубины удовольствия. Зейн, прерывисто дыша, испытывал настоящую, подлинную страсть. Он еще никогда не был так счастлив, никогда не отдавал себя женщине без остатка. Руби подчинила его себе полностью. Да он, собственно, и не возражал. Красота этой молодой женщины давно покорила Зейна. Роскошные волосы, великолепная грудь, чувственные губы. Ее облик достоин кисти художника. Картины стали бы настоящей классикой. Ее прекрасные голубые глаза распахнулись, и Руби прошептала: – Зейн, как мне хорошо, Как же мне хорошо. Мелодия нежного голоса пробудила в нем самые сокровенные желания. Он снова прильнул к ее теплой груди, играя жемчужинами на ней, а затем жадно поцеловал Руби. Они слились практически воедино. Зейн изнемогал, но он умышленно оттягивал кульминационный момент. И не зря. Руби тоже старалась продлить удовольствие. Она дарила ему ласки, на которые только была способна. Зейн стонал от удовольствия. – Малышка, да ты, оказывается, страстная натура. – Он был в неописуемом восторге. – Просто я хочу, чтобы тебе было хорошо. Зейн втянул ртом ее возбужденный сосок. Он изо всех сил старался избежать искушения выплеснуть сок своего необузданного темперамента прямо сейчас. Она уже была на грани. – Растворись во мне, Зейн. Растворись немедленно. – Руби извивалась под ним, как неуемная змейка. И Зейн полностью погрузился в фантастический мир сексуального блаженства. Да, Руби Клеменджер просто колдунья, успел подумать он, отдавшись страсти до конца. Наступило утро. Руби, томно потягиваясь, вышла на балкон. Ее лицо озаряла радость. Секс с Зейном был просто неистовым, но и волшебным. Ее тело немного побаливало от, можно сказать, космических перегрузок, однако эти перегрузки доставили ей неземное удовольствие. Зейн, оказывается, потрясающий любовник. Он такой сильный, такой пылкий… Руби почувствовала себя с ним настоящей женщиной. Ей было очень хорошо во время близости. Она вздохнула. Теперь уж отступать некуда. Можно только мечтать о новой встрече с Зейном Бастианом. Небо над бухтой переливалось утренними, приятными глазу красками. Солнце мягким светом будило весь город. Пора заниматься делами. Руби мысленно готовилась к работе, но вдруг вспомнила о Лоренсе. Что бы он сказал, узнав о произошедшем. Как бы старший Бастиан отнесся к связи своего сына с представительницей семейства Клеменджеров? Одобрил бы или нет ее отношения с Зейном? Она взглянула на небо, по которому плыли розовые облака, и улыбнулась. Лоренс не осудил бы ее. Это точно. Да и в чем она виновата? В том, что полюбила его сына? Полюбила? Внезапная дрожь охватила ее тело. Даже солнечные лучи перестали греть. Закутавшись в теплый халат, она подумала: «Нет, о любви не может быть и речи». Только не к Зейну! Они ведь совершенно разные, никогда не найдут общего языка. Между ними всегда будет зиять глубокая пропасть. Хотя… Все-таки жизнь их связала. Неведомые силы для чего-то объединили их. Сопротивляться бесполезно. Да и смысл какой? Зейн оказался нежным и внимательным любовником. Зачем отказываться от его общества? Но могла ли она действительно влюбиться в Зейна? Руби пребывала в настоящем смятении. Она закинула руки за голову и прикрыла глаза. Ах, как разобраться в своих чувствах? Зейн молча наблюдал за Руби, снова восхищаясь ее красотой. Позолоченный солнечными лучами нежный шелк волос, стройная фигура, роскошные бедра. Она совершенство, настоящая богиня. И даже небесное светило, обнимавшее молодую цветущую женщину своими горячими «руками», казалось, желало обладать ею. Но о чем она думала сейчас, глядя в морскую даль? Почему оставила его одного в постели? Может, после секса ее мучила горечь разочарования? Такое бывает часто. Зейна охватила неподдельная тревога. Будто почувствовав это, она обернулась. Ее огромные глаза смотрели на Зейна с нежностью. Она улыбалась, благодарно и призывно. Зейн успокоился. Значит, все в порядке. Он подошел к Руби и обнял девушку, уткнувшись лицом в ее теплую шею. – Ты встала слишком рано, – пробормотал Зейн. – А ты? Все спишь? – Она игриво вильнула бедрами. Зейн засмеялся. Он понял намек Руби. Быстро схватил девушку и прижал к дверце шкафа, поцеловал в чувственные губы, затем уложил ее на небольшой стол. – Мне хочется снова заняться с тобой любовью, – Зейн задыхался от желания. – И мне очень нравится секс именно на столе. Сладкая дрожь пробежала по телу Руби. Зейн сорвал с нее халат и уверенно обнял за талию. Потом слегка отстранился, чтобы в очередной раз полюбоваться формами молодой красавицы. В этот момент с его бедер упало полотенце, и Руби смогла увидеть все великолепие мужского достоинства Зейна. Руби захлестнула волна неистового желания. Она, изнемогая от страсти, раскинула ноги. И он ворвался в нее сладострастным движением, и он погрузился в нее полностью, и он снова растворился в ее теплом чреве. Она забыла обо всем на свете. Руби испытывала невероятное блаженство. А потом они вместе достигли вершины страсти и, обессиленные, затихли в нежном объятии. И Руби Клеменджер уже знала точно – она любит Зейна Бастиана по-настоящему. ЛЮБИТ! ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ Зейн появился из ванной уже в костюме и галстуке, гладко выбритый, тщательно причесанный. Он уже был готов снова отправиться в Брум. Руби, посмотрев на Зейна, подумала: «Нет, она не хочет с ним теперь расставаться. Скоро и сама окажется в Бруме. Обязательно». – А мы толком даже и не поговорили. – Она отпила из чашки крепкого кофе. Нужно немного взбодриться. Зейн озорно улыбнулся, медленно раздевая ее глазами. – Мы не потратили ни минуты нашего времени впустую. Она покраснела под его пристальным взглядом. – Может, подумаем теперь о свадьбе? – спросил он. – Выкинь эту глупую мысль из головы, – кокетливо ответила Руби. – С какой стати? Не понимаю. Поясни. Она прищурилась, охваченная противоречивыми чувствами. Почему Зейн так настаивает на свадьбе. Бескорыстен ли он? А может, просто хочет завладеть ее акциями. Но… Разве Зейн не мог тоже полюбить по-настоящему? Ее, Руби. И неужели он испытывал к ней лишь обычное примитивное мужское влечение? Нет, в их отношениях было явно что-то большее… Руби никак не могла побороть напряжение, которое она испытывала. – А зачем ты хочешь на мне жениться? – Она хмыкнула. – Легче будет затаскивать меня в