Здесь, над облаками, царство вечного безмолвия. Ни один звук не доносится сюда. Бывает и на земле тихо, но такой полной, такой идеальной тишины там не встретишь никогда. Она давит, эта мертвая тишина.

Время как будто остановилось. Все так же сияет Солнце, все так же далеко внизу, не приближаясь и не удаляясь, клубятся острова облаков.

Кажется, что так было всегда, и не будет этому конца. Земля по-прежнему недосягаемо далека, так же как и Солнце, неподвижно повисшее в небе.

Ничто не выдает движения. Полный покой. Никаких новых впечатлений.

Наконец заметно приблизились облака, ощутимее стали ориентиры. И вот уже видно, как тень парашюта скользит по белым пушистым грядам. Земля, родная Земля близко! Долой кислородную маску. Человек жадно вдыхает «земной» воздух. Еще немного — и прыжок из стратосферы закончен. Ложится белый купол. Под ногами земля. Снова привычное голубое небо над головой, жаркое солнце, дыхание ветра, шум деревьев в ближнем лесу…

Такой спуск даст много ценных сведений конструкторам, летчикам, врачам.

В стальном метеоре, подобии кабины будущего межпланетного корабля, парашютист начнет прыжок из стратосферы. Затем он оставит кабину и раскроет свой парашют.

В нашем описании необыкновенного прыжка не пришлось особенно много фантазировать. Ведь еще двадцать лет назад предложен был интересный проект спуска из стратосферы. Стратостат поднимает на высоту около тридцати километров гондолу, напоминающую по форме авиационную бомбу. Оболочка стратостата рвется, и гондола-бомба устремляется к Земле. Двадцать пять километров свободного полета — и раскрывается парашют, замедляющий падение гондолы. Ближе к Земле парашютист покидает гондолу и прыгает.

Проект тогда осуществлен не был. Теперь же ракеты завоевывают стратосферу. Вместо гондолы стратостата устремляется ввысь кабина ракеты, и не на тридцать километров, а много выше поднимет она смелого парашютиста-стратонавта.

Благополучное возвращение на Землю собак, поднимавшихся на высотных ракетах, говорит о том, что и человек сможет совершить такое путешествие. Собаки спускались или в герметической кабине, над которой открывался парашют, когда она снижалась до высоты в четыре километра, или в скафандрах. В этом случае тележка с собакой в скафандре выстреливалась из свободно падающей негерметической кабины на высоте в восемьдесят пять километров и над ней раскрывался парашют. Иногда тележка падала свободно (без парашюта) до высоты в четыре километра.

Расчеты показывают, что человек тоже с успехом может использовать парашют. Можно также применить катапультирование из падающей ракеты или из отделенной от нее кабины. Чтобы иметь в достаточном количестве кислород и сократить время спуска, лучше всего, если человек, одетый в скафандр, будет свободно падать вместе с креслом до высоты в четыре километра, а затем опустится на парашюте.

Сбылось предвидение Циолковского — за эрой аэропланов винтовых наступает эра аэропланов реактивных.

Реактивный самолет стал действительностью.

Мы уже привыкли к стремительному полету новых самолетов, к их необычным формам. Пилотам же стало привычным ощущение громадной скорости, когда под самолетом не плывет, а стремительно проносится земля.

Наступает время больших скоростей в авиации не только военной, но и транспортной. Уже появились многомоторные реактивные воздушные корабли. Не триста, как еще недавно, а девятьсот, тысяча километров в час стали крейсерской скоростью гражданского самолета.

В немногих словах трудно рассказать о том, с чем пришлось бороться создателям скоростных машин. В первую очередь это было сопротивление воздушной стихии — воздух мешает движению, и тем сильнее, чем скорость ближе к звуковой. Недаром появилось название «звуковой барьер» — воздух, сжимаясь, уплотняясь, образует перед летательным аппаратом своеобразную преграду, которую надо преодолеть. Чтобы преодолеть ее, найдены были такие формы крыльев, фюзеляжа, оперения, при которых меньше сказывается вредное влияние сжимаемости воздуха. Самолету дали более мощный — реактивный — двигатель. Он помогает справиться с возросшим сопротивлением среды, штурмовать звуковой барьер.

Как нередко бывает при встрече с трудностями, нашлись маловеры, заявлявшие, что звуковой барьер непреодолим. Смотрите, говорили они, самолеты рассыпаются в куски, едва начинают подходить к опасной зоне скоростей. Не выдержат машины, не хватит мощности мотора, да и пилот не вынесет сверхчеловеческих нагрузок.

Однако современные самолеты прошли опасную зону, превысили скорость звука, и сверхзвуковая авиация стала буднями наших дней.

Но мы будем говорить не о том, что существует сейчас, сегодня, а о завтрашнем дне, когда построят крылатую управляемую ракету, прообраз межпланетного корабля.