постель? Меньше будет хлопот? – Грубо. Очень даже грубо. Я хочу жениться на тебе из лучших побуждений. – Он также глотнул кофе. Затем полностью осушил маленькую чашечку. – Из лучших побуждений? Что ты имеешь в виду? – Мы должны быть вместе постоянно. Мы полностью совместимы. У нас общее дело, и мы очень подходим друг другу в постели. А еще нас благословил на брак мой отец. Теперь я это понял окончательно. Так что не подведи человека, которым ты всегда восхищалась, к которому прислушивалась во всем. Кстати, папа наверняка мечтал о внуках. Подумай и об этом. Он будет наблюдать за ними с небес… У Руби пересохло в горле от волнения. – Но ты ничего не сказал о любви. Разве тебе не знакомо столь емкое слово? Выражение лица Зейна стало непроницаемым. Он вздохнул и как-то небрежно положил руку на плечо девушки. – Знаешь, я не сторонник сантиментов. Но ты не беспокойся. Уверен, со временем мы проникнемся глубокой привязанностью друг к другу. Это, вероятно, даже лучше, чем любовь… Руби в ужасе отшатнулась от Зейна. Значит, он не любит ее. Лишь пользуется. – На мой взгляд, ты после того, что между нами произошло, рассуждаешь цинично. – Девушку трясло. Он пожал плечами. – Я просто боюсь слова «любовь». Вот моя мама, например, безумно любила моего отца, боготворила его, а он все равно ее предал. Обманул ее доверие, растоптал ее чувства. Печальная история. – Зейн снова подумал об отце с неприязнью. – Так что лучше не говорить о любви, достаточно, например, сексуальной совместимости. Главное, чтобы все хорошо было в спальне. – Он поцеловал Руби в шею. – Нам кроватка, без сомнения, еще понадобится. Его последняя фраза окончательно вывела Руби из себя. У нее даже заболело сердце. Она была потрясена циничными словами Зейна. Он просто чудовище, монстр. – Твой отец по-настоящему любил твою мать. Я это знаю. Он был раздавлен, потеряв ее. – Любил и спал с ее подругой. Какая мерзость. Руби вздрогнула от резкости Зейна. Нет, она никогда не сможет выйти замуж за этого жестокого человека. Между ними вновь выросла стена. – Я даже не знаю, что сказать. Ты предлагаешь пожениться, но брак без любви – это ведь ужасно. – Ну почему же? Вот твои родители, например, разве сильно любили друг друга? – Я не хочу говорить на эту тему. Она слишком щепетильна. Зейн накрыл ладонями ее руки. – Ладно. Больше не буду мучить тебя. А о свадьбе все-таки подумай. Время есть. Он поцеловал ее в губы и направился к двери. – Надеюсь на положительное решение… Очень надеюсь. Руби отрешенно кивнула. Конечно, она обо всем подумает. Хотя девушка уже знала, что скажет Зейну Бастиану по прибытии в Брум. Она никогда не выйдет за него замуж. Разве можно связывать свою судьбу с таким человеком? Он расчетлив и жесток. Лучше держаться от него подальше. Зейн пытался отоспаться в самолете. Прошлой ночью не удалось. Он удобно расположился в широком мягком кресле и погрузился в дрему. Его покой нарушали лишь мысли о Руби. Потрясающая женщина! Просто настоящее совершенство. И как же он будет спать без нее? Ждать ее возвращения больше недели! Это станет настоящей пыткой. Жемчужная королева окончательно покорила его сердце. Но почему она так насторожена? Почему не радуется предложению сыграть свадьбу? Отец, останься он на этом свете, был бы наверняка доволен, узнав, что они решили пожениться. Вариант неплохой во всех отношениях. Зейн сквозь сон улыбнулся. Проводить каждую ночь с очаровательной женой в уютном семейном гнездышке – какое невероятное блаженство! Руби спустилась по трапу на посадочную площадку международного аэропорта в Бруме. Она пребывала в довольно хорошем настроении. И, несмотря на достаточно скомканное расставание с Зейном, очень хотела его увидеть. Так соскучилась по нему. Сегодня воскресенье, и он наверняка дома. Она улыбнулась. Она давно простила его за все. Только бы скорее встретиться, только бы скорее… Водитель такси помог ей уложить сумки в багажник. И вот машина уже у знакомого дома. Но что случилось? Почему к ним бежит взволнованный Киото? – Мисс Руби! Мисс Руби! – В чем дело? Старый японец не успел предупредить растерявшуюся Клеменджер. На террасе появилась эффектная девица. Одну руку она изящно опустила на балюстраду, другой уперлась в резную стойку. Блондинка смотрела на окружающий мир такими глазами, будто он полностью принадлежал ей. – Значит, ты и есть Руби? – Она презрительно скривилась. – Не рановато ли ты вернулась в Брум? Мой любимый Зейн сказал, что у нас еще есть время повеселиться. Анна-Луиза Кристиансен была еще той язвой. ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ Кровь Руби моментально превратилась в лед. Острые кристаллы пронзали ее плоть, выводя на коже гигантскими буквами слово «дура». Анна-Луиза просто уничтожила Клеменджер. Высокая белокурая красотка с классическими чертами лица и одеждой от самого известного кутюрье в одно мгновение разрушила всю ее жизнь. Именно Анна была, по всей видимости, любовью Зейна. Потому и вела себя так уверенно. Но что это с ее фигурой? Шелковое платье слегка приподнимал округлившийся животик. Боже, так она беременна! Руби чуть не упала в обморок. Конечно, Зейн имеет к данному факту самое непосредственное отношение. И после этого еще говорит о какой-то свадьбе! Подлец. Мерзавец. – Ты Анна-Луиза, – утвердительно произнесла Руби, пытаясь взять себя в руки. – А где Зейн? – Уехал в офис, – пропела Анна с террасы. – Сказал, что должен сделать срочную работу, но я готова поспорить, что он занят покупкой каких-нибудь милых безделушек для меня. Он такой заботливый. Кстати, Зейн сказал, что вернется только после обеда. Передать, что ты заходила? – Анна-Луиза вызывающе поправила на своей изящной шее кулон, над дизайном которого когда-то трудилась Руби. Клеменджер вспыхнула от возмущения. Зейн наверняка занимался любовью с этой стервой, также не снимая с нее украшений… – Киото, – обратилась Руби к японцу. – Скажи мне, пожалуйста, что происходит? – Она пыталась сохранять спокойствие. – Что здесь делает эта женщина? – Извините. Но молодой хозяин сказал, что дама обязательно уедет до вашего приезда… – Но она по-прежнему здесь. Возмутительно, – тихо произнесла Руби. Однако Анна все слышала. – Ладно, мы все равно должны были встретиться на каком-то этапе. – Она соскользнула с лестницы, словно блестящая змея. – Ведь мы обе имеем нечто общее с Зейном. Верно? Руби невольно залюбовалась девушкой. А она вблизи смотрится еще лучше. Тонкие, изящные руки, великолепная кожа, чудные светлые волосы… И вообще, в ее облике было что-то неземное. Если бы Руби сказали, что Анна-Луиза – инопланетянка, то она не удивилась бы… Клеменджер совсем сникла. К тому же после долгой дороги она очень устала. Чувствовала себя совершенно разбитой. Анна посмотрела на ее багаж. – Так ты собираешься оставаться здесь? Руби прошипела сквозь зубы: – Нет, я заехала сюда на минутку. А сейчас отправлюсь в гостиницу, только снова поймаю такси. Киото посмотрел на нее виновато. Слегка наклонившись, старик произнес: – Я позвоню вам. Обязательно. – Он исчез в доме. Анна-Луиза театрально провела рукой по лбу. – На солнце так жарко. У меня кружится голова. Пойду в тенек. – Она ядовито улыбнулась. Так вот каков Зейн Бастиан! Коварный и лживый тип. Неудивительно, что у него не сложились отношения с родным отцом. Лоренс был совершенно другим. Порядочным и добрым. И пусть сынок не наговаривает на него. Руби окончательно расстроилась. Зейн шокировал ее своим поведением. Собрался на ней жениться? Только для того, чтобы завладеть ее акциями. А потом будет прекрасненько проводить время с Анной, придумывая в свое оправдание разные небылицы. Господи, ну почему мне не везет с мужчинами? Руби чувствовала себя полной дурой. А про ночь в Сиднее теперь вспоминала с отвращением. Она снова ненавидела Зейна. – Я и вправду не понимаю, как вы переносите эту ужасающую жару, – напомнила о себе Анна-Луиза. Она обмахивала лицо руками, морща свой чудный носик. – Жара – не самое страшное на свете, – парировала Руби. – Бывает кое-что и похуже. – Но только не в Лондоне, – продолжила диалог Анна. – Скорее бы уж Зейн возвращался туда. Знаешь, у него прекрасный дом в Челси. Ты должна когда-нибудь навестить нас там… Приедешь? Руби вздохнула. Еще чего! – Скажи, а он точно появится после обеда? – Она со злостью посмотрела на пепельную блондинку. – Да вроде обещал. Как только уладит какие-то проблемы с какими-то акциями… Руби насторожилась. – Проблемы? Интересно. И что же за проблемы? Анна-Луиза пожала плечами. – Кажется, его отец что-то там напутал. Я не знаю подробностей. Поняла только одно – увы, Зейн задержится здесь еще надолго… Руби хотелось кричать. Она больше не хочет видеть этого человека. Если бы он сейчас был бы рядом, она бы его ударила. Тоже мне, жених нашелся. И с этим типом ей еще работать. Нет, нужно что-то предпринять. Она не позволит больше Зейну приближаться к ней. Пусть развлекается со своей красавицей блондинкой, пусть женится на ком угодно. Только вот она, Руби Клеменджер, отныне не позволит морочить ей голову. Хватит. Горькие слезы подступили к ее глазам, однако она сумела сдержать их. Будь ты проклят, Зейн! Ты обманул меня, но я не собираюсь рыдать в присутствии твоей любовницы. Руби гордо вскинула голову и отправилась ловить такси. – Было приятно увидеться, – услышала она вслед ехидный голос Анны-Луизы. – Может, когда-нибудь встретимся еще. – Ты все упаковала? – Зейн с раздражением посмотрел на Анну. – Поторопись. – Он нахмурился, вспомнив ее недавние попытки приласкать его. Анна-Луиза надула пухлые губки. – А мне действительно нужно убираться отсюда? Такой долгий перелет. Тяжело. – Тебе следовало подумать об этом раньше. Примчалась без приглашения, будь любезна освободить территорию. Сегодня же сядешь в самолет. Сегодня же. – Но в моем положении… – Извини, я тут совершенно ни при чем. Зейн думал сейчас только о Руби. Неужели все рухнуло? Но ведь им было так хорошо, совсем недавно. А теперь Руби снова отдалилась. Вот к чему приводит излишняя самоуверенность. Зейн-то решил, что после близости он имеет все права на эту женщину. Ан нет. Его обаяния не хватило на главное – завоевать ее сердце. В общем, сам все испортил, сам себе вставлял палки в колеса, молол какую-то чушь и тем самым осложнил ситуацию. И еще эта Анна притащилась. Не понимает, дурочка, – между ними все давно кончено. – В моем положении… – Кристиансен снова напомнила о себе. – Тебе следовало думать и об этом тоже! – Какой ты злой, Зейн. Был так мил со мной в Лондоне, а теперь сам на себя не похож. Я думала, ты будешь заботиться обо мне… – Тебе нужна была помощь? Я оказал ее тебе. Остальные претензии к отцу будущего ребенка. Где твои чемоданы? Собирайся. – Ладно. Уеду. Не волнуйся. Да, кстати, забыла сказать. Пока ты отсутствовал, здесь побывала одна девушка. Ничего в ней особенного, правда, нет. Может, лучше останешься со мной? А эту свою знакомую гони прочь. Я уже так поступила. Помахала ей ручкой. Зейна охватил страх. Он с ненавистью посмотрел на Анну-Луизу. Она глупо улыбалась в предвкушении неизвестно чего. – Помахала ручкой кому? – Как кому? Твоей крошке Руби, конечно. Кому же еще. Боль отчаяния пронзила его насквозь. – Руби была здесь? – Да. Была. В общем-то, миленькая, но… Зейн резко захлопнул багажник. – Киото! – закричал он, подбегая к дому. – Киото! – Она выглядела очень расстроенной, – бросила ему вслед Анна. Он развернулся. – Что ты ей сказала? – Ничего особенного. Только то, что ты планируешь вернуться в Лондон сразу же после того, как уладишь проблемы с акциями. О, господи! Он отлично понимал, как Руби Клеменджер могла воспринять эти слова. – Если я и вернусь в Лондон, то лишь на некоторое время. – Зейна охватило бешенство. Анна-Луиза пожала плечами, придав своему взгляду невинное выражение. – А разве ты не останешься в Лондоне навсегда? Зейн не ответил ей. Он думал, что делать дальше. Последствия общения его бывшей подруги и Руби непредсказуемы. Что же касается Анны, то она уже сделала свое черное дело. Пусть эта ядовитая змея уползает отсюда восвояси. – Киото! – снова закричал Зейн. – Киото, вызови для дамы такси. Немедленно. Я хочу, чтобы она покинула этот дом. Ты слышишь меня, Анна? Я не желаю больше видеть тебя. – Но ты же знал, что я приеду. Я звонила тебе, когда заказала билеты! – Забыла? Я советовал тебе их сдать. Так, ну, прощай. А сейчас мне надо бежать. – Куда, если не секрет? – Анна-Луиза была готова забиться в истерике. – А как ты думаешь? Попытаюсь исправить создавшееся положение. Ты сотворила зло. – Значит, ты любишь Руби, да? Поэтому так переживаешь? Зейн хотел опровергнуть ее предположение насчет любви, но, странно, не сделал этого. И вдруг он понял главную вещь – да, он действительно любит Руби Клеменджер. Анна-Луиза уловила самую суть. Невероятное открытие поразило Зейна. Как же он раньше, своими мозгами не додумался, идиот, до очевидного – он не сможет нормально жить без Руби, не сможет без нее дышать. Он пребывал в смятении, его чувства так и рвались наружу. Зейн мечтал сейчас об одном – поскорее встретиться с любимой женщиной и все ей объяснить. ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ Руби долго бродила по песчаному пляжу босиком, зажав босоножки в руке. Что ей оставалось делать? Сон не шел одолевали тревожные мысли. Провалявшись на кровати более часа, она вышла из гостиницы подышать воздухом. Гуляла достаточно долго, затем вернулась в номер. Она разделась и встала под теплый душ. Пыталась смыть с себя и песок, и горький налет разочарования. Минуту спустя кто-то постучал в дверь, Руби застыла. Она не сомневалась, что это был Зейн. Девушка выключила воду и завернулась в полотенце. – Руби, открой. Я прошу тебя, умоляю. – Зейн нетерпеливо дергал дверную ручку. – Руби ну пожалуйста… Она закрыла уши руками, чтобы не слышать его голоса. – Руби! – Уходи! Я не хочу с тобой разговаривать! Я не хочу тебя видеть! – Послушай! Киото плохо… Девушка вздрогнула. Она любила старого японца, очень хорошо к нему относилась. – Киото плохо? А что случилось? – Руби наконец открыла дверь, предварительно надев халат. – Руби, мы должны поговорить! Она старалась не встречаться с ним глазами. – Так что с Киото? – Я нашел его совсем недавно лежащим без сознания на кухне. – Сердце? – Да. Доктор сказал, что старик в критическом состоянии. Я решил, что тебе следует знать об этом. Но, может, он еще выкарабкается… Руби отвернулась, пытаясь сдержать слезы. Сначала она похоронила Лоренса, теперь вот уходит Киото. Как все это печально. Зейн осторожно взял ее за руку. – Успокойся, – прошептал он. – И давай поедем домой. – Не получится. Я не могу… Ведь там эта женщина. – Какая женщина? Анна-Луиза? Она уже давно уехала. – А, понятно. Место на некоторое время освободилось! – Ты говоришь глупости. – Конечно, конечно. Но ситуация-то ясная. Беременной подруге надо отдохнуть. Вот ты и вспомнил про меня, – зло прошипела Руби. – Будущий папочка ищет развлечений. – Почему ты решила, что Анна забеременела от меня? Ты сильно ошибаешься. – Неужели? А разве ты не встречался со своей блондинкой в Лондоне? – И что? Мне нужно было просто поговорить с ней, объяснить, что между нами уже все давно кончено. Что же касается ее беременности, я тут совершенно ни при чем. Неужели ты думаешь, что я какой-то монстр и мог бросить женщину в положении? – Может, ты и не монстр, но ведешь себя просто ужасно. Зейн тяжело вздохнул. – Руби, дай мне шанс доказать тебе, что я не такой уж и плохой. Поедем домой, обговорим в спокойной обстановке все наши проблемы… Ну, пожалуйста. Она присела на большой мягкий диван в гостиной. Когда Зейн подал ей чашку кофе, их руки соприкоснулись. Руби задрожала. Он внимательно посмотрел на нее. – Ты что, замерзла? – Да, – солгала она. – Может, кофе согреет. – Главное – успокойся, – посоветовал Зейн. – Ты слишком нервная в последнее время. – Просто накопилось много вопросов к тебе. Проясни же ситуацию. Нечего водить меня за нос. Она изо всех сил пыталась сдерживать свои эмоции. Ведь Зейн по-прежнему привлекал ее как мужчина. Он окинул Руби нежным взглядом и уселся напротив, поставив на столик бренди. – Когда-то я встретил Анну-Луизу на одной вечеринке, – начал Зейн. – Она показалась мне очень веселой и остроумной девушкой. Не скрою, меня это привлекло. Мы стали часто общаться. Но отношения между нами были какими-то легковесными. Все походило на обычную интрижку. Какое-то время это даже забавляло меня, но вскоре я понял, что Анна совершенно не подходит мне. Она слишком неуравновешенная, назойливая и расчетливая особа. Наконец я решил расстаться с ней. Но когда я сказал, что ухожу, она закатила истерику, пыталась всеми способами вернуть меня, хотя и встречалась уже с другим парнем… – Но ты же общался с ней недавно в Лондоне! – Она сама несколько раз приходила ко мне. Просила, нет, требовала помощи. Узнала, что беременна от своего нового приятеля. – Так почему же она не обратилась за поддержкой к нему? – Видимо, понимала, что он не тот человек, который будет помогать. Вот Анна и бросилась ко мне по старой памяти. И знаешь, я даже пожалел ее. Она пребывала в отчаянии, практически на грани самоубийства. Я нашел ей хорошего психиатра, пристроил в солидную клинику, где у нее было время подлечиться… – Звучит так, словно тебя преследовала сумасшедшая. – Увы, у Анны-Луизы действительно некоторые проблемы с головой. – Зейн вздохнул. Руби молчала, готовясь выслушать остальное. Он продолжил: – И вообще, она была такой надоедливой! Мужчины этого не любят. Что же касается ее алчности, то здесь и вовсе говорить не о чем. Думала только о деньгах. И постоянно жила за счет других. Ну, кто бы мог подумать, что она примчится сюда. Вам не надо было встречаться, не надо. – Зейн потупил взгляд. – Руби, я сожалею о случившемся. Скажи, но ты ведь простишь меня? В его глазах появилась надежда. Однако Руби пока не собиралась идти на попятную. – Зейн, неужели ты не понял, что проблема не только в твоей бывшей подруге. Я просто не верю тебе. О, эти проклятые акции. Ты ведь обрабатываешь меня из-за них? Не так ли? Я и мои сорок пять процентов. Выгодная партия. Хочешь жениться на мне, чтобы полностью контролировать жемчужный бизнес, а потом заведешь очередную любовницу на стороне или снова свяжешься со своей экстравагантной блондинкой… – Да нет же! – закричал Зейн. – Ты не права. У меня нет никакой корысти по отношению к тебе. Что же касается Анны-Луизы, то она специально разыграла этот спектакль. Никак не может смириться с мыслью, что наши отношения закончились. Вот и решила мстить. А еще Анна очень ревнует меня к тебе. – Какая ревность? Твоя подруга даже не знала о моем существовании! – Знала. В Лондоне я рассказал ей о нашем знакомстве. Когда я навещал ее в клинике, у нас состоялась доверительная беседа. Я посвятил Анну-Луизу в свои планы на будущее, ничего не стал скрывать. Но я не думал, что она затаила злобу. Сейчас она воспринимает тебя как лютого врага. И главная причина ее агрессивного поведения заключается в одном… – В чем же? Он придвинулся к Руби и посмотрел ей прямо в глаза. – В том, что по-настоящему я полюбил тебя, а не ее. Теперь я это понял окончательно. Руби, я хочу провести с тобой всю свою жизнь. Прости меня за все и стань моей женой. Он потянулся к ней и бережно взял ее руки в свои. – Умоляю, только поверь мне. Поверь. ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ В ее огромных голубых глазах отразилась целая гамма эмоций. Поверить Зейну Бастиану? Она не знала, можно ли. Слишком он непредсказуемый и закрытый человек. Руби пребывала в смятении. Ей казалось, будто разразилась гроза. Признание Зейна, как удар молнии, напугало девушку. Слишком оно стало неожиданным для нее. – О нет, я не верю тебе, – Руби вырвала свои руки из его ладоней. Он в отчаянии прикрыл глаза и спросил: – Значит, ты не выйдешь за меня замуж? Она отрицательно качнула головой. – Ни за что! Ты хочешь жениться на моих акциях. Не сомневаюсь. – Полный бред. О чем ты говоришь, о чем? – Я говорю правду. Ты – коварный и расчетливый тип. Мне не нужен такой муж. – Но я люблю тебя, черт возьми! – Извини, Зейн, твое заявление не сработает. Я устала от твоей лжи. Меня просто тошнит от твоих интриг. Я же вижу тебя насквозь. – Руби, успокойся. Я не собираюсь обманывать любимую женщину. Ни в чем. – Да хватит издеваться надо мной. Постоянно говоришь о женитьбе. Приспичило, что ли? Думаешь-то наверняка только о прибыльном бизнесе. Или хочешь, женившись на мне, отомстить своему отцу? Ты ведь никак не мог смириться с мыслью, что мы были друзьями. К тому же злишься, что Лоренс лишил тебя возможности единолично управлять компанией… – Руби, я собираюсь жениться на тебе только по одной причине – я действительно хочу провести с тобой всю жизнь, я люблю тебя. А про моего отца не нужно сейчас вспоминать… – Да как ты смеешь так говорить! Ты должен помнить о нем постоянно. Твой папа был очень хорошим человеком. И сейчас я нахожусь здесь только из-за него. Я в долгу перед ним. Он мне сделал много добра. Да, порой Лоренс бывал резковат, но все остальные его качества вызывали лишь уважение. Что же касается тебя, ты ему и в подметки не годишься… Последние слова Руби стали для Зейна, образно говоря, унизительной пощечиной. В его венах вскипела кровь, в висках громко застучало, в его глазах вспыхнула ярость. Да. Он никогда не считал себя совершенством, но был не настолько хуже собственного отца. Может, пора рассказать Руби всю правду? Время пришло. – Значит, мой папочка был для тебя идеалом? Я правильно понял? Она взглянула на него как-то испуганно, но тут же решительно заявила: – Человека лучше Лоренса я не встречала. Я могла доверять ему. Всегда и во всем. – Тогда взгляни на это! Зейн взял шкатулку с каминной полки и повернул ключ в замке. – А что там? – с тревогой спросила она. – Взгляни, взгляни. Тут лежат занятные письма. Бедная мама, если бы она их прочитала… Погибла, так и не узнав правды. Зейн сорвал крышку шкатулки и передал одно из писем Руби. Она не решалась прочитать его. – Боишься разочароваться в своем друге? – Зейн усмехнулся. – Тогда слушай. Когда я был еще ребенком, отец связался с лучшей маминой подругой. Он поселил эту особу буквально рядом с нашим домом, назначил ей пожизненное содержание. Все обнаружилось позже… – Зейн, я не думаю… – Прочти! Прочти письмо. Узнаешь, кем был твой дорогой наставник! Не ангелом, уж точно. И почему послания для Бонни оказались в нашем доме? Значит, папа имел доступ в жилище маминой подруги. Руби взяла в руки слегка помятый лист бумаги. Так. И что же здесь написано? Обозначена сумма ежемесячного денежного содержания для мисс Картер, условия ее пребывания в частном доме, полностью предоставленном ей в собственность… Боже! Руби сидела потрясенная. Зейн оказался прав? Она не решалась в это поверить. – Зейн, послушай… – Руби посмотрела ему в глаза. – Подожди, подожди. Есть еще и другие письма. Ты также должна их прочитать, пока находишься здесь. – Его щеки пылали гневом. – Хочу, чтобы ты узнала всю отвратительную правду о моем отце. Она неохотно взяла другой конверт, раскрыла его. – Но здесь письмо твоей мамы, адресованное Бонни. – Дай-ка взглянуть, – Зейн присел на диван и нахмурился. Он слегка растерялся. – Разве это не любовное письмо? Странно. Я был уверен, что любовное… Зейн воззрился на иностранные марки и поблекший почтовый штемпель. Затем прочитал послание. Младший Бастиан был озадачен. Всего лишь переписка подруг. Он бросился искать другие письма. То же самое. Зейн, сбитый с толку, насупился. А где же послания с признаниями в любви подруги матери к его отцу? Значит, никаких любовных писем и вовсе не было? Значит, все это – плод его больного воображения? Он бегло изучил еще несколько листков. Никакого компромата. Наоборот, приятное для него открытие. Мама, путешествуя по миру, в своих письмах к Бонни рассказывала только о своем сыне. «Зейн сказал то-то», «Зейн улыбнулся», «Зейн долго играл», «Мне бы очень хотелось, чтобы ты была здесь и видела это». – Письма-то все о тебе, – прошептала Руби, склонившись над ним и краешком глаза также изучая их. – Подробные отчеты о поведении любимого мальчика. Зейна прошиб холодный пот. Чувство леденящего ужаса прочно обосновалось меж его лопатками. Значит, он оклеветал отца. Папа ни в чем не был виноват. Зейн, выступая в роли обвинителя, взял на себя слишком много, не зная толком, что к чему, ничего как следует не проверив. У него от волнения перехватило дыхание. Но самое потрясающее открытие было еще впереди. Зейн даже не представлял, что его ждет. – А ты обратил внимание на приписку в конце каждого письма? У него из-под ног уходила почва. «Любимой подруге от благодарной Мэри. В очередной раз спасибо за твой драгоценный подарок. Я считаю Зейна своим родным сыночком. Ты сделала меня счастливой. Еще раз благодарю». Зейн не мог проронить ни слова. Такого потрясения он еще не испытывал никогда в жизни. Руби посмотрела на него с искренним сочувствием. – Зейн, ты все понял, наконец? Тебя родила Бонни Картер. – Нет! – протестующе закричал Зейн. – Это невозможно! Какой-то бред. Моя мама – Мэри, а Бонни убила ее. – Зейн, пожалуйста, успокойся, – Руби положила свою руку на его плечо. – Тебе придется смириться с правдой. В каждом письме от Мэри к подруге повторяются одни и те же строки. Это – не случайность. Зейн отстранился от девушки. – У меня есть свидетельство о рождении, где Мэри указана как моя мать. Бонни тут совершенно ни при чем. – Но, может, документ подделан? – Чушь! – Он ударил рукой по каминной полке. – Я никогда не поверю в это. Моей матерью была Мэри. Повторяю: Мэри. Руби протянула ему еще несколько писем из ларца. – Прочти все. Лучше знать правду, чем жить в неведении. Ты ведь когда-то даже не потрудился изучить эти тексты повнимательнее. Тебя хватило только на то, чтобы несколько раз влезть в шкатулку и сделать глупые выводы… Он в отчаянии ударил ее по запястью, так что письма рассыпались по полу. – Я не хочу ничего читать! – снова закричал Зейн, повернувшись к девушке спиной. – Я просто в шоке. Мне кажется, я схожу с ума… Все говорили, что Бонни – любовница моего отца… И я возненавидел и его, и ее. Я даже не сомневался, что они состоят также и в любовной переписке… Руби нагнулась, пытаясь собрать конверты. Надпись на одном из них была сделана знакомым почерком. Девушка вытащила из конверта письмо от Лоренса. Оно было адресовано сыну. – Зейн, тебе нужно обязательно прочитать это. – Руби волновалась не меньше, чем он. Ее сердце бешено колотилось. Какие еще сюрпризы ждут всех впереди? Он медленно повернулся, подозрительно рассматривая сложенные бумажные листки. Проникновенный взгляд Руби убедил его взять письмо. И он начал читать. Дорогой Зейн, мой сын! Для отца это очень трудное письмо. Но по прошествии стольких лет я знаю, что должен был написать его, чтобы ты смог прочесть мое послание вместе с письмами Мэри к Бонни и все понять, когда меня уже не будет. И, может быть, в один прекрасный день ты даже простишь меня. Я должен был рассказать тебе правду много лет тому назад. Но я слишком долго тянул. Мне нравилось, как все шло, так было легче. Все были счастливы. Но мы знали, что когда-нибудь откроем тебе нашу тайну. Только вот откладывали и откладывали этот день. А потом Мэри и Бонни погибли… Зейна охватило дикое напряжение, у него от волнения даже свело живот. Зейн рухнул на диван как подкошенный, но продолжил чтение. Но я хочу сообщить тебе следующее: хотя моя жена Мэри растила тебя как собственное дитя, твоей биологической матерью является Бонни Картер. Мэри отчаянно хотела иметь ребенка, а я мечтал о сыне, именно о сыне. Но моя супруга не могла родить здорового малыша, не получалось. У Мэри было пять выкидышей, причем последний вызвал серьезные осложнения, которые означали, что бедняжка никогда не сможет иметь детей. Она была в отчаянии. А я не знал, чем ей помочь. И тут Бонни предложила один план. Она искренне хотела помочь несчастной подруге. В чем была суть плана? Бонни рожает от меня ребенка и передает его Мэри. Я был поначалу против. Я даже не представлял себе такого, ведь очень любил свою жену. Но она сразу приняла эту идею. Своей жизни без ребенка Мэри просто не мыслила. И я переспал с Бонни. Мне было очень тяжело потом, мне казалось, что я предал Мэри, я даже плакал, но жизнь – сложная штука, и нужно держаться при любых обстоятельствах. Бонни забеременела с первой попытки. Мэри была просто счастлива. Ее окрылила надежда, ее глаза сияли радостью. Зейн оторвал от письма взгляд. – Ты была права, – обратился он к Руби. – Моя настоящая мать – это Бонни Картер. Отец переспал с нею, но лишь однажды. И она вовсе не была его постоянной любовницей, его содержанкой. И все эти годы… Все эти годы он проклинал своего отца. И проклинал Бонни, чудесную, добрую, милую Бонни, с ее широкой улыбкой, всегда готовую прийти на помощь. Зейн сразу вспомнил много хорошего: как она утешала его в минуты плохого настроения или каких-то неудач, как помогала решать школьные задачки, какими вкусными пирожками кормила… И он любил ее поначалу, а потом возненавидел, думая, что она папина любовница. И он, естественно, не был на ее похоронах! А ведь именно Бонни была его матерью! Настоящей. Мучительная боль пронзила его насквозь, разрывая душу в клочья. Но он же ничего не знал. Представить себе такое не мог. А теперь поздно каяться. Слишком поздно! Он был готов разрыдаться, но вновь продолжил чтение. Женщины переехали жить в мой родной тихий городок за несколько недель до твоего рождения. Местная повивальная бабка, моя кузина, приняла роды. Не составило большого труда зарегистрировать Мэри в качестве матери. Все сомнения, которые я испытывал в отношении необычного плана, рассеялись в тот же день. Мечта Мэри наконец осуществилась. Ребенок, забавно посапывая носиком, лежал на ее руках. А у меня теперь был сын! А потом я купил Бонни дом на нашей улице. Мы с Мэри сами захотели, чтобы она была рядом. Вот и рос ты, окруженный любовью двух славных женщин, которые стали впоследствии еще ближе друг другу. Но однажды я сказал себе, что обязательно поведаю сыну всю правду. Останавливало меня лишь одно – Мэри так нравилось быть твоей матерью, что я не мог поступить по отношению к ней жестоко. Я не решался раскрыть тебе нашу тайну. Все ждал, когда моя жена будет к этому готова. А потом, как ты знаешь, случилось страшное. Мэри и Бонни погибли в той жуткой автокатастрофе. И я подумал, что уже поздно рассказывать тебе обо всем. Боялся, что ты возненавидишь меня. За мое молчание, за обман, за долгое сокрытие семейного секрета. И ты действительно возненавидел своего отца. Правда, по другим причинам, но от этого мне было не легче. Что ж, видимо, я заслужил твой гнев. Может, я в чем-то был не прав. Но я так переживал, когда ты уехал из Брума. Я воспринял это как наказание небес. Но я всегда очень любил тебя и очень гордился тобой… Последние строки письма Зейн читал сквозь влажную пелену слез. Но мужчинам стыдно плакать, и он держался, как мог, без проявления излишних эмоций. Зейн лишь тяжело вздохнул, прикрыл глаза, откинулся назад и потер рукой бровь. – Зейн? С тобой все в порядке? Он открыл глаза и увидел ее, склонившуюся над ним прекрасную девушку, похожую на ангела. – Выпей еще кофе. Это поможет взбодриться, – посоветовала Руби. Зейн, погруженный в чтение письма, даже и не заметил, что она покидала комнату. Теперь вот, к счастью, вернулась, проявляя заботу о нем. Ему снова захотелось признаться ей в любви. Но он на этот раз не рискнул. Вдруг опять вызовет ее гнев. Зачем лишний раз нервировать Руби. Лучше снова попросить у нее за все прощения. – Спасибо за напиток, – поблагодарил он, глотнув кофе, приправленного бренди. – Так согревает, и силы прибавилось. – Зейн думал, что еще сказать. И тут его наконец осенило: – Мой отец был очень хорошим человеком. Жаль, что я не понял этого раньше. И почему я решил, что письма в шкатулке – свидетельство каких-то грязных отношений между папой и подругой Мэри? Я просто кретин. А мой отец был святым, и он столько пережил… – Ох, Зейн, – воскликнула Руби, и слезинки навернулись на ее глаза. – Как хорошо, что ты все осознал. Я просто счастлива. Теперь Лоренсу станет легче в том, ином мире… – Знаешь, я хочу прочитать и остальные письма, которые обнаружил в шкатулке и на книжных полках. Только не покидай меня пока. Побудь со мной. Мне так спокойнее. Руби улыбнулась и устроилась на мягкой кушетке. – Хорошо. Я останусь. Но лишь на некоторое время… Он вскрыл очередной конверт. По мере прочтения Зейн складывал письма в аккуратную стопку. Теперь он уже изучал их серьезно, изучал своеобразный отчет о его детских годах. Мэри, часто путешествуя вместе с маленьким Зейном, рассказывала Бонни о привычках мальчика, о его характере, о его новых друзьях. В общем, настоящая мама парнишки была в курсе всего. Зейн удовлетворенно вздохнул. Хорошо, что женщин связывала искренняя дружба. Он снова опустил руку в шкатулку. На дне ларца осталась лишь одна открытка. Зейн достал ее. Внимательно посмотрел на картинку с помятыми уголками и потертыми краями. Диснейленд. Он помнил те каникулы. Ему было тогда восемь лет. Что же Мэри написала об этом путешествии? Он перевернул открытку и, потрясенный, узнал свои собственные детские каракули. Дорогая тетушка Бонни! Диснейленд замечательный, но я ужасно скучаю по тебе. Я люблю тебя сильно-сильно! Зейн. Хорошо хоть он успел сказать это маме много лет назад. Значит, на каком-то подсознательном уровне он чувствовал родство с Бонни, он тянулся к ней. Зейн снова вздохнул. Он вспомнил, как его потрясло известие об автокатастрофе. Бедная Бонни, бедная Мэри, вас уже не вернуть… Зейн на минуту задумался, а потом, отложив открытку в сторону, посмотрел на Руби. Ее чудная головка покоилась на небольшой подушке, волосы беспорядочными волнами разметались по ней. Бедняжка, она, видимо, так от всего устала, что уснула, не дождавшись, когда Зейн оторвется от чтения почты. Он не хотел ее тревожить и переносить на кровать. Тем более что диван был достаточно широким и удобным. Зейн лишь взял теплое одеяло, накинул на нее и с замиранием сердца поцеловал Руби в щеку. Спокойной ночи, дорогая. Ее разбудил телефонный звонок. Вскочив, Руби не сразу вспомнила, где находится. Так крепко спала. Она села на диване и слегка тряхнула головой. Надо просыпаться окончательно. Руби, укутавшись в одеяло, поплелась на кухню. Зейн был уже там, держал в руке трубку и внимательно слушал, что ему говорили. – Звонят из больницы. – Он кивнул Руби. Киото! Она качнулась в сторону стойки. Неужели плохие вести? Зейн положил трубку и взглянул на девушку. – Что? – Ее охватил страх. Младший Бастиан изогнул губы в улыбке. – Его состояние улучшилось. Оно больше не критическое. Правда, врачи говорят, что нужно еще сделать дополнительные анализы, но на данном этапе в целом все нормально. Доктора полны надежды – Киото обязательно выкарабкается. Слава Богу! Руби бросилась к Зейну, машинально обхватив его руками. – Какая замечательная новость! Он сжал ее кольцом своих рук, нежно поглаживая по волосам. Затем стал целовать их, затем прикоснулся к ее губам. После душа от нее так хорошо пахло. Свежестью и ароматом дезодоранта. Зейну было очень приятно сознавать, что он может снова прижать Руби к себе. Они вновь ощутили какое-то невероятное притяжение друг к другу. Руби томно вздохнула. Ее так будоражили ласки Зейна, его нежные взгляды, но сейчас нельзя расслабляться. Нужно до конца выяснить их отношения, уладить некоторые проблемы. И теперь уже Руби чувствовала себя виноватой. Она совсем недавно так обидела Зейна. Ужасно. – Прости меня за все, – попросила она, спрятав лицо у него на груди. – Я во многом была не права. Его ладони замерли на ее спине. – Подожди, за что ты просишь прощения? – За то, что, сравнивая сына с отцом, называла тебя ничтожеством. За то, что не могла поверить в некоторые факты… – Но я тоже во многом ошибался. Правда, потому, что ничего не знал… – Вот это незнание и сказалось на твоих поступках и чувствах. Так что и Лоренс кое в чем виноват. Но он все равно был прекрасным человеком. Пусть земля ему станет пухом. – Руби сокрушенно вздохнула. – Что же касается тебя, Зейн, то сейчас я полностью изменила отношение к сыну своего старшего друга. Ты просто стал жертвой обстоятельств. Я должна была доверять тебе. Я с самого начала ошибалась… – Папа, папа, – с горечью произнес Зейн. – Ну почему он не раскрыл мне нашу семейную тайну раньше? Он ведь понимал, что я все равно когда-нибудь узнаю правду. Почему он оттягивал момент признания? Не хотел огорчать Мэри? А обо мне он разве не думал? Моей настоящей матерью была Бонни Картер. Как печально, что я не знал этого. Я бы сейчас упал перед ней на колени, но ее нет в живых… И бедная Мэри, которой я тоже за все очень благодарен, волей трагического случая ушла из этой жизни. Не стало моих самых близких людей. Какая несправедливость. – Зейн прикрыл глаза ладонями. Руби посмотрела на него с сочувствием. – Несмотря ни на что, нужно держаться. Ты же сильный человек. – Она дотронулась до его плеча. – Но я все равно очень виноват перед всеми, хотя и ничего не знал. Я возненавидел Бонни, своего отца, был слишком категоричен и жесток. Мой отъезд пошатнул здоровье папы… – О, Зейн, мне так жаль, так жаль. – Я должен просить прощения у всех. Я превратил жизнь своих родных в настоящий ад… – Зейн, не надо истязать себя, – прошептала Руби. – Это бессмысленное занятие. Он с горечью взглянул на нее. – Знаешь, мне не хочется жить… – Прекрати. – Она даже слегка разозлилась. – Возьми себя в руки. Твоя депрессия должна пройти. Я твердо уверена в этом. Зейн с благодарностью посмотрел на Руби. Как хорошо, что сейчас столь замечательная женщина рядом с ним. Он нежно обнял ее. – А знаешь, поначалу я очень боялась тебя, – призналась Руби. – Ты был таким резким, таким непредсказуемым. Но ты и притягивал меня к себе, словно мощный магнит. Я не могла понять, что происходит. Хотела бежать от тебя – и в то же время страстно желала броситься в твои объятия. Хотела казаться недоступной – и в то же время мечтала о ночи с тобой. А потом, когда все случилось, я совсем потеряла голову. Думала о тебе каждую секунду, каждую минуту… – Спасибо. – Он улыбнулся. – Мне так приятно это слышать. Зейн притянул ее к себе и крепко обнял, прижавшись губами к ее волосам. – Я благодарен тебе. За все. Я очень люблю тебя, Руби. Очень. Воздух был настолько раскален, что при вдохе обжигал легкие. У прибрежного ветерка не хватало сил добираться до всех уголков материка. Зейн облизнул потрескавшиеся губы. Какая жара! Впрочем, все это сущие пустяки. Для Австралии – обычная погода. Его голова была занята сейчас более важными мыслями. Он сжал в руке три букета алых роз, купленных в городе, и решительно направился в сторону кладбища, где были похоронены его самые близкие люди. Зейн открыл дверь семейного склепа Бастианов. Поклонился отцу, поклонился Мэри, затем подошел к плите, под которой упокоилась женщина по имени Бонни. Он прикоснулся к холодному камню, провел ладонями по его гладкой поверхности и попросил свою маму простить его за все. Положив на плиту цветы, Зейн приблизился к другому захоронению. – Милая Мэри, ты столько сделала для меня, – прошептал он. – Я никогда не забуду твоей доброты. Ты вырастила меня. Ты была такой заботливой. Спасибо. Зейн повернулся к Руби, пришедшей с ним на кладбище. – Я буду помнить о них всегда, – с грустью произнес он. Руби сочувственно кивнула. Она воспринимала его боль как свою собственную. А еще она вспомнила слова Лоренса. Позаботься о Зейне. Да. Руби выполнит эту просьбу обязательно. Она больше никогда не покинет Зейна Бастиана. Будет всегда рядом. Его глаза светились благодарностью. Он почувствовал состояние Руби. Эта славная женщина хочет идти вместе с ним по жизни? Зейн был просто счастлив. Она собиралась что-то сказать, но Зейн прижал пальцы к ее губам. – Давай немного помолчим. Мы ведь и без слов понимаем друг друга. * * * Когда они приехали домой, то не могли уже сдерживать своих желаний. Им было необходимо снять напряжение последних дней. Он взял ее за руку и отвел в свою комнату. Зейн смотрел на Руби с невероятной нежностью. Затем он поцеловал ее. И этим поцелуем выразил всю свою огромную любовь к ней. Потом они медленно стали раздевать друг друга. Предвкушение близости заставляло трепетать их тела, Зейн и Руби хотели слиться воедино не только в душевном порыве, но и физически. Законы природы еще никто не отменял. Зейн поцеловал Руби в шею, провел рукой по ее груди. Он снова восторгался ее великолепными формами. Его прикосновения были умелыми и страстными. Руби таяла в его объятиях, словно снежинка на солнце. А еще он был необыкновенно нежен, как никогда. Руби тронуло это, в ее глазах появились слезы. И когда он вошел в нее, она действительно заплакала. От счастья и невероятного блаженства. – Я так люблю тебя, – прошептала она, – так люблю. Зейну придало это признание еще больше сил. Он сделал все возможное, чтобы доставить ей максимум удовольствия. А когда Руби испытала оргазм, Зейн и сам полностью растворился в ее горячей плоти. Потом, немного отдохнув, он спросил: – Ты сказала, что любишь меня? Я не ослышался? Она посмотрела ему в глаза и смущенно улыбнулась. – Да. Я люблю тебя. – И это правда? Она снова улыбнулась. – Люблю всем сердцем, всей душой. Он растерянно моргнул. – Не может быть. Я не могу поверить в свое счастье. – Но я действительно люблю тебя. Я поняла это еще в Сиднее. Сейчас же я окончательно укрепилась в своих чувствах. – Милая, дорогая Руби. У меня нет слов. – Как это, нет слов. Может, и нет желания продолжить наши отношения? – Руби обиженно надула губки. – Но некоторое время назад мне казалось, что ты ненавидишь меня… Она вздохнула. – Ситуация давно изменилась. – Но ты ведь не доверяла мне. – Прости меня, – снова прошептала Руби. Он в умилении расцеловал кончики ее пальцев. – Не стоит извиняться передо мной. Я этого не заслуживаю. Я вел себя раньше просто отвратительно. Даже собственного отца презирал… – Разве ты до сих пор держишь на него зло? Зейн, ты же умный и добрый человек. – Я простил папу, клянусь. – Он сжал ее руки. – Но сколько же потерь случилось в моей жизни. Только бы не расставаться с тобой. Этого я точно не перенесу. Я не смогу без тебя дышать. – Ну, тогда… давай поженимся. Ты ведь предлагал мне данный вариант? Я, правда, не воспринимала его всерьез, однако… Зейн продолжил каяться. – А ты не забыла «приятную» встречу с Анной-Луизой? Представляю, что ты испытала, столкнувшись с ней… – Тсс. Я не хочу говорить об этом. Мне нет дела до твоего прошлого. Меня интересует настоящее и будущее. – Она слегка прищурилась. – Зейн, а ведь ты так и не среагировал на мои слова насчет женитьбы. – Черт, какой же я идиот. Руби, прошу в очередной раз: выходи за меня замуж. Я люблю тебя! Люблю как безумный. И буду любить всегда. Она облегченно вздохнула, ее сердце наполнилось радостью. – Я верю тебе. И я стану твоей женой. Он просиял. – И у нас родятся славные детки. Руби, волнуясь, придвинулась к Зейну поближе. Он нежно поцеловал ее в губы. – У нас будет много ребятишек. Продолжим знаменитый род Бастианов? – Мне нравится эта идея, – она посмотрела на любимого с явным намеком. – В таком случае приступим к делу прямо сейчас. – Он заключил Руби в свои жаркие объятия. Через девять месяцев на свет появился их первенец. Супруги Бастиан чувствовали себя самыми счастливыми людьми на свете. Они приготовили для своего малыша подарок – изящный браслетик, украшенный изумительной жемчужиной. Что же касается уникального кулона из коллекции «Любовная страсть», он навсегда остался у Руби. Так захотел ее супруг. Счастливая женщина не возражала. Украшение стало для нее своеобразным амулетом, оберегающим от всех бед и напастей. Остается добавить, что корпорация «Бастиан Перл» процветала, как никогда. Управляя вместе компанией, Зейн и Руби добились больших успехов в жемчужном бизнесе. Коллектив корпорации был очень доволен своим начальством. Никто не остался в обиде